— Ладно. — Гриша выпил рюмку водки и закусил яичницей. — Но это не оправдание. Этого мента я знаю. Случай нас свел. Так уж получилось. О заводе я ему ничего не сказал. Выглядит все слишком странно, а он на вещи смотрит трезво. Это я романтик. Вот только он считает, будто наводку киллеру дала ты.
Ксения выронила вилку из рук.
— О, господи! Вы психи! Она же моя подруга!
— Сейчас это пустые слова. Вчера подруги, сегодня непримиримые враги. Тебе нужна более твердая версия. Менты тебя не тронут. У них на тебя ничего нет. Но ты на крючке. Глаз они с тебя не спустят. Убийство Колпакчи. Там ты проявилась. Сегодня убийство твоей подруги. И опять твоя фигурка на поверхности. Что дальше?
Неожиданно Ксюша заплакала и стала похожа на беспомощного ребенка, у которого отобрали игрушку. У Гриши мурашки пробежали по коже.
— Не ной! — прикрикнул он.
Девушка замолкла.
— Идем, я отвезу тебя домой. И не высовывай носа. Мне надо что-то делать, а не твоими соплями заниматься.
— Ты думаешь, находясь в доме, я буду в безопасности? Заблуждаешься. Это не крепость. Просто я знаю много потайных мест, о которых не знает моя мачеха. Там можно спрятаться.
Они вернулись к машине, и за руль сел Гриша. Он уже неплохо ориентировался в городе и знал, как найти дорогу.
— Что ты подразумеваешь под опасностью? — спросил он после долгой паузы.
— Ночью, когда мы сидели в гараже, возле дома стояло много машин. Я тебе уже говорила, что мачеха устраивала прием. Я не видела гостей. Прошла в дом незамеченной. И тут мне позвонила Динка. Она оставила свою машину на улице и перелезла через забор. Точнее, у меня есть лаз в ограде, о котором мало кто знает. Я ей велела идти к гаражу. И сама туда вернулась. Вот тут меня мог кто-то увидеть. Сейчас ты опять скажешь, будто я придумываю страшилки. Нет. У меня есть свидетель.
— Не тяни лямку. Давай подробности.
Ксения вздохнула.
— Вот о них-то я и не хотела тебе говорить. Ну, если ты отнесешься к моим словам серьезно, то слушай. Я знала, что меня видели, когда я вышла из дома. Но никто не видел Динку. Я начала догадываться, что происходит. А когда Динка мне сказала, будто у нее ремень в машине свистит, пришла одна мыслишка, и я ей ответила: «Бери мою машину. Ночью тебе никто не поможет. До клиента не доедешь». Она клюнула. Села в мою машину и уехала. Я осталась в гараже и смотрела в окно. Следом за ней от дома тут же отъехал белый «БМВ». Сторож на воротах может это подтвердить. Он даже закрыть их не успел, как «БМВ» выскочил на улицу. Кто сидел за рулем, он не видел. Машина проскользнула мимо как ветер. У нас в городе сотни таких машин. Мода. Но человек, поехавший за Диной, был одним из гостей мачехи. Он видел, как я вышла из дома и направилась в гараж. Кто же кроме меня мог выехать из гаража на моей машине? Потом я прокралась незаметно в дом и легла спать.
— Не получается. Убийца поджидал машину на месте. Если он ее обогнал, значит, знал заранее, куда ты едешь. А этого знать никто не мог.
— Лена могла знать. Мачеха. На плато живет наш адвокат. Только к нему я могла поехать. Я разговаривала с ним днем. Он сказал, что занят весь день и домой приедет очень поздно. На что я ответила: «Значит, приеду поздно. Надо решить некоторые срочные дела». Полагаю, он ей передал мои слова.
— Это смахивает на обвинение, — ухмыльнулся Григорий и остановил машину. Ему уже не хотелось отвозить девушку домой.
— Нет. Я никого не обвиняю. Но есть логика. Отец перед смертью хотел развестись с Еленой. И баба осталась бы ни с чем. Отцу принадлежит двадцать пять процентов акций банка. Столько же мэру, а остальные разбросаны по мелочам. Теперь они принадлежат семье. А это не один миллион долларов. Но мы мачехе не нужны. И отец ей был не нужен. Сначала погиб он, следом умру я. А жив ли Алексей, я не знаю. Он пропал. Может, с девчонками гуляет, а может, на дне моря лежит. Меня выкрадывают, увозят на завод, а эта грымза устраивает себе алиби и закатывает вечеринку. А может, тот тип на «БМВ» и был исполнителем ее заказа? Приехал отчитаться. А тут на тебе. Я жива и здорова. Надо же закончить начатое.
— И давно ты ее подозреваешь? — спросил Григорий.
