Переконфигурация «Кристалла» началась с того, что еще во время первой перестыковки космонавты сообщили о соударениях двух модулей. Сначала коснулась расположенная на торце антенна радиолокатора, а затем два раза ударились друг о друга силовые шпангоуты. Мы на Земле не видели и не знали этого, зона связи наших съежившихся НИПов заканчивалась через 20 минут после начала перестыковки. Как и несколько лет назад, процесс прерывался для нас на Земле больше чем на час. В эти промежутки мы не знали совершенно ничего о том, что творилось там, на орбите, далеко за горизонтом, на другой невидимой половине глобуса. Оставалось только ходить из угла в угол, как часовым, стараясь не думать ни о чем — ни о стыковке, ни о перестыковках, а только о том, что внушало надежду на удачу. В назначенное время, когда светящаяся точка, отображавшая орбитальный «Мир», на большой карте мирового масштаба медленно, но неизменно подползала к границам зоны самых западных НИПов, мы снова были у мониторов и впивались взглядом в пустые телеметрические строчки. Вот, наконец, они побежали, наполняясь содержанием: ЛПШ — 448 мм, ДОГ — обжат, и еще, и еще, все, что говорило о том, что перестыковка и стыковка завершены. Ура, и ликованию нет предела.
Всего за этот период мы пережили 5 таких перестыковок: две — в мае, две — в июне и одну — в июле. Все они были трудные, и каждый раз возникало что?то новое.
Ночь и раннее–раннее утро 30 мая, 2 часа ночи, перестыковка прошла со скрипом, как записано в моем лаконичном дневнике. В отличие от предыдущих операций тогда мы пошли на риск и оставили работающей систему ориентации солнечных батарей (СОСБ), хотя это грозило дополнительными возмущениями и перегрузками манипулятора. Другого выхода практически не было, еще более опасным было «схватить U–минимум», т. е. получить минимальное напряжение на шинах электропитания. Тогда остановилось бы всё. В 3ч. 30м. доклад экипажа, они опять доложили об ударах и скрипе. Но это уже эмоции, «Кристалл» стоял «на боку», и все выглядело в порядке. Как позже оказалось — не всё. Не дождавшись проверок, я уехал к себе, на дачную «Орбиту», она была ближе и надежнее.
В 11 постучали в дверь, это — Марина, жена космонавта Аксенова, пришла сказать, что звонила моя дочь и просила срочно связаться. Я понял: что?то не ладно. Оказалось, что меня срочно искал В. Благов, потому что потек стык между «Кристаллом» и боковым причалом.
Полдня разбирались в подробностях, а главное — как всегда: что делать? Стали готовиться к испытаниям и разрабатывать мероприятия, как выправить дефект. Почему?то я вспоминал, как меня спрашивал пятилетний сын в трудную минуту: «Что будем делать с разбитым арбузом?» На этот раз он не разбился.
На следующий день с самого утра пришлось докладывать генеральному. Сначала подвели итоги: пока катастрофы нет, «теряли» только 1 мм (давления ртутного столба) в сутки. Это — немало, но прожить до следующей перестыковки «Кристалла» можно, по плану это — через 10 дней.
Следующий день — 1 июня, начало лета. В 5 утра — стыковка «Спектра», уже совсем светло, все шло как по маслу, лучше, чем в старые добрые времена, когда несколько лет назад стыковали «Квант», «Квант-2» и «Кристалл». Те три первых модуля шли с трудом, с боями. Все?таки что?то нам помогало, поддерживало в трудные дни и ночи: сближение, точное касание, сцепка, пошло стягивание. Нам, стыковщикам, даже хватило зоны, чтобы получить полную информацию о завершении этой операции. «Режим ССВП выполнен» — такое случалось нечасто.
Все были довольны, особенно филевцы и харьковчане. Они всем скопом покинули ЦУП, чтобы отметить успех.
Нам было не до праздника, вечером — очередное складывание, вторая МСБ, тут еще Семенов дал дополнительное поручение: разобраться с ЦНИИМаш по поводу заключения по нагрузкам. Приняв это на первый взгляд небольшое поручение, я даже не предполагал, сколько хлопот нам причинит эта разборка, сколько нервотрепки и разочарований она принесет с собой.
Вторая половина того дня, 1 июня, по старому социалистическому календарю — дня защиты детей, а теперь — беззащитных взрослых, выдался таким же насыщенным, как и раннее утро. В 5 часов вечера мы снова в ЦУПе. На удивление, там совсем не осталось руководителей: президент со свитой на следующий день улетал на Байконур, там праздновали 40–летие космодрома, Рюмин — где?то в Америке, Соловьев с Благовым отдыхали.
По этому случаю мне даже досталось место руководителя полета, а командовал в тот вечер СРП (сменный руководитель полета) В. Данковцев, ветеран ЭПАСа. Мы помогали ему вместе с Ю. Григорьевым, который время от времени звонил и докладывал Зеленщикову и Семёнову на полигон.
В отличие от операции с первой МСБ, эту батарею приходилось складывать без помощи космонавтов. Экипаж оставался внутри станции и наблюдал за процессом «из космического окошка», из иллюминатора. Мы тоже надеялись что?то увидеть: нам обещали живое телевидение, через спутник СР. Мы очень боялись неправильного складывания: панели могли не войти в контейнер, образуя гармошку. Однако телевидения мы снова не получили, оставалось слушать только то, что нам сообщали космонавты. В целом вести были неплохими: вторая МСБ вела себя прилично и, похоже, не очень нуждалась в посторонней помощи. Оставался лишь открытым вопрос, на сколько она способна сложиться, пока не начнет собираться в гармошку. Я все?таки решил перестраховаться: идем только до 5 метров, дальше опасно. Проектанты нервничали, у них до сих пор нет надежной модели, которая давала бы полную картину движения модулей при перестыковке и показывала бы какие элементы могли касаться друг друга.
Завершив, таким образом, космическую операцию, мы приняли почти волевое решение о том, что при следующих перестыковках модулей «Спектр» и «Кристалл» 5–метровая МСБ не коснется других элементов конструкции. Однако, похоже, что это бумажное решение до конца никого не успокоило. Подписывая этот документ, я невольно вспоминал размолвку с Л. Горшковым, который настаивал на том, чтобы использовать нашу упрощенную динамическую модель для оценки возможного соударения. Имея в составе проектных подразделений столько специалистов, владевших компьютерной графикой, они за 9 месяцев не смогли ничего сделать, и это за все то время, пока из?за их ошибки мы переделывали отработанную систему! Нет, мне этого было не понять, эту голубую, но жидкую кровь. При моделировании перестыковки по ЦУПовской методике стало ясно, что заклинить все?таки не должно.
В тот вечер мне даже пришлось поговорить с экипажем, давая рекомендации о том, на что обращать внимание при складывании панелей. Там, наверху, похоже, командовал Г. Стрекалов, мой сосед. Я доложил ему о том, что у нас, на дачной «Орбите», все в порядке и что все его ждут и болеют за него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
