– …Несмотря на свой возраст и физический недуг, – с удовольствием повторил Хрущев, щегольнув перед гостем знанием тонкостей из жизни высших японских руководителей, – он не остановился ни перед чем и приехал в Москву, чтобы завершить переговоры. Мы очень ценим и ваши усилия, господин Коно. Вы очень энергично работали, чтобы добиться нормализации отношений между СССР и Японией. Я хочу отметить, что в итоге этой нормализации Япония получит гораздо больше преимуществ, чем Советский Союз.
При этих словах Хрущева гость нетерпеливо шевельнулся в кресле, что не осталось незамеченным для хозяина.
– Может быть, – в раздумье произнес он, – для японской стороны окажется приемлемым такой вариант: мы можем записать, что Советский Союз согласен передать Японии Хабомаи и Сикотан. Но это будет означать, что в этом случае исключается известное положение о том, что при заключении мирного договора между сторонами будут вестись переговоры по территориальному вопросу, ибо передача Хабомаи и Сикотан представляет собой окончательное решение территориального вопроса. Можно было бы оформить этот вопрос следующим образом. Мы уступим указанные острова Японии и зафиксируем это положение в документе. Однако фактическая передача указанных территорий Японии последует после заключения мирного договора и после того, как США передадут Японии Окинаву и другие исконные японские территории, которые захвачены США. Советская сторона готова пойти на такое решение вопроса с тем, чтобы облегчить положение японской делегации. Разумеется, японская сторона имеет возможность выбора: либо она согласна завершить переговоры на условиях только пяти пунктов, либо к этим пяти пунктам в виде дополнения может быть внесена статья о Хабомаи и Сикотан.
Хрущев наступил на больную мозоль японцев – Окинаву. Этот самый крупный остров в архипелаге Рюкю в 1945 году был оккупирован американцами. Крупный – с точки зрения маленькой Японии. С точки зрения гигантского Советского Союза – крошечный клочок земли, длиной всего в 110 километров.
– Простите, – не удержался Коно, – что японская сторона надоедает вам всякого рода просьбами. Врученный нам вчера проект совместной декларации и протокол нами изучены. Мы считаем эти документы вполне удовлетворительными, кроме территориального вопроса. У нас есть ряд дополнительных просьб в связи с этими документами.
– Дополнительные просьбы? – удивился Хрущев. – Мне о них ничего не известно. Излагайте.
– Можно? – расплылся в располагающей улыбке японский министр. – Японская сторона просила бы провести расследование с тем, чтобы найти японских граждан, пропавших без вести и не включенных в список, полученный с советской стороны.
– Ясно. Что еще?
– Японская сторона выражает благодарность советскому правительству за его позицию в вопросе о приеме Японии в ООН. Я не нахожусь во власти фразы, как Сигемицу, поэтому для меня достаточно будет вашего заверения, что вы поддержите просьбу Японии о приеме ее в ООН на очередной сессии в этом году.
– Так. Какие еще просьбы? Больше нет? Отвечаю. По вопросу о японских гражданах, пропавших без вести, я вам ничего не могу сказать сверх того, что уже было сказано ранее. У нас нет других японцев, кроме тех, которые внесены в список, врученный вам. Но если японская делегация считает, что для облегчения ее положения полезно будет внести в текст декларации общую фразу, то мы, очевидно, не будем возражать против этого, хотя должен еще раз заметить, что у нас нет японцев, кроме тех, о которых уже было сообщено. Если бы такие лица нашлись, мы бы их немедленно отправили в Японию.
– Просьба такую фразу в текст включить, – попросил Коно.
– Включим, – заверил Хрущев. – Относительно просьбы о приеме Японии в ООН все будет зависеть от самой Японии, вернее от того, в какой мере будут юридически оформлены документы о нормализации отношений к моменту возникновения вопроса о приеме Японии в ООН. Наше слово крепкое, в чем вы сможете убедиться.
– Разрешите высказать несколько мыслей по территориальному вопросу, – заерзал в кресле гость. – Мы хотим решить вопрос о территориях безотносительно к Сан-Францисскому мирному договору, то есть без привлечения для этого США и других союзных держав. Япония готова решить территориальный вопрос, стоя на свободных позициях. Мы не смогли пойти на заключение мирного договора, но мы согласны на подписание ряда документов, которые по своему содержанию ничем не отличаются от договора. В этих документах можно решить почти все, что можно решить мирным договором.
