Роман «Из дыма вышла саранча» Абендсена — вторая реальность, предлагаемая читателю. В ней все иначе, почти так, как в нашем мире. Вторая мировая война закончилась поражением Германии. США под руководством Рузвельта стали супердержавой. Русские армии все-таки остановили немцев «у одного города на Волге», который если и можно отыскать, то только в «старом атласе» — Сталинград.
В Англии Черчилль остался у власти. «Италии нет и в помине, Германии тоже». Первая предала интересы держав Оси. В конечном итоге, США и Великобритания делят мир на сферы влияния. Благодаря американской помощи Китай быстро сделался вполне индустриальной страной. Аналогичную миссию Британия осуществляет в Индии, Бирме и в Африке. Советский Союз оттеснен на задворки и поделен на части, формально независимые, но находящиеся под покровительством США и Британии. Объясняется это технологической отсталостью России, хотя, возможно, Дик имел в виду не только это. В целом картина, нарисованная Абендсеном, весьма привлекательна. Тем более странно, что даже в этом «прекрасном новом мире» разгорается война между двумя супердержавами, США и Великобританией, причем, побеждает последняя. По мнению эсэсовского диверсанта Джо, прочитавшего эту запрещенную в Европе и восточных штатах книгу, причина столь безрадостного финала кроется в повсеместной утрате духовности, в исключительной ставке на капитал.
О «Саранче» Абендсена в романе Дика высказываются почти все герои. Скандальная книга явно в моде. Ее с каким-то мазохистским наслаждением читает даже немецкий консул в Сан-Франциско — штандартенфюрер СС Гуго Рейсс, ужасаясь описанию «трупа Берлина», суда (кто бы мог подумать!) над Гитлером, Геббельсом (не успели покончить самоубийством) и Герингом.
Ближе всех к истине оказывается блистательный японский интеллектуал Пол Казоура, отметивший, что в книге Абендсена «есть альтернативное настоящее». Что же тогда остается тому истинному «настоящему», первой реальности романа Дика, объятой холодным ужасом тоталитаризма?
Как всегда, разгадка напряженной фабулы — в конце. Неутомимая Джулиана проникает в «Высокий Замок», оказавшийся фикцией. Ей удается вызвать Абендсена на откровенность. И что же? Роман написал вовсе не Абендсен, а все тот же древний китайский Оракул — «Книга Перемен». Шаг за шагом выстраивалось великолепное здание второй реальности, на каждый сюжетный поворот следовал запрос и принималось предсказание, которое оставалось лишь обработать и в качестве очередного кирпичика вложить в стену книги.
Но зачем это понадобилось Оракулу, что Он хотел сказать людям? Джулиана задает последний вопрос Книге. Выпадает гексаграмма Чжун-фу — «Внутренняя правда»! Значит, роман Абендсена не выдумка, но подлинная реальность, хотя и субъективная, поскольку скрывается внутри человека, воплощая в себе его искренние устремления.
Но только ли субъективная? Филип Дик не договаривает до конца. Джулиана убеждена: роман, продиктованный Оракулом, есть правда, по-видимому, даже не «внутренняя»! Германия и Япония не победили в войне, потому что не могли победить, согласно опыту тысячелетий, сконцентрированному в «Книге Перемен». Мир, в котором живут и действуют герои романа Дика, мир, выписанный как реальный, оказывается кошмарным сном. Альтернативный мир, спрятанный в сознании каждого героя, внедренный туда книгой Абендсена, материализуется, превращаясь в объективную реальность. Что ж, по воззрениям буддизма, материя есть сгущенное сознание, и, напротив, сознание есть разреженная материя. Значит, возможен переход из одного состояния в другое.
Скорее всего мы не очень ошибемся, если предположим, что в Абендсене Филип Дик отчасти изобразил себя. В нем накопилось слишком много вопросов и гнева, как признался он сам в предисловии к сборнику своих рассказов, выпущенному в 1980 году, то есть за два года до смерти. Страдания людей и животных почти свели его с ума. Он протестовал против Вьетнамской войны и, не колеблясь, выкинул свою повестку. Во время разгула «маккартизма», как раз в начале 1950-х гг., за ним была установлена слежка: ФБР подозревало его в связях с коммунистами, что в какой-то степени было правдой, так как среди друзей Дика было несколько членов компартии США. Как следствие, возникла злость, а также искреннее отвращение к объективной реальности. Именно поэтому Дик ушел в литературу и стал писать о людях, которых любил, помещая их в выдуманный мир, поскольку существующий не соответствовал его нормам.
В романе «Человек в Высоком Замке» писатель поступил несколько иначе. Для начала он выдумал страшный мир, в котором господствуют тоталитарные структуры. Выдумал, чтобы затем разрушить его, но не с помощью писательского произвола, а пользуясь высшей Мудростью, отвергающей возможность сколько-нибудь длительного существования тоталитаризма как системы, абсолютно враждебной и природе вообще, и человеческой природе в частности. К этому выводу автор постепенно подводит читателя, показывая неестественную сущность нацизма.
В основании последнего — прежде всего безумие с характерной целенаправленной жестокостью. Покорение Европы, Азии, Африки, а затем и планет — есть бессмыслица, равно как и осушение Средиземного моря.
В романе Бэйнс, он же капитан абвера Вегенер, человек с антигитлеровскими убеждениями, очень точно характеризует нацистов: «Они мыслят космическими категориями и никак иначе. Слова: человек, ребенок — пустой звук. Только абстракции: раса, страна». И далее: «Для них не существует «здесь» и «сейчас» — их глаза устремлены сквозь пространство и время в лежащую впереди бездну». Потому что «им хочется быть движущей силой природы», ведь они «считают себя подобными Богу». Важное замечание: «считают», но не являются таковыми. Но в том-то и суть, что для тоталитарной системы важнее всего первое, полагаемое за действительность, то есть ирреальное, идеальное. И весь остальной мир тоже должен перестроиться в соответствии с этим утверждением.
Ну кому из нас хочется стать пластилиновым человеком, слепленным руками пятилетнего малыша, и жить в пластилиновом мире, который может быть и очень красивым, но который, несомненно, будет перекраиваться вслед за мечтой, влекущей мальчугана к цели, известной ему одному? Самое чудовищное, что для правящей в тоталитарном обществе касты, чей коллективный разум не слишком отличен от младенческого, вселенная представляется таким же пластилиновым миром, с которым так приятно и удобно экспериментировать: подправлять, обрубать, снимать, раскатывать, расправлять. Зло — неотъемлемая часть первой реальности Филипа Дика. «Оно везде, — говорит разум мистера Тагоми, — разъедает мозг, тело, сердце и впитывается в асфальт».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
