выходе трап или нечто подобное, я несказанно удивился, когда за дверью пассажирского отсека оказался лифт! Но вопросы я пока решил оставить при себе, да и терпение Веника было небезгранично, а я и так уже испытывал перед парнями неудобство.
Первое, что бросилось в глаза, когда я оказался со вторым пилотом в тесной кабине, было отсутствие кнопок. Но видимо они и не требовались, потому что как только двери за нами закрылись, лифт неспешно поехал. Вниз или вверх определить мне не удалось, да и по большому счету важности это не представляло. Я просто хотел попасть, наконец, куда-то, где можно было бы прилечь.
Ехали недолго. Буквально через несколько секунд мы остановились. За распахнувшимися дверьми в обе стороны тянулся длинный узкий коридор, от пола до потолка обшитый светлыми матовыми панелями. Пол был укрыт светло-зеленым полотном, ступив на которое я в очередной раз пристыжено скривился, заметив, что оставляю за собой на ковре грязные мокрые следы. Беготня по осеннему лесу не прошла незаметно. Да и комбинезон мой был в таком виде, что людям на глаза в таком виде лучше не показываться.
Вениамин с непробиваемым выражением лица шел позади, периодически меня подгоняя. Дойдя до поворота, я собрался сменить направление, но пилот, замерев у неприметной с виду двери, скомандовал остановиться. Похоже, пришли. Гостиница у них тут что ли какая?
Веник, вытащив из кармана нечто похожее на прозрачную дискету, приложил ее к замку, и с тихим щелчком комната открылась.
– Заходи, нулёвый, располагайся.
– Андрей, – представился я наконец, устав от навешенного на меня прозвища.
– Как скажешь. Ну, давай уже, мне бежать нужно!
Суетливая нервозность, просквозившая в голосе Вениамина, мне не понравилась. Бросив на него настороженный взгляд, я торопливо шагнул внутрь темного помещения. Пилот, как мне показалось, неслабо нервничал, и вскоре я понял, почему.
Дождавшись, когда я перешагну порог, он резко захлопнул за мной дверь. За спиной пискнул, защелкиваясь, замок.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулся и стукнул кулаком в дверь:
– Эй! Какого черта?!
– Прости, парень, таков порядок. Это для твоей же безопасности! – послышался из коридора приглушенный голос Веника. Судя по извиняющемуся тону, которым это было сказано, ему самому было не по себе, но я почувствовал, как на меня волной накатывает злость.
– А не пошли бы вы со своими порядками, а?! – выкрикнул я, не сдержавшись.
– Была бы моя воля, я б тебя не запирал, поверь! Но пока начальство не решит, что делать с тобой дальше, придется потерпеть. И советую не тратить силы, а привести себя в порядок и отдохнуть. Время у тебя есть.
– Да иди ты в… – с трудом проглотив про себя матерное слово, я медленно выдохнул, и сквозь зубы спросил: – Как свет здесь включить хоть подскажешь?
Видимо, Веник что-то сделал со своей стороны, потому что через секунду в помещении вспыхнуло освещение.
– Полотенца и одежда на постели. Вода в душе включается автоматически при закрывании дверей кабинки. Через час тебе принесут еду. О вызове к куратору сообщат дополнительно. Отдыхай.
Протараторив инструкции и не дожидаясь ответа, Вениамин спешно удалился. Послушав пару секунд звуки его удаляющихся шагов, я тяжело вздохнул, и приступил к осмотру помещения.
На душе было тяжело и противно. Рано я начал радоваться своему внезапному спасению. Вырвавшись из лап бандитов и ненормальной девушки Лизы, я решил, что, наконец-то, оказался в безопасности, но на деле – всего лишь сменил одно заточение на другое, пусть и на этот раз более комфортное.
А будущее между тем по-прежнему оставалось туманным…
Но, несмотря на все перенесенные мною испытания – похищение, пытки, неудавшийся побег, происшествие в старом заброшенном лагере, путешествие через пространство и знакомство с ребятами из патруля – я всё еще был жив. И пока свет в глазах не померкнет – я буду продолжать бороться. Чего бы мне это ни стоило.
Глава 13. Очень «горячие» водные процедуры
Комната оказалась совсем небольшой, и по обстановке походила скорее на каюту, чем на гостиничный номер. Узкая койка, застеленная свежим бельем, была откидной и довольно жесткой. Рядом – невысокий столик на колесиках, на нем лишь бутылочка воды без газа, которую я тут же не преминул открыть, и бумажные салфетки, не слишком старательно всунутые в цветастый пластиковый стакан. Я попробовал аккуратно вытащить одну, но они вынулись сразу пачкой, половина из которой хаотичным листопадом разлетелась по ковру. Поднимать салфетки мне было лень, и я махнул на них рукой. Точнее – носком кроссовка затолкал их в угол, где смятый желто-зеленый комок казался менее заметен.
У противоположной стены рядом с чуть приоткрытой пластиковой серой дверью одиноко стоял старый стул с протертым сидением из какого-то темно-бордового плюша, и этим меблировка комнаты ограничивалась.
Толкнув дверь, открывающуюся вовнутрь, я оказался в еще меньшем помещении, но сейчас оно интересовало меня гораздо сильнее комнаты для отдыха: это был смежный санузел, судя по метражу которого душ можно было принимать прямо сидя на унитазе. Здесь же рядом примостилась и маленькая угловая раковина с нависающим над ней затертым зеркалом. Подозревая, что ничего хорошего в нем не увижу, все же я решился посмотреть на себя.
Зрелище оказалось то еще, в первые секунды я свое отражение даже не узнал. Со стены напротив на меня смотрел хмурый тип с ввалившимися глазами, заросшее щетиной и покрытое синяками и ссадинами лицо приязни не вызывало. А взгляд… Встреться мне в переулке этот страшный человек, я бы, наверное, перекрестился.
Выглядывающий из зеркала грязный избитый бомж вдруг резко заставил меня почувствовать свой запах, и в носу защипало так сильно, что не отдавая себе отчета в своих действиях, я с остервенением начал срывать с себя одежду, которая при этом местами рвалась прямо у меня в руках. Расставшись с ненавистным полудраным комбинезоном, я скинул белье и кроссовки, и оставив всё кучей тряпья валяться на полу, вскочил в душевую кабину. Выкрутив оба крана на полную, и подставив голову под жесткие струи воды, не обращая внимания на жжение в саднящих ранах, я чувствовал себя на седьмом небе, наслаждаясь тем, как вместе с грязью и потом в водосток утекает та испуганная, забитая личность, которая всего несколько часов назад прощалась с жизнью, когда усмехающиеся садисты-наемники подошвами своих военных ботинок старательно вбивали её в грязь.
Я извел на себя добрую половину флакона пахнущего хвоей и чем-то цветочным шампуня из серии два в одном, но для меня он сейчас был и мылом, и гелем для бритья,