– Вы хотите сказать, что по территориальному вопросу не можете принять нашу позицию? – прямо спросил Хрущев.
– Да, это так, – подтвердил Коно. – Но исключительно в силу внутриполитического положения в стране. Мы настоятельно просим, чтобы Советское правительство вернуло нам острова Хабомаи и Сикотан немедленно, не связывая это с другими вопросами. Что касается принадлежности остальных территорий, то в данный момент трудно что-либо сказать об этом. Никаких изменений в этом отношении в ближайшее время не наступит, поскольку Советский Союз владеет указанными территориями. Ваше предложение о том, чтобы вопрос о передаче Хабомаи и Сикотан включить в общую декларацию, но фактически вернуть их только после того, как Соединенные Штаты вернут Японии Окинаву, произвело бы весьма неблагоприятное впечатление на общественное мнение и народ Японии, ибо Советский Союз уже согласился передать эти территории Японии в случае заключения мирного договора, о чем известно всем японцам.
– Передача указанных территорий ставится в зависимость от возвращения Соединенными Штатами Окинавы и других ваших территорий, – заметил Хрущев.
– Нас очень разочаровало это ваше заявление. Мы не хотели бы ставить знака равенства между указанными японскими землями. Я вновь повторяю нашу просьбу о том, чтобы советское правительство немедленно передало нам Хабомаи и Сикотан. Мы считаем, что нормализация отношений должна быть обязательно завершена в настоящий момент, ибо премьер Хатояма уже больше не сможет приехать в Москву. Следовательно, если мы упустим нынешний благоприятный случай, это будет означать, что мы на многие годы упустим возможность урегулировать наши отношения.
– Я хочу кое-что уточнить, – произнес Хрущев, – и особенно сказанное мною относительно передачи Японии островов Хабомаи и Сикотан, чтобы не было никакого недопонимания. Советское правительство согласно передать Японии Хабомаи и Сикотан в том случае, если сейчас будет заключен мирный договор. Сама передача произойдет после ратификации этого договора. Я не знаю, какие могут быть технические трудности в связи с передачей. Очевидно, на этих островах есть какое-то имущество, которое нужно вывезти или передать, я хочу лишь отметить, что передача указанных территорий связывается с ратификацией договора. Если же мирный договор не будет подписан, а японская сторона согласна с теми документами, которые мы вчера ей вручили, то вопрос, очевидно, можно было бы решить иначе.
– Каким образом? – спросил Коно.
– Советское правительство согласно передать Хабомаи и Сикотан. Об этом можно будет записать в соответствующем документе и открыто объявить. Советское правительство юридически откажется от своих прав на указанные острова, практически передача последует после заключения мирного договора и после того, как Японии будут возвращены Окинава и другие территории, которые находятся в руках США. Мы не хотим в этом отношении неравного положения. Почему Соединенные Штаты держат в руках японские территории, строят там военные базы, направленные против нас, а от нас требуют, чтобы мы отдали Японии принадлежащие нам территории? Это несправедливо. Мы протестуем против такой дискриминации. Советское правительство хочет решить все вопросы для быстрейшей нормализации, но мы никогда не пойдем на еще большие уступки, чем те, о которых уже известно японской стороне. Подумайте, господин Коно, может быть, мы сможем еще раз обсудить этот вопрос. Предложенные нами условия улучшают ваше положение, ибо вы имеете возможность выбрать одно из двух решений.
Коно, внимательно выслушав, спросил:
– Считает ли господин Хрущев, что Соединенные Штаты когда-либо вернут Японии Окинаву?
Хрущев засмеялся:
– Мне трудно говорить за Соединенные Штаты, но я думаю, что решение о Хабомаи и Сикотан, которое мы предлагаем, будет содействовать делу освобождения Окинавы. Никто не сомневается в том, что Окинава – это японская территория. Мы же передадим Японии Хабомаи и Сикотан в любое время, когда для этого будут выполнены соответствующие условия. Думаю, что Соединенные Штаты рано или поздно вернут Японии Окинаву и другие территории. Конечно, я не могу сказать, когда это будет.
– Согласно ли советское правительство вернуть нам Кунашир и Итуруп, если Соединенные Штаты уйдут с Окинавы?
