— Да, всего-навсего сон, — вспоминая череду ночных ужасов, повторил за сестрой принц и судорожно вздохнул, наслаждаясь успокаивающим прикосновением рук к его плечам.
— Это был только сон, мой родной, — ласково прошептала богиня, стирая пальцем слезы со щек Лейма.
— Я так испугался за тебя сегодня, — откровенно признался принц, все-таки присаживаясь на постели. — Вот и…
— Знаю, родной, — молодая женщина обняла кузена и погладила по мягким волосам.
Лейм прильнул к принцессе, горячечно зашептав:
— Элия, я так за тебя боюсь, я тебя так люблю, я не смогу жить, если с тобой что-нибудь случится. Я тогда сразу уйду за тобой.
— Я тебя тоже люблю, мое солнышко, — нежно откликнулась богиня, продолжая успокаивающе гладить брата по голове, спине. Пальцы ласкали теплую кожу. — И умирать вовсе не собираюсь. Понял?
— Да, — кивнул Лейм с таким облегчением, будто ему была дана клятва.
— Вот и молодец, — заключила Элия, коснувшись легким, как крылья бабочки, поцелуем губ юного родича. — А теперь ложись и больше не призывай кошмаров пустыми тревогами. По нашу душу и днем их ходит достаточно. Не терзай себя.
— Когда ты меня целуешь, я забываю обо всех страхах и помню лишь то, что люблю тебя, — мечтательно прошептал принц, не отдавая отчета в том, что произносит эту фразу вслух.
Элия провела по щеке кузена ладонью и мягко посоветовала:
— Ложись, мой родной. Утром будем разбирать все проблемы, ночь нужна для отдыха.
— Хорошо, — кивнул Лейм и не удержался от рвущегося невольно печального вопроса: — Я по-прежнему для тебя маленький братик, спешащий за утешением к старшей сестре?
— Нет, дорогой, — покачала головой Элия. — Ты уже вырос и лицом к лицу смело встречаешь свои настоящие страхи. Но божественная суть делает тебя слишком уязвимым для душевных страданий и переживаний за тех, кто дорог.
— Я сделаю все, чтобы с тобой не случилось ничего плохого, — поклялся Бог Романтики и собрался пылко продолжить: — Но я имел в виду…
Не закончив фразы, принц неожиданно для себя широко зевнул и, как подкошенный, рухнул на постель. Принцесса стряхнула с пальчиков остатки сонных чар, укрыла его одеялом и еще раз провела рукой по мягким, как шелк густым волосам, ласково прошептав:
— Не надо говорить этого, мой милый мальчик. Чудесных грез!
Тихой тенью исчезла богиня из спальни принца, немного жалея о том, что он так молод и чувствителен, что нельзя утешить его по-иному. Оказавшись у себя в спальне, Элия улеглась в кровать, повозилась, устраиваясь поудобнее, и уснула, пробормотав напоследок: "Надеюсь, роль сонной феи на сегодня сыграна полностью и минут через пять у моих дверей не выстроится очередь братцев, вопящих, что их тоже терзают ужасные кошмары, и требующих сказку на ночь".
Глава 10. Вопросы жизни и смерти
Я чувствую, что мы на грани грандиозного шухера.
к/ф Свадьба в Малиновке
4 день 2 семидневка
Даже ясное солнечное весеннее утро в Лоуленде не улучшило настроения принцев Рикардо и Энтиора, проведших бессонную ночь в зале магии у хладного трупа леди-матери Джанети в тщетной попытке вызвать душу покойной. Боги перепробовали все известные заклятия и Закон Желания, но тщетно. Силы Смерти не желали отпускать свою добычу для дачи показаний. Обыск личных покоев леди-матери и ее домов в городе, личный допрос слуг принцем Энтиором под лучшим заклятьем правды Рика тоже ничего не дал.
— Отец нас убьет, — безнадежно буркнул маг, без сил падая в кресло рядом с ритуальным столом, где валялся труп Джанети под чарами сохранности, и массируя лицо. — Мы не узнали ровным счетом ни-че-го.
— Остался только один выход, — из соседнего кресла заметил Энтиор, сердито покосившись на так и не заговорившее тело, и пригубил охлажденное вино.
— Ну? — недоверчиво хмыкнул Рик, с некоторой завистью оглядывая бога, все еще одетого с иголочки, несмотря на насыщенную ночку. — Что за гениальная идея озарила твой мрачный ум, братец-вампир?
— Надо спросить Элию, — ответил принц, пожимая плечами. — Если она беседовала с Повелителем Межуровнья, то должна знать больше нас.
— С чего ты взял, что они говорили о покушении? — скривился маг и снова потер подбородок.
— Я не знаю, о чем они говорили, — на диво терпеливо согласился Энтиор, слишком сонный сейчас, чтобы злиться по-настоящему. — Но зато я знаю Элию. Она никогда не упустит шанса выудить нужную информацию из любого, кто попадется ей в руки.
— Великолепно, — хлопнул в ладоши Рик с донельзя скептичным выражением на физиономии. — Только теперь нам осталась самая малость: разбудить ее и попросить поделиться своими тайнами. Сейчас семь утра, Элия никогда не встает раньше девяти. Обычно же поднимается к половине одиннадцатого, если не позже. А вернулась она, как сказал паж, в три ночи. Кто рискнет нарушить покой ее высочества, ты, смертничек?
— Мы пойдем вместе, — предложил Энтиор. — Просить буду я, ты откроешь двери. Нам не из чего выбирать. Отец просто взбесится, если мы ничего ему не доложим.
— Сам знаю, — огрызнулся Рикардо. — Осталось только взвесить, чей гнев страшнее — его или нашей ласковой сестрицы. Ты-то у нее в любимчиках ходишь, авось пронесет, а я? Джей вон ее вчера достал, небось, заодно и на меня сердита.
— Я же сказал, что буду просить сам, — процедил принц. Рик уже начал его порядком раздражать.
— Пошли, пока я не передумал, — решился маг, гадая, чем кончится эта авантюра, и от души надеясь, что не проклятием от разбуженной принцессы. Ее проклятий братья боялись как ничего другого, ибо касались они той сферы, которой мужчины дорожили больше всего на свете…
— Госпожа не принима…, - не успел договорить возмущенный паж-привратник, как Рик, найдя лазейку в его простеньких личных чарах защиты, бросил заклинание ступора.
Под негодующим взглядом обиженного парнишки, который тщетно пытался пошевелить хоть пальцем или, на худой конец, заорать, но мог только тихонько дышать, боги аккуратно прикрыли за собой двери и прошли в покои принцессы. В гостиной маг остановился и предложил, ухмыляясь немного нервно:
— Я тут в кресле, пожалуй, пока подожду, а ты, Энтиор, дальше иди один. Зачем Элию смущать толпами мужчин в спальне?
— Это — самая последняя вещь в мире, которая может смутить нашу обожаемую сестру, — с легкой и почти нежной улыбкой отозвался вампир, машинально взбивая манжеты на рукавах рубашки и окидывая свое отражение в зеркале придирчивым любящим взглядом. — Но ты прав, будить Элию я буду сам, тебе там не место.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