— Как только отец пропал. Он принадлежал к касте неприкасаемых. Ни один хмырь не рискнул бы на него руку поднять. И еще. Эта баба, моя мачеха, лишь притворяется наркоманкой. Круглые сутки ходит якобы под кайфом. Но тут я слышала ее разговор с нашей горничной. Случайно. Она разговаривала с ней нормальным голосом. «Ты будешь делать, что я тебе скажу, не то забудь о схеме. Когда я получу свое, тогда и ты получишь то, что тебе надо!» О чем шла речь, я не знаю. Но через пятнадцать минут, когда я вышла к завтраку, мамаша уже лыка не вязала. Ей очень хочется всем показать, будто она невменяемая и ей все до фонаря.
— Как зовут вашего адвоката?
— Рубен Лангемак. Думаю, она его уже перекупила. Он всегда стоит на стороне сильных. Был жив отец, он на Елену даже не смотрел. Думаю, он готовил документы к разводу. Отца не стало, и Рубик начал перед мачехой прогибаться.
— Хорошо. Что ты намерена делать?
— Отвези меня в охотничий домик. О нем мало кто знает. Это в горах, у реки. Там меня не найдут. Отец туда на рыбалку ездил и баб с собой брал, чтобы не скучать вечерами.
— И все-то ты знаешь.
— Дядя Миша рассказывал. Даже снимки показывал. Девочек он поставлял.
Гриша включил двигатель.
Сначала дорога шла нормальная. У поворота с шоссе стоял знак «тупик», так что чужой сюда не свернет. Далее они свернули еще раз. По заросшей дороге было понятно, что тут давно никто не ездил. Еще один поворот в лес. Пришлось петлять между сосен, но отрезок пути оказался очень коротким. Это был даже не лес, а пролесок, вроде живой изгороди, за которой прятался добротный сруб с сараем и низким забором.
— Остановись, — резко сказала Ксения. — Тут кто-то есть.
Гриша сдал назад и свернул в кустарник.
— Кто-то есть? Но кроме нашей машины здесь никто не проезжал. Дорога травой поросла.
— Сюда пешком можно прийти. Два часа потратишь и окажешься в городе.
— А мне казалось, что мы на край света умотали.
— Может, бродяги арендовали отцовскую обитель?
— Оставайся здесь, — предложил Григорий. — Я проверю.
Девушка не возражала. Он умел ходить в разведку. Ксения тут же упустила его из вида. Был парень и вдруг исчез.
В дом он попал через чердак. Поднялся на уровень крыши по дереву, а потом ползком добрался до слухового окна. Никто здесь ничего не запирал. Во всяком случае, двери ломать не пришлось. Вниз он спустился тихо. На втором этаже все комнаты убраны. Это не бомжи. Что его смущало, так это оружие. Оно висело на всех стенах. Винтовки, карабины и помповые ружья. Если внизу кто-то есть, то он может быть вооружен. Свой пистолет доставать не стал. Он может пригодиться в самый неожиданный момент. Ему приглянулся охотничий карабин. Сняв его со стены, Гриша отвел затвор в сторону. Полная обойма двенадцатого калибра, патроны белого цвета, значит, начинены картечью. Из такой пушки не промахнешься. Кабану лоб прошибет. Он передернул затвор и пошел дальше.
Милую парочку он застал врасплох. Оно и понятно, не через дверь зашел. Девушка сидела на диване с бокалом вина. Рядом, положив ей голову на колени, лежал парень лет двадцати. Белобрысый, курчавый и тощий как тростинка. Он курил сигару. Идиллия вполне мирная, вот только у парня было перевязано плечо, очень не профессионально, а на столе кроме выпивки и закуски лежала автомобильная аптечка.
Лежачего не бьют. Гриша поднял ствол и положил его на плечо, держа руку на спусковом крючке.
— Извините за беспокойство, господа.
Мальчишка вздрогнул и резко поднялся, но тут же застонал и сел.
— Каким ветром вас сюда занесло? — задал вопрос Григорий.
— Это мой дом. А ты кто?
— Телохранитель твоей сестры. Если это твой дом, как ты утверждаешь. Как тебя зовут-то?
— Алеша. А где же Ксенька? С чего бы ей нанимать охрану? Это от нее всем надо прятаться. Та еще оторва.
— Наверняка не хочет получить пулю в лоб. И кто это тебя поцарапал?
— Если бы я знал. Хорошо, что не один был. Ребята до машины дотащили.
— А дальше? Почему в больницу не отвезли?
— Чтобы меня там добили? Да еще ментов вызвали?
— Можешь заражение получить.
Григорий подошел к входной двери, распахнул ее и махнул рукой. Он знал, что Ксюша увидит его.
— И давно тебя подбили? — спросил незваный гость.
— Вчера вечером. Точнее ночью.
— Расскажи мне, зачем ты ходил к Михаилу Колпакчи?
Парень нахмурил брови.
— Да так. Бабок стрельнуть. Он на поминках отца обещал меня поддержать.
— И он тебе их дал?
— Сотню баксов. Жлоб! Да еще за услугу письмецо просил отнести Рубену. При мне написал, положил в конверт и заклеил. Но я как вышел от него, так про письмо и забыл.
