— Хм! — отвечает та и вздергивает носик, отворачиваясь. Ну чисто капризная принцесса на выданье. Я понимаю, что это всего лишь рефлексы ее тела. Что на самом деле испытывает Хикэру-доно внутри тела Хинаты Рэй?
— И это было неправильно — добавляю я: — извините нас. Вы — одна из нас и недопустимо не доверять той, кто был с нами в тяжелое время, с кем мы сражались плечом к плечу… вы — часть семьи. И я не могу говорить за всех, но я сам отныне целиком и полностью полагаюсь на вас. Как на своего друга. Как на часть своей семьи.
— И как на свою любимую жену — добавляет Чиеко, ловит возмущенный взгляд Хинаты: — Что?! Вы и сами так думаете!
— Клянусь, я так надеру тебе задницу, что неделю сесть не сможешь! — шипит Хината, вскочив на ноги и прописав Чиеко быстрый подзатыльник: — ты что говоришь тут!
— Ой! Извините, Хината-сама! Извините, Сумераги-тайчо! Извините, Акира-сан! — Чиеко склоняется в поклоне, сложив руки перед собой: — больше не повторится!
— Молодежь… — прищуривает глаза Хината и из ее уст это звучит особенно иронично, учитывая ее внешний вид.
— Ладно, с этим разобрались — говорит она, сев на место и поправив выбившийся из прически, из-за резкого движения, локон: — что у нас дальше? И почему вы одни, где эта парочка? Мне не хватает Читосе-чан, она у вас единственная, кто воспитан.
— Ну, с учетом того, что только что сказала Чиеко — не у вас, а у нас — поправляю ее я: — что же касается сути дела… — и в нескольких предложениях я описываю ситуацию. Хината задумывается. Хината подпирает свой подбородок кулачками и надувает свои губки. Хината говорит, что нет проблем. Что она в состоянии решить все и сразу. Если кто что-то и скрывает, и говорить не хочет, а подвесить этого кого-то на крюке за ребро не дает моральный кодекс и все эти ваши Женевские Конвенции и прочие гуманитарные соображения, то на этот редкий случай у нее есть решение. И это решение — она сама! Хината Рэй — ключ к вашим проблемам! Тут бармен принес подогретое сакэ и разговор на секунду прервался, пока Чиеко, отодвинув бармена в сторону, наливала своей госпоже сакэ в плоскую чашку с изображением двух красных карпов кои на дне. Хината отпила из чашки, закатила глаза, заметила, что «лучшее сакэ» в этом заведении — отстой и что надо будет нас в ее родовое поместье привести, угостить настоящим сакэ, а не тем, что можно купить за деньги в какой-то дыре. Правда сейчас в ее поместье тесновато, заметила она, но это пройдет, пара дней и Совет распределится по всей планете, лично она завидует тем, кто укатит в экзотические страны, никакой ответственности, выбирай себе новую жизнь и старайся не умереть. Тут она вздыхает и снова отпивает из чашки. Морщится. Акира не выдерживает и спрашивает, что за решение, о котором она говорит. Очень просто, говорит Хината и ставит чашку на стол, формирует печать из своих сложенных вместе пальцев рук и смотрит через них на Акиру. Акира бледнеет с лица, но сдерживает себя, усидев на месте. Когда я захвачу этого Ганешу и всех его наг — вы узнаете все, что хотите — поясняет Хината, всегда хотела попробовать, каково это — ниже пояса быть змеей. Да еще змеей-оборотнем.
