многом была понятной. Я сам попал в этот мир в виде души, которая потом присоединилась к телу, только тогда соединились духовная и физическая энергии и появилась возможность производить чакру. А Курама — полноценный биджу, состоящий из чакры со всеми ее компонентами, к которым с появлением нового исключительно биологического тела примешалась новая же физическая энергия.
Случай уникальный и требующий изучения, из-за чего я и гоняю Кураму, чтобы с помощью тайдзюцу увеличить выработку физической энергии. Ну, и чтобы он быстрее адаптировался жить и двигаться в человеческом теле тоже. Пока, вроде, никаких негативных явлений не наблюдалось, физическая энергия тела словно существовала параллельно с чакрой Кьюби, никак с ней не взаимодействуя, но погонять в стрессовом режиме новый организм стоило. Может, начнет формироваться вторая система циркуляции чакры? Или тело начнет разрушаться, подавляемое чакрой Курамы? Нужно быть готовым к самым разным последствиям. Тем более, если получится подбить других биджу последовать пути Курамы.
— На сегодня все, — решил я. — Мне нужно подготовиться к празднику. Да и тебе тоже. В следующий раз сначала закрепим мягкий стиль контактного боя. Он больше подходит твоему телу и плохо совместим с твоей хвостатой сутью. А то с коноховского Гокена ты срываешься на привычные для себя движения. Не скажу, что это плохо, но сейчас у нас не та задача.
Я получил в ответ от Курамы только невразумительный взмах рукой. Биджу все еще не привык к тому, что тело может испытывать усталость. Для него поначалу это вообще было чем-то сродни шоку. Кьюби, конечно, понимал и знал, что люди устают, но на себе прочувствовать это ощущение он до недавних пор не мог. И, как мне кажется, был не очень-то рад этому новшеству.
Ему, вообще, было сложно жить по-человечески. А мне, в свою очередь, было сложно объяснить, как жить по-человечески. Потому что, чтобы объяснить биджу, что такое человеческое бытие, желательно было понять, что из себя представляет жизнь Хвостатого. А это было сложнее, чем казалось на первый взгляд. Биджу может вести себя почти по-человечески, но нет-нет — да и промелькнет в нем что-то не то. Психика у него все-таки иная.
С одной стороны, это неплохо. Я, например, не представляю человека, да и вообще животное с хоть какими-то зачатками высшей нервной деятельности, которое могло бы прожить в одиночной камере десятки лет и не повредиться умом. Какие-нибудь декабристы и за меньший срок умудрялись доходить до копрофагии, а животные в клетках без должного обогащения окружающей среды и за год могут свихнуться. А Кьюби, да и прочие биджу, в печатях сидят уже больше сорока лет. Буйствуют иногда, конечно, но это для них нормально, они и на воле буйствовали.
С другой стороны, мне сложно понять причины иногда проявляющегося у биджу того же буйства. Или их отношение ко времени. Их способ запоминания. Их эмоции. Хотя не скажу, что с людьми намного проще.
— Кстати, Курама, пока мы в барьере, скажи-ка мне одну вещь.
С Кьюби я сражался в многослойном барьере, часть которого защищала полигон от возможных физических повреждений, а часть маскировала чакру от вероятных вражеских сенсоров. Она же помогала избавиться от возможного подслушивания. Пока очень немногие знали об истинной природе Курамы, и я постараюсь, чтобы впредь все так и оставалось.
— Ну?
— Когда вы, биджу, находитесь внутри джинчурики, вы можете воздействовать на его разум. Это же не техника какая-нибудь?
— Техника? — взгляд желтых глаз биджу упал на меня, а тон голоса явно намекал, что я сморозил нечто не очень умное. — Конечно, нет. Поглощая нашу чакру, люди не способны ее усвоить. Она разрушает и тела, и души. Воля ничтожеств сама по себе ничтожна.
Проигнорировав на этот раз уничижительный комментарий Кьюби о людях, я присел возле биджу и уточнил:
— То есть ваша воля проникает в людей вместе с чакрой, — этот эффект мне хорошо знаком: при любом поглощении чакры вместе с ней получаешь и духовную ее составляющую, которую нужно подавить для усвоения чужой энергии. — А изъятие биджу позволит исцелить джинчурики, воля которого уже сломлена?
— Не знаю. Никто не выживал после подобного, чтобы поделиться опытом, — Курама, пыхтя от боли в теле, тоже приняла сидячее положение. — Ты спрашиваешь об этом, потому что джинчурики Шукаку поддался его воле?
— Именно. Сунагакуре полунамеками интересуется, могу ли я помочь Яшиме. Если такая возможность есть, то это может быть выгодно нам.
Поджав губы, склонив голову на бок и просверлив меня проницательным взглядом, Курама все-таки снизошел до объяснений и поделился своими мыслями:
— Не знаю, можно ли помочь восстановить поглощенное тьмой сердце. С этим должен справиться сам джинчурики, хотя блокировка чакры биджу в нем может упростить процесс. Бороться с собственной тьмой проще, когда ее не поддерживает чужая ненависть.
Я задумчиво кивнул в ответ на слова биджу, который продолжал рассказывать свое видение ситуации. Я примерно даже представляю, к чему он клонит. По местным представлениям, душа человека, его духовная энергия включает в себя: кокоро — чувства и эмоции, сейшин — духовное тело и вместилище разума, ишики — само сознание, ишши — воля, и тамаши — корень и основной стержень души. Мне лично не совсем понятна данная система, которая к тому же не включает саму душу в моем ее понимании. Но Курама сейчас как раз в рамках этой общепринятой системы объясняется.
Судя по его словам, сердце, оно же кокоро, джинчурики оказалось поглощено ишши, волей, биджу, которая наполнила собственные негативные эмоции Яшимы силой. Подточив чужую волю, сделав ее подобной своей, Ичиби подчинил разум, ишики, человека. После этого Шукаку смог подавить сейшин, чакро-душу, джинчурики, и сам занял ее место, по сути повторив техники Яманака, с помощью которых они завладевают чужими телами.
И в рамках местной науки это все выглядит вполне правдоподобным. Я сам этому аспекту чакры придавал не много значения, так как сам лично в нее вписываюсь слабо. Мои память и сознание объединены с душой, которая к чакре отношения никакого не имеет и в этом мире появилась не так давно. Но местные — это совсем иное дело. У них реально имеются духовные тела, которые в зависимости от тренировок и различных духовных практик могут быть как просто придатками из духовной энергии к физическому телу, как
