Именно это состояние и является самым эффективным в бою, так как делает воина не просто в несколько раз сильнее и быстрее, лишает страха и боли, но ещё и позволяет подчинить рассудок. А, значит, принимать самые верные для достижения цели методы из всех доступных в ситуации. Самый эффективный прием, хотя и наиболее физически затратный. Именно поэтому в том же Халифате к изучению хайрана переходили с уже хорошо подготовленными воинами. Это не касалось лишь редких случаев врожденных склонностей, когда неумение использовать свои способности могло привести к весьма плачевным последствиям. Вот только практиковать хайран без надлежащей физической подготовки дело ещё более неблагодарное. В этом и заключалось главное разочарование для Эрики. Всего пару месяцев тренировок, и она спокойно могла вызвать у себя так называемую «холодную ярость». Вот только долго использовать это состояние она не могла, теряя сознание после каких-то десяти минут. Впрочем, это уже было достижением, в самом начале с нее достаточно было пары минут. Если же Эрика успевала вовремя прекратить, в лучшем случае это грозило отвратительным ощущением слабости, в худшем — полнейшим бессилием, сопровождающимся головокружением и тошнотой.
Принцесса сидела на мокрой земле рядом с истекающим кровью зверем, и пыталась поскорее прийти в себя. Чтобы в который раз не тратить время на стенания по поводу собственной слабости, она принялась размышлять, как ей быть дальше. Нельзя ей тут торчать, нужно убить этого смертника, и вообще, надо сматываться с этой поляны. Рогопсы могут подавать определенные сигналы, так что оставаться даже лишнюю минуту здесь нельзя. В очередной раз в её затуманенной голове всплыли рассказы Лютого. На севере охота на рогопсов была народным промыслом. Там этих животных водилось немеряно. И взывающий об опасности вой не раз привлекал внимание других рогопсов. Особенно печальная перспектива грозит раненому человеку. Эти звери чуют кровь. Последнее спокойствия не добавляло. Единственным способом не привлечь к себе лишнее внимание, это перебить запах свой крови. Причем, при помощи крови самого рогопса.
От одной мысли, что ей с ног до головы придется вымазаться кровью, Эрику едва не стошнило. Но в тоже время она понимала, ей и так повезло, а с ещё одним рогопсом она не справится. Тем более, сейчас, когда под воздействием ярости она какое-то время пробыла на пределе своих сил, и теперь едва ли сможет проявить чудеса боеспособности. Превозмогая отвращение, принцесса подобралась ближе к брюху рогопса, надавила на кровоточащую рану, зачерпнула кровь, и принялась обмазывать одежду. Та оказалась изрядно потрепанной. Один рукав и вовсе был наполовину оторван, а тело под ним расцарапано. Брюки были не в лучшем состоянии, в нескольких местах они были разорваны. Учитывая, что помимо этого, всё её одеяние было вывалено в грязи, кровь рогопса едва ли могла испортить впечатление.
Когда с одеждой было закончено, принцесса взялась за волосы, а под конец измазала лицо. Ободранная щека в который раз дала о себе знать и жутко защипала. Впрочем, когда Эрика поднялась на ноги, она поняла, что щека, это самая меньшая неприятность, которая её постигла. Мало того, что всё болело, и каждый шаг давался с трудом, к горлу подступала тошнота. Последнее раздражало особенно, при всем желании, блевать ей было уже нечем. Одно хорошо, голова уже не так кружилась, и принцесса хотя бы могла сориентироваться. Но, все равно, настолько ужасно она давно себя не чувствовала. Невольно вспоминалось прошлое, когда подобные приступы боли вкупе с ощущением бессилия приключались с завидной периодичностью.
— Дерьмо, гребаное дерьмо, — прошипела она, и, борясь с желанием вновь опуститься на землю, дрожащими руками достала самокрутку.
Закурив, Эрика, пытаясь понять, в какую сторону идти, в который раз осмотрелась. Нужно вернуться туда, где она в последний раз видела смертника. Она сосредоточилась, и, вспомнив все возможные детали, пришла к выводу, что следует направляться на юг. Курение, как ей показалось, помогло справиться с тошнотой. Но пробираться по зарослям из последних сил никакой дурман не помогал. Эрика надеялась, что её выстрел был достаточно точным, чтобы убить смертника. Все же стреляла она не очень хорошо. Не хватало ещё вновь его по всему лесу искать. К тому же, арбалет она выронила при побеге от рогопса, так что если смертник жив, придется добивать его мечом. Подумав об этом, принцесса едва не пришла в отчаяние.
Использование хайрана буквально высосало из её нее оставшиеся силы. Как ей добивать эту мразь? Но вскоре отчаяние сменилось злостью на себя. И как не стыдно ей так ныть? Проклятье, бывало и хуже. А теперь это всего лишь небольшие издержки. Так что нечего ныть, нужно собраться, найти смертника, если нужно — прикончить, и отнести голову Виктору. Пусть подавится. При мысли о талерманце энтузиазма у принцессы прибавилось. Достаточно было представить, как тот удивится, когда она ему не только швырнет голову, но и похвастается трофеем, и слабость вкупе с болью переставали иметь значение.
— Не дождешься, сукин сын. Не с той связался, — с наслаждением произнесла Эрика, и затянулась дурманом, как раз докурив самокрутку.
Выбросив окурок, наследница хотела было покурить ещё, но рассудив, что самокруток у нее осталось всего пять штук, а ещё неизвестно сколько бродить, решила для начала дойти до того места, где она стреляла в смертника. К тому же, хотелось пить. Она подошла к первому попавшемуся густому кусту, сняла перчатки, и запустила ладони в листья. Даже от этих отвратительных дождей есть польза, думала она, жадно глотая воду.
Место, где она последний раз видела смертника, она искала больше получаса. Убежала она не так далеко, но пока она нашла ту поляну, пришлось побродить. В итоге, оказалось, мужчина был только ранен. Собственно говоря, именно по следам крови на стволе принцесса смогла понять, что это было именно то дерево. Эрика осмотрелась, потом прислушалась. Поблизости никого не было. Но то, что он ранен, пусть и не тяжело, тоже неплохо. Далеко не убежит, и будет ослаблен.
Перед принцессой стояла другая проблема, перепуганный смертник, даже если хотел выйти к скалам, скорее всего уже успел потерять ориентацию, а, значит, он может отправиться в любую сторону. Из-за тумана вершины скал теперь были не видны, и вряд ли этот человек сумеет понять, куда ему продвигаться. Это серьезно усложняло проблему. Расстилающаяся над землей дымка не давала возможности рассмотреть какие бы то ни было следы, поэтому наследница могла полагаться только на свои умозаключения и знание местности. Эрика попыталась представить себя на месте этого человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
