Китая». Император снова вызвал Ма Чжи, который сказал: «Государство Ляо ждет неминуемая гибель. Если вы, ваше величество, беспокоясь о неимоверных страданиях своих бывших подданных и освобождении земель, издавна принадлежащих Китаю, захотите осуществить наказание, определенное Небом, с целью покарать бунтовщиков, то население встретит ваши войска с пищей в корзинах и вином в сосудах. Если же, паче чаяния,
нюйчжэни сами достигнут своих целей, создастся совершенно иное положение». Император одобрил предложение Ма Чжи (СШЦШБМ, гл. 53, с. 426).
Намерения императора вскоре стали известны чиновникам, которые, стремясь выслужиться, начали представлять свои соображения о занятии земель Янь. Например, Хэ Шэнь, правитель области Сюнчжоу, представил карту занятия земель Янь, обозначив на ней пути движения войск. Правитель области Чжуншань Чжан Гао и начальник заставы Гаоянгуань У Цзе подали доклады, в которых утверждали, что земли областей Янь и Юнь могут быть успешно заняты (СЧБМХБ, гл. 1, л. 16).
Именно об этой активности сунского двора и хотел сказать Е Лун-ли фразой: «По-видимому, обсуждения об освобождении земель Янь начались с этого времени».
327
В Цзинь-ши («История династии Цзинь») приводятся некоторые детали, рисующие отношения между киданями и нюйчжэнями, предшествовавшие началу открытой вооруженной борьбы.
В конце 1113 г. скончался генерал-губернатор диких нюйчжэней Уяшу, и его место занял Агуда, О смерти вождя следовало сообщить киданям, но Агуда не сделал этого. Когда же явившийся киданьский посол Асибао спросил: «Почему не доложили о смерти вождя?» —Агуда ответил: «Неужели то, что я не явился сообщить о смерти, является преступлением?»
Следует сказать, что раньше" когда Уяшу и Агуда, готовясь к борьбе с Ляо, стали постепенно объединять соседние нюйчжэньские племена. Асу, принадлежавший к племени хэшиле, оказал сопротивление. Против Асу были посланы войска. Младший брат Асу доложил об этом императору киданей, и тот приказал прекратить военные действия. Приказ не был выполнен, в связи с чем Асу бежал к киданям.
Уяшу неоднократно просил выдать Асу, но каждый раз сталкивался с отказом. Тогда он стал чинить препятствия киданьским послам, приезжавшим за покупкой охотничьих соколов.
Когда пост вождя занял Агуда, он отправил к киданям сначала Пуцзяну, а затем Сигуная, требуя выдачи Асу, но оба раза снова встретил отказ. Вернувшись, Сигунай доложил, что император киданей держится высокомерно, не обращая внимания ни на чьи советы, и запустил дела управления. Агуда вызвал подчиненных, рассказал о желании начать войну против Ляо, приказал укреплять важнейшие стратегические пункты, строить обнесенные стопами крепостцы, готовить оружие и ожидать дальнейших приказании.
Тянь-цзо отправил Асибао выразнть нюйчжэням порицание за сооружение укреплений, по Агуда ответил: «Мое небольшое владение не смеет нарушать этикет в отношении великого государства. Однако ваше великое государство не оказывает милостси, я только занимается укрывательствомбеглых, поэтому, раз вы так заботитесь о маленьком владении, разве оно может не обращать на это внимания?! Если вы выдадите Асу, я буду предоставлять дань, но если не получу его, разве смогу сидеть сложа руки?!»
Вернувшись, Асибао доложил о результатах поездки, и Тянь-цзо распорядился о переброске войск в область Нинцзян. Узнав об этом, Агуда сказал приближенным: «Кидане знают, что мы готовимся выступить в поход, поэтому собирают против нас войска в разных районах. Мы непременно должны выступить первыми, чтобы захватить инициативу и не уступить ее врагу».
В девятой луне Агуда прибыл с войсками в г. Ляохуэйчэн, в то время как две с половиной тысячи воинов из различных племен собрались на берегу р. Лайлюшуй. Здесь, перечислив преступления государства Ляо, Агуда обратился к Небу и Земле: «Мы из поколения в поколение служили государству Ляо, почтительно предоставляли установленную дань, усмирили смуту, поднятую Учунем и Вомоуханем, разбили войска Сяо Хайли (см. гл. 9, коммент. 7), но наши заслуги не оценили, наоборот, чинимыенам притеснения и обиды усилились. Преступник Асу, которого мы неоднократно просили выдать, не выдан. Ныне мы хотимпривлечь государство Ляо к ответу за его преступления. Пусть Небо и Земля, наблюдая за нашими действиями, помогут нам!»
Затем Агуда дал вместе с вождями клятву: «Все должны сохранять единодушие и прилагать силы [в борьбе с киданями]. Совершившие подвиг, если они рабы или зависимые, станут свободными, свободные станут чиновниками, служилые будут повышены в должностях в зависимости от совершенного подвига. Нарушившие клятву будут забиты палками насмерть, причем кара не минует и членов их семей!»
Перейдя границу, нюйчжэни встретились с бохайским отрядом, высланным на помощь области Нинцзян, и разбили его наголову. После этого Агуда подошел к Нинцзяну и приступил к штурму, в результате которогогород пал (ЦШ, гл. 2, л. 4а-7а).
328
Государство Пяти племен состояло из пяти небольших племен: поуали, пэньнули, аолими, юэлиду и юэлицзи. Изъявило покорность киданям при императоре Шэн-цзуне и находилось в ведении управления областью Хуанлунфу. В 1037 г., после того как Шан-хай, принадлежавший к племени юэлицзи, обвинил вождя во взяточничестве, для управления государством кидане поставили генерал-губернатора (ЛШ, гл. 33, л. 9а, 96).
329
Е Лун-ли видит причины восстания нюйчжэней в жестокости и алчности киданей, приводя в подтверждение несколько примеров. Примеры подобного рода имеются и у других китайских историков. Сюй Мэн-синь, например, рассказывает, что в эру правления Чун-нин (1102 —1106) в Китае широко распространились предметы роскоши, и в частности появился большой спрос на «северный жемчуг». Этот жемчуг, привозимый с севера, из нюйчжэньских земель, продавался в большом количестве на монопольных рынках. Наиболее красивый жемчуг был величиной с шарик для самострела, а мелкие жемчужины — как семена тунга. Узнав об этом, Тянь-цзо хотел вначале запретить доставку жемчуга, но сановники сказали;
«Китай опустошает свои кладовые для покупки бесполезных вещей" что выгодно для нас. Чтобы довести Китай до нищеты, ему следует разрешить делать это». Хотя Тяпь-цзо и последовал предложенному совету, но, будучи сам жаден до роскоши, всячески стремился получать жемчуг для себя.
Между том добыча жемчуга, была связана с большими трудностями. Раковины собирались в десятой луне, когда побережье моря покрывалось слоем льда толщиной свыше одного чи. Лед приходилось долбить и спускаться в ледяную воду, поэтому ловцы жемчуга часто болели (СЧБМХБ, гл. 3, л. 9а).
Пограничные чиновники, например наместник Восточной столицы, правитель области Хуанлунфу и др., согласно установившемуся обычаю, каждый раз при назначении на должность получали от зависимых нюйчжэнь-ских племен подарки, причем местные органы власти допускали при этом самые разнообразные злоупотребления (СЧБМХБ, гл. 3, л. 96).
330
В тексте Е Лун-ли ошибка: вместо иероглифов "на расстоянии не
