— Элисетте я не нужен, — сказал Джейнип. — На Коналии восемь врачей, способных дать ей отличную пару новых глаз.
— Но все же не таких совершенных, как те, что она собирается приобрести у вас. Мы хорошо знаем эту особу. С того самого дня, когда торжественно открыли поселок, вынуждены терпеть ее нападки. Она ведь из тех, кому подавай все самое лучшее. Из тех, кто добивается своего любой ценой.
— А ну как выяснится, что вы недооценили ее упрямство?
— Она слепнет и нуждается в ваших услугах, нам это известно. Придется вам здесь пожить… Надеюсь, не больше года. Управлять своим бизнесом сможете и отсюда, мы предоставим для этого все необходимое. А также полную свободу передвижения в пределах колонии и наше самое теплое гостеприимство. Это очень славное местечко, — улыбнулся Шивмати. — Со всеми удобствами. Вряд ли я когда-нибудь захочу отсюда переселиться.
* * *
Местечко и впрямь оказалось славным. Секта Таранаццу поклонялась Силе, жизнь дарующей и дух воспитующей; преданность этой Силе доказывалась многочисленными и обязательными праздниками с пирами и плясками. Главный догмат религии подразумевал безоговорочное принятие на веру всего, что человечество успело к этому времени познать о физической Вселенной. Утверждение, будто бы ею правит один-единственный всемогущий творец, по мнению священников Таранаццу, не выдерживает никакой критики с тех пор, как человек осознал себя творением эволюции, продуктом бездушной естественной селекции. Да разве найдется на просторах космоса любящий Господь, способный причинить такие муки детищу своему?
А следовательно, решили основатели Таранаццу, существует несколько Сил. Что именно они собой представляют, мы, возможно, так никогда и не узнаем. Допустим, это некие сверхъестественные сущности (наши далекие предки придумывали себе целые сонмы подобных божеств). Или, быть может, некие природные явления, органично встроенные в структуру Вселенной. Со своим невежеством мы вынуждены мириться, но зато есть возможность выбирать, которой из Сил будем служить.
Имелись плюсы и у здешних нравственных устоев. Поверхностное знакомство с ними произошло, когда Джейнип во второй раз посетил общинную столовую. Возле декоративного фонтана сидели шестеро, их оживленная дискуссия привлекала внимание со всех сторон. Кто-то из спорщиков вдруг вспылил, и вмешательство не заставило себя ждать — к источнику беспокойства устремились двое. Женщина склонилась над буяном, который сидел и жег взглядом отделенную от него столом собеседницу. А позади той застыл мужчина, он что-то втолковывал, и подопечная размеренно кивала.
Сексуальную культуру, несколько ее усовершенствовав, оратаи позаимствовали у земных обезьян бонобо. Как известно, самкам бонобо секс служит для регулирования социального поведения. Сектанты же рассудили, что ответственность должна ложиться на оба пола поровну.
Конфликтующие стороны были умиротворены с помощью поглаживаний и ласковых слов. Джейнип понял, для чего нужны две примыкающие к столовой комнатки — по ним бы развели виновников ссоры, окажись она посерьезнее.
Положение «гостя» делало Джейнипа первым претендентом на регулировку эмоционального состояния. Две женщины пригласили его за свой столик, едва он вошел в столовую на другой день. Через несколько минут к ним присоединилась третья.
Не остался без дамского внимания и главный переговорщик — ему тоже полагалась доля психорегуляции. Он, оказывается, заполучил все доступные на Коналии усовершенствования сексуального характера. Джейнипа это почему-то нисколько не удивило.
* * *
Элисетта была женщиной крупной, широкой в кости и любила рядиться в пестрое. Узнав о неприятностях Джейнипа, она моментально приступила к подготовке его вызволения.
— То есть мы можем обсуждать любые вопросы, — подчеркнула она. — Правильно?
— По крайней мере, так я понимаю свой уговор с банком, — кивнул Джейнип. — Хотелось бы получить надежную программу, способную отключить охранную систему поселка. Найдется у тебя такая? Общаться мы можем хоть круглые сутки, но не надо пересылать программу по этому каналу.
— А как поступят оратаи, если мы нарушим их правила?
— Я полностью лишусь связи с планетарной банковской системой.
— Да неужто они на такое способны? Добиться, чтобы все банки планеты выполняли их приказы?
— Когда дело касается одиночки, чужеземного торговца? Вдобавок совершившего нечто такое, что определенно не понравилось бы ни одному из местных финансовых учреждений? Нет, Элисетта. Может быть, мой банк и преодолел бы влияние оратаев, но экспериментировать почему-то не хочется.
Элисетта пожала плечами.
— Налицо базовый конфликт между главным посылом идеологии сектантов и тем фактом, что тебя похитили и удерживают в плену. В поселке как пить дать найдется несколько человек, которым репутация нашего приятеля Шивмати более не кажется безупречной.
— Я слежу за ситуацией. Но Шивмати, судя по всему, не ждет никаких конфликтов подобного рода. Он убежден, что колония всего лишь защищает свои интересы, иначе ты построишь дамбу, прогонишь оратаев с реки и будешь контролировать ее по всей протяженности. В таких условиях вряд ли он встретит серьезное противодействие в собственном лагере.
— А ты сам что думаешь на этот счет?
— Элисетта, я же коммерсант. У нас с тобой сделка. Шивмати вмешивается в совершенно легальный бизнес.
— Именно это я и хотела услышать. Не волнуйся, Джейнип, в плену ты не задержишься. Я не в одиночку над этим работаю, все бизнес-сообщество Калтуджи возмущено. Ведь каждому ясно: нельзя допустить, чтобы банде религиозных фанатиков сошло с рук этакое варварство.
Джейнип мог бы возразить: ты, Элисетта, способна в любой момент прекратить конфликт, достаточно лишь заявить об отказе от строительства плотины. Но он смолчал. У нее ведь наверняка запасены убедительные доводы. Как и у Шивмати со товарищи.
* * *
Мир, в котором родился Джейнип, прошел через сотворенный моральным фанатиком кошмар. Потом случился мятеж, свергнувший тиранию Дэвида Джеммета, но при этом погубивший великое множество людей. Способные жить тысячелетиями, они были стерты в один миг, как ненужные биты информации. Отец Джейнипа не успел разменять даже третью сотню лет. Вдова понимала: мертвого не оживишь — чудес не бывает, но считала своим долгом хоть что-то сделать для мужа, потому-то и сохранила его геном. А иначе Джейнип попросту не появился бы на свет.
Матерью она была хорошей, но никто не способен остановить течение времени. В конце концов у нее появились новые связи. Да и Джейнип обзавелся собственным кругом друзей. Неизбежно пришел момент, когда он решил: пора покидать родное гнездо. На Арлане он прожил шестьдесят лет, набрался ума и опыта, но все равно оставался одним из самых молодых мужчин планеты. И, как любому из тамошней «молодежи», ему «светила» весьма неприятная ситуация. Все верхние социальные и экономические ниши этого общества были заняты, и счастливые обладатели «теплых мест» никоим образом не собирались их уступать. Джейнип мог хоть тысячелетие прожить на родине, так и не увидев мало-мальских перспектив.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
