Думаю, нет никакой надобности объяснять новичкам бессмысленность оставления настороженных жерлиц на ночь без присмотра на коряжниках, а также вблизи пешеходных зимних троп, проложенных крестьянами по льду от одной деревни до другой. В первом случае при самозасекании судак непременно уйдет в крепь и надежно запутает поводок вместе с большей частью основной лески; а во втором случае не исключено, что какой-нибудь припозднившийся мужичок, проходя мимо беспризорных, великолепно выполненных кустарным способом жерлиц, не соблазнится прихватить с собой штук пяток, бормоча под нос слова благодарности и пожелания доброго здоровья беспечному неведомому хозяину снастей. И хотя случаи таинственного исчезновения жерлиц темной зимней ночью чрезвычайно редки, однако автору сих строк однажды все-таки пришлось весь комплект изготавливать заново.
При ловле в течение нескольких дней в местах с чистым дном, а также при малой вероятности появления посторонних людей оставлять жерлицы на ночь можно и даже нужно, ибо на некоторых водоемах судак берет в темное время суток лучше, чем при дневном освещении, да к тому же и живец меньше травмируется, избегая неприятной для себя процедуры неоднократного накалывания и снятия с крючка.
Первое время после накалывания рыбешка, опущенная в придонные глубины, стараясь освободиться от ограничивающей ее движение узды, интенсивно ходит кругами, благодаря чему представляет собой лакомый кусочек для хищника, который во все времена года предпочитает бойкую, энергичную добычу вялой, а потому и малоподвижной. Однако, отчаявшись вырваться из губительного плена или же просто-напросто утомившись от энергичных, но бесплодных усилий, живец повисает на леске, подавая признаки жизни лишь слабым пошевеливанием хвостового оперения. А если поблизости - не дай Бог! - окажется какая-нибудь затонувшая тростинка или веточка и живец сможет до них дотянуться хотя бы носом, то уткнется в спасительную для него соломинку и простоит в таком положении не шелохнувшись, сколько угодно долго, пока его кто-нибудь не потревожит. Поэтому, чтобы избежать холостого простаивания жерлиц, необходимо периодически взбадривать наживку путем трех-пятикратного подтягивания и опускания отрезка лески, находящегося между катушкой и льдом. Закончив эту операцию, можно увидеть, как катушка начнет слегка вздрагивать - значит, живец снова возбудился и пришел в свое первоначальное азартное состояние. Иногда - чаще в глухозимье - подобные приемы приносят легкий успех, одаривая пытливого и беспокойного рыбака кое-какой добычей.
Следующий тактический прием, в большинстве случаев применяемый при ловле судака, на который следует обратить внимание, - это поиск стоянки рыбы путем перемещения в той или иной последовательности жерлиц. Скажем, на известном рыбаку месте в определенное для клева время жерлицы молчат. Многие начинающие, да и не только начинающие, а просто ленивые жерличники полагают в таком случае, что это судьба и никуда от нее не денешься, и посему уходят под берег в надежде отвести душу хоть подергиванием на мормышку окуньков, забывая про снасти, оставленные без внимания, а то и вовсе сворачивают их, проклиная при этом горькую свою участь. Опытный же и неугомонный рыбак даже на знакомом месте попервоначалу раскидает жерлицы широким фронтом и только при определении наиболее удачного пятачка по мере возникновения поклевок сконцентрирует снасти на определенной ограниченной площади. В противном случае, наоборот, - разбросает еще шире или, не уставая сверлить лед в различных направлениях, начнет переставлять жерлицы партиями. Такому энтузиасту всегда будет сопутствовать удача, ведь недаром же в народе говорят: терпенье и труд - все перетрут.
Случается, что большая судачья стая, собравшись со всего обширного плеса, понорится в каком-то одном избранном месте и не покидает своего убежища долгие дни и даже недели. Отсюда и понятно, почему многие жерличники жалуются на бесклевье в эти периоды. Но стоит хоть кому-либо из них наткнуться на подобное лежбище, как в короткое время ему удается выполнить да чего уж там греха таить! -даже перевыполнить норму, не в силах удержаться от соблазна еще и еще раз испытать в душе незабываемое волнение от борьбы с упорной добычей.
Вот тут я малость того... Ну приукрасил, что ли. Аж самому совестно стало, куда меня понесло насчет упорства. Дело в том, что обычно попадающийся рыбакам средний судачок далеко не так упорист, как подобного размера щука. Куда там! Никакого сравнения. Судак, особенно в глубине, пока не видит рыболова, всегда идет как послушная лошадка, лишь изредка для порядка вздрагивает, пытаясь поднажать в глубину.
