— Духовное лицо не хочет поработать?
— А что нужно?
— Спарринг партнёр.
— Ээ Борис, не думаю что сейчас подходящее время, да и не гожусь я для этого.
— Подходящее время? Это что за х…я такая? Время это движение! Пока ты не двигаешься вперёд находя оправдания, двигается мир вокруг тебя. Может твой бог тебе и поможет в критический момент, то уж точно не мне.
— Зря ты так. Господь любит всех одинаково.
Вот же п….ц какой, как-то я стал упускать что разговариваю с верующим. Надо поменять подход в соответствии с реалиями.
— Николай, мне нужна твоя помощь. Возможно то что я сейчас смогу отточить свои навыки, спасёт людские жизни, — сменил я тон на более доверительный, добавив про себя “одну жизнь определённо”.
— Ну хорошо, — с тяжёлым вздохом согласился священник. — Но я не знаю что делать.
— Не беспокойся, всё покажу и объясню.
Вытащив из подсобки деревянную швабру, коротким ударом переломил её об колено и бросил получившуюся метровую палку попу. Импровизированный меч стукнулся об его пузо и упал на пол, после чего священник опомнившись поднял его с пола. Ну а я резким движением вытащил рапиру из ножен.
— Эээ, ты уверен что это безопасно? — с тревогой в голосе спросил он.
— Хмм, пожалуй ты прав. Это слишком безопасно, так ничему не научиться.
Подбросив своё оружие в воздух перехватил за клинок и протянул его Николаю. Ведь только в момент критической ситуации мозг работает на максимальных оборотах, на порядок увеличивая эффективность тренировки.
— И что мне с этим делать? — внимательно осматривая полученное оружие спросил поп после обмена.
— Попытайся меня убить.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Николай медленно махнул клинком, и я жёстко ударил навстречу отбив атаку в сторону, так он чуть не выронил оружие. Таким макаром не получится нормально использовать полученную информацию из купленного навыка и адаптировать под себя. Пусть владение собственным телом и оставалось гораздо выше среднего по больнице, оно не могло компенсировать ограниченность предлагаемого системой товара, если против тебя выступит равный или лучше.
— Смелее.
Священник на этот раз действовал более активно попытавшись уколоть в живот. Без труда отвёл удар в сторону, заодно обозначив удар по шее.
— Так дело не пойдёт. Больше экспрессии, больше ярости.
— Я так не могу.
— Представь что я выпил весь кагор, совратил всех монахинь, сжёг церковь, и взорвал колокольню.
Поп посмотрел на меня на меня с сомнением и начал атаковать гораздо увереннее чем раньше, постепенно увеличивая темп. Большой золотой крест болтался на потной шее, а он всё не унимался махая рапирой, впрочем я без труда отводил всё в сторону, либо уворачивался, при том что не мог нормально двигаться после процедуры повышения силы. Пыхтя как паровоз он начал сдавать, всё ещё продолжая на остатках выносливости. Интересно что он там себе вообразил, раз так поменялся?
— Всё, больше не могу, — тяжело дыша он упёрся руками в колени.
— И на том спасибо.
Хреновая тренировка, я даже не вспотел. Хотя лучше чем ничего, понимание как махать “железной палкой” возросло.
— Борис я конечно мало что понимаю в современной войне. Но разве мечи это не прошлый век?
Я уже хотел ответить и поделиться своей душевной болью с этим малознакомым человеком, как в рюкзаке что-то завибрировало. Первой реакцией было то что рука скользнула к кобуре и лишь потом я осознал, что неизвестным образом в рюкзак попала рация. Похоже завалилась когда одежду перебирал. Но кто мог в округе использовать такое устройство? Не узнаешь пока не включишь рацию. Вынув прибор из недр вещьмешка, включил приём.
— Ведмидь ответь Воронцовой. Приём.
После чего последовали помехи, и сообщение повторили. Неужели она где-то рядом? Ведь рации имеют довольно маленький радиус приёма. Правда до этого я использовал лишь творения поднебесной. А эти изделия могут пробивать сигнал на неизвестное расстояние.
— У аппарата, — вальяжно заявил я усевшись на стул и закинув ногу на ногу.