Я задумываюсь. С одной стороны, это интересная идея. Никто никого не будет пытать, подвешивать на крюке и вырывать ногти или убивать девушек-наг на глазах друзей и родственников… а с другой стороны — это же в некоторой степени хуже, чем убийство. Захват тела и последующее владение им, с вытеснением твоей личности в глубины подсознания — это насилие и уничтожение этой самой личности. Опять-таки не так уж у нас и много времени, чтобы такими вот моральными вопросами задаваться. Вернуться назад? Посмотреть в глаза Ганеше, Шри-Ганападе, Учителю малых сих и просто кивнуть головой Хинате, младшей жене и члену семьи Сумераги-тайчо? Увидеть как она сложит свою печать и скажет «Тоц!», а после этого Ганеша расскажет все, что знает… секундочку…
— Я так понимаю, что у тебя уже были встречи с тхагами из Ахимсы? — спрашиваю я, умышленно обращаясь к Хинате на «ты». Мне это стоит определённых усилий, все-таки вокруг нее всегда была такая вот… недоброжелательная аура, словно у ворчливой старухи. Но пребывание в теле Хинаты эту ауру сглаживает, а кроме того, ведь она здесь за этим, верно? За чувством товарищества и обращением как к равной. И может быть — как любимой жене. Ведь Чиеко так просто не оговорится, у Чиеко все продумано, она и в самом деле может потом по заднице получить… так что стоит рассмотреть эту ситуацию поближе. Кто я такой, чтобы игнорировать женщину, пусть и в годах? Не в наших это традициях. Вот возьму ночью и проберусь в ее спальню на правах мужа… надеюсь останусь в живых, чтобы рассказать эту историю своим потомкам. Если смотреть на нее не как на Хикэру-доно, столетнюю жесткую и порой жестокую главу клана в теле молодой девушки, а именно как на молодую девушку, у которой есть воспоминания предыдущей жизни… хм. Я задумчиво окидываю взглядом Хинату, ее короткую юбочку, из-под которой торчат точеные ножки, мечта все ее фанатов, припоминаю парочку весьма откровенных плакатов с ее изображением в купальнике…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хината ловит мой взгляд и тут же стремительно краснеет. Акира поднимает бровь, глядя на это, смотрит на меня и понимающе кивает.
— Н-не смотри на меня так! — протестует Хината и давится своим сакэ: — Не надо!
— Да как я на тебя смотрю… — пожимаю плечами я: — это просто рефлекс. Рядом с симпатичной девушкой…
— И… и не смотри на меня так и все! — требовательно говорит Хината, прикрываясь руками, хотя одета она вполне пристойно.
— В самом деле, Сумераги-тайчо — укоризненно вставляет свои пять иен Чиеко: — приберегите эти ваши развраты для супружеской спальни. Подождите до вечера…
— Кьяя!! — Хината вскакивает, прикрывая свои краснеющие щечки и стремительно уносится в направлении дамской комнаты. Чиеко с достоинством кланяется нам, скрывая улыбку, которая играет у нее на губах и неторопливо удаляется вслед за госпожой. Мы с Акирой остаемся вдвоем.
— И что это было? — спрашивает Акира, подняв бровь: — ты это серьезно?
— А что? — пожимаю плечами я: — она юная, красивая и в конце концов моя жена.
— В Японии этот брак является недействительным. Хотя, если ты сможешь привязать ее к себе через секс, я буду считать это успехом. Но если не получится и мы получим в ее лице врага… лучше бы этого не начинать. — говорит Акира: — она не очень-то хороший союзник, но просто кошмарный враг, а у нас сейчас и так проблем достаточно. Единственным способом справится с ней является Грендель, но та — ее подчиненная. И родственница. Так что если у вас что в постели не выйдет, то у нас на руках будет катастрофа категории тройная Эс с плюсом.
— Да не переживай — машу я рукой: — справлюсь.
— Хм. — Акира оценивающим взглядом окидывает меня с головы до ног: — я бы не ставила судьбы мира на кон, если это зависит от твоих мужских способностей в … этом…
— Хей! — возмущаюсь я: — никто не жаловался!
— Они просто тебя жалели — кивает Акира: — кто же тебе правду то скажет…
— А вот сейчас обидно было — ворчу я: — между прочим ты должна не подрывать мою уверенность в этом, а поддержать… а то и правда…
— О, совсем забыла. — Акира закатила глаза: — ты у нас мужчина хоть куда… если со своей способностью, конечно.
— Когда мы разберемся с этим кризисом — у нас будет время поговорить — отвечаю я: — и могла бы и сказать, если что не устраивает.
— Да меня все устраивает — качает головой Акира: — я боюсь, что Хинату не устроит, а если что не устроит Хинату, так она нам может и Армагеддон устроить.
— Ты преувеличиваешь. Она — часть семьи и наш союзник…
— От любви до ненависти — один шаг… и кто-кто а девушка-подросток такие шаги может по пять раз на дню делать. — предупреждает Акира: — видел, с какой готовностью она предлагает захватить тела всех в Ахимса? Ей просто не терпится свою проклятую способность применить. Она — тоже менталистка, но худшего сорта…