В общем-то засеченный судак идет к лунке спокойно, в основном ощущается только тяжесть добычи и несильные рывки в сторону и в глубину. Лишь при заведении пойманной рыбы в лунку рыбаку приходится слегка понервничать, поскольку тонкие жилко-вые поводки изредка перетираются об острые края нижнего отверстия лунки в самый последний момент, когда кажется, что победа уже близка.
Указанная мною пассивность судака происходит, надо полагать, не от слабости тела и духа, а скорее от тонкой чувствительности к болевым ощущениям, создаваемым острым жалом крючка, впившегося в его глотку. Несколько раз мне приходилось выуживать судаков на летнюю блесну, крюк которой насквозь пробивал верхнюю костистую челюсть хищника, так вот все эти экземпляры оказывали при вываживании куда более значительное сопротивление. Правда, на спиннинг, я уже говорил, подсекание и выуживание рыбы по эмоциональности превосходят ловлю на жив-цовые снасти - это следует со всей очевидностью признать. При использовании же зимних жерлиц в охоте за судаком рыболов в большинстве случаев находится поодаль от снастей, так что при поклевке подсечка следует запоздалая, когда хищник уже успевает достаточно глубоко заглотить наживку. Жало, прочно впиваясь в нежные ткани глоточной полости своей жертвы, при выуживании причиняет последней физические страдания, отчего частично она цепенеет По всей видимости, данное обстоятельство относится не только к судаку, но в какой-то мере также и к щуке, как, впрочем, ко всем живым существам. Я замечал в тех редких случаях, когда щука засекалась за глотку, что сопротивление ее становилось несколько слабее, свечек же эти трофеи практически никогда не делали. У подлещика на верхней челюсти, если ее так можно назвать, в том месте, где заканчивается хобот и начинается черепной хрящ, есть болевая точка, пробив которую рыболовный крючок напрочь парализует все движение рыбы, и она идет к берегу или к лодке словно тряпка. Таким образом, можно предположить пассивность выуживаемого судака как следствие болевых ощущений.
Сам того не замечая, я ушел в сторону от основной нити рассказа, приблизившись, однако, от сезона перволедья к самому тяжелому времени года для живой природы, а именно - к глухозимью. После активной судачьей охоты, длящейся в начале ледостояния приблизительно недели три, следует период постепенного затухания жора. На сильно сбрасывающих свой уровень водохранилищах судака можно поймать при благоприятных погодных условиях (давление, температура воздуха, направление ветра) даже в середине января, то и к концу месяца. К таким водоемам в Подмосковье относится, например, Рузское водохранилище, в какой-то степени - Можайское. А вот, скажем, на Истринском с его незначительным перепадом воды зимой о судаке к этому времени мечтать не стоит, разве что случайно влетит. О крупных глухих и слабопроточных озерах типа озера Сенеж (Московская область) даже и не упоминаю - там вообще глухой сезон наступает сразу за перволедьем. На последних водах судаки сбиваются в стаи и залегают в глубоких изломах дна, впадая в оцепенение до тех пор, пока не побегут под лед весенние ручейки.
Там, где судак продолжает вяло кормиться, расставлять жерлицы, конечно, можно в надежде на скромный успех, но эта ловля уже не доставляет такого удовольствия, как в начале зимы, когда вслед за первой загорающейся жерлицей взлетает, секунду спустя, второй флажок, там, глядишь, третий. Дух занимает, не знаешь, к какой вперед бежать. Естественно, не все поклевки оправдываются: зато сколько их за день! Бывает, только вновь зарядишь сработавшую снасть, возвращаясь к поплавочным лункам, обернешься назад и глазам не веришь - соседка зажглась. Широко гуляют судачки, озорничают. Случалось за день до двадцати поклевок на десять жерлиц! Просто чудо! Хотя и возьмешь на багорик всего-то трех-четырех рыб. А приходилось и при таком количестве подъемов уезжать домой ни с чем: начнет в районе крутиться стайка недомерков, посрывают всех пескарей, даже спасибо за угощение не скажут. Но опять же и здесь польза: сколько раз за день побегаешь, ноги разомнешь, не говоря уже об эмоциях.
В теплые, мягкие зимы судаки время от времени поднимаются из своих логовищ и изредка засекаются на живцовые снасти даже в период глухозимья. Изредка. Впрочем, я не хочу настаивать, что ловля на жив-цовую снасть судака в сезон глухозимья почти безнадежна, а щук -малоэффективна, каждый желающий может в этом лично убедиться. Несомненно, где-нибудь на спокойных реках найдутся местные умельцы, которые всю зиму едят только что выловленного из воды судака, или среди моих земляков-москвичей наберется сколько-то специалистов, не оставляющих своих жерлиц ни на неделю, что бы там, за окном, ни творилось, но хочу подчеркнуть: общие вопросы я и рассматриваю в обобщенной форме, а не выдаю отдельные, частные случаи, а то и случайности за бесспорную закономерность.