— Боря ты чем там занимаешься? Я тебя полчаса дозваться не могу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Приста качаю. Щас закончу он меня бафнет и пойду контру резать.
— Это ты так пошутил? — ответила рация предельно серьёзным тоном. — Рада что у тебя всё хорошо.
Какая она строгая, ничем её не проймёшь. Надо будет что-нибудь про члены придумать, это говорят безотказная тема.
— Я тоже рад что ты по мне соскучилась.
— Вообще-то это не моя идея. Это мне Любовь все мозги проела. Пришлось выпросить рацию, — после чего последовали помехи и звуки борьбы, и даже небольшой стон. Слишком женственный чтобы принадлежать Надежде.
— Дай сюда…
— Подожди…
— Боряя привет, — сказал высокий голос по всей видимости принадлежащий Уткиной. — Отстань, дай мне сказать, — дальше снова пошли звуки потасовки.
— Я хотела узнать когда ты вернёшься? — снова заговорила Надежда. — Я тут патронов семь шестьдесят два на пятьдесят четыре достала.
— Спасибо Наденька, но не нужно. Я потерял пулемёт.
— Как б. дь можно потерять целый пулемёт!? — взорвалась рация возмущением, так что я непроизвольно отдалил её подальше. После чего снова послышалась возня.
— Всё отбой. Враги близко, я сам с вами свяжусь, — закончил я сеанс связи.
Поболтать с ними конечно приятно, но боюсь в борьбе за рацию кто-то из них покалечится. А я не хотел чтобы Любе досталось ещё. И из-за чего столько внимания? Не похоже что без меня они жить не могут, розовыми мыслями я не страдал. Может просто дело в женской конкуренции? Или Воронцова думает что я ей ещё и доспех к винтовке подарю?
— Жена? — прервал размышления священник.
— Боже упаси, — ответил я и перекрестился.
— Крестятся в другую сторону.
— Ой не нуди.
В голову лезло всякое отвлекая от сути. И чтобы направить разум в правильное русло, начал заниматься клинком, всё наращивая и наращивая скорость. Под конец недолгого занятия когда лезвие гудя рассекало воздух переодичностью раз пять в секунду. Пришло осознание что толком я ничего не добьюсь занятием в одиночку — нужен партнёр. Осталось всего лишь найти опытного фехтовальщика. Правда легче сказать чем сделать.
— И стоило меня мучить, когда ты можешь такое? — прокомментировал священник моё выступление.
— Однозначно. Занятие в одиночку это как онанизм. Движение есть, прогресса нет.
— Ну и примеры у тебя.
— Иди отдыхай. Завтра скорей всего уезжаем. Возможно в спешке.
Сказав это, я пошёл в кабинет директора. Наконец предоставилось свободное время, когда ничто и никто не гонит вперёд. Наверно стоит попробовать лучше разобраться в той горе навыков что предоставляет “торговый мост”. Когда зашёл внутрь в нос ударила вонь. Насторожившись приготовился к бою, но мозг пронзила мысль. Катька. Я о её существовании совсем забыл. Пройдя до брошенной разгрузки, осторожно открыл большой карман. Оттуда вывалилось помятая тушка вся в фекалиях, но живая. Завоняло сильнее, хотя это не помешало оценить изменившееся тело твари. Ноги стали толще, как и хитиновый скелет усилился, а вот остатки крыльев наоборот усохли. После извлечения гранат, вывесил разгрузку на улицу, и зачерпнув помятое животное папкой из под документов отправился к священнику.
— Николай вот тебе божья тварь. Позаботься о ней, помой там. Можешь даже покормить.
— Это что за исчадие ада такое?! — выпучил он глаза.
— Я же сказал. Зовут Екатерина, знает две команды: фу, можно. Любит мясо, сырое. Особенно глаза, — быстро перечислил всё что знаю о данном экземпляре, и поспешил к выходу.
— Откуда у меня мясо? — в замешательстве спросил поп, явно не понимающий как отказаться от привалившего счастья. Хотя имея вес около сотни ему не стоило задавать такие глупые вопросы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Держи, — находясь в дверях вернулся и выложил на стол пару батончиков концентрата. — На вкус не сказать чтобы вкусно, но питательно и полезно. В общем сам разберёшься.
