— Вас неплохо снабдили информацией.
Доминик старалась не показать, как напрягся каждый ее нерв, как холодные пальцы страха сжали ее сердце.
— Это вы снабдили нас информацией. За вами следили, вас подслушивали.
Прекрасное тело окаменело, прелестное лицо превратилось в маску.
— Блэз… — произнесла она с трудом.
— Да.
«Как он был прав, — благодарно думала Кейт. — Она бы никогда не поверила, что это устроила я. Как хорошо он знает ее», — промелькнула мысль, и Кейт почувствовала, как в ней шевельнулась ревность.
— Все началось с поездки Ролло в Гонконг. Ему казалось, что с вашим аукционом не все в порядке, и он получил сведения, подтверждающие это. Вы выбрали неудачный город для, ваших махинаций, там даже у стен есть уши.
— Только если хотят подслушивать, — зло возразила Доминик. — Я полагаю, у вас есть доказательства?
Кейт встретила насмешку настолько спокойно, что Доминик ответила на свой вопрос сама.
— Конечно, есть… Блэз делает все наверняка.
— Важнее всего сейчас последние данные, — сказала Кейт. — Я победила вас, я на 5400 тысяч фунтов впереди вас по доходам, а без вашего обычного подкупа и совращения у вас вряд ли есть какая бы то ни было надежда догнать меня до 31 декабря. Я победила вас — причем не в вашей игре, поскольку мне омерзительны ваши методы, — в том, что зовется Честной Игрой.
Кейт вздернула подбородок, голова ее была откинута назад, волосы окружали лицо сияющим ореолом.
Доминик засмеялась.
— Не хватало еще, чтобы вы сообщили, что сберегли для избранника свою девственность…
Ей хотелось задеть Кейт, и это удалось. Но Кейт быстро справилась с собой.
— Нет. Но, конечно, вас мне никогда не догнать.
— Ах ты дрянь!
— Если вы хотите играть в грязные игры, я с удовольствием понаблюдаю, так как здесь вам нет равных.
— Берегитесь, — предупредила Доминик.
— Нет, это вам нужно беречься. Один неверный взгляд, одно неверное слово, полшага за черту — и я уничтожу вас.
— И «Деспардс» тоже? Не думаю.
— Мне предстоит сделать «Деспардс» недосягаемым для вас. У меня есть одна пленка, очень четкая и качественная. Вы связаны с организацией китайских гангстеров, и полиция Гонконга будет рада возможности засадить их — да и вас — за решетку Если вам нужны публичные разоблачения, пожалуйста. Мне скрывать нечего, и я не побоюсь извлечь на свет все ваши грязные делишки за эти последние месяцы. — Кейт шагнула вперед. — Я хочу, чтобы вы покинули «Деспардс» Помните, победитель получает все. И я намерена взять «Деспардс» и удержать его. Я даю вам ваши два месяца — с условием, что вы либо ведете честную игру, либо уходите. Лучше уходите. Вам в нашем деле делать нечего.
— Расследование пришло к выводу, что пожар начался в результате несчастного случая.
— Да, так и будет считаться, пока я не предъявлю пленку, доказывающую, что поджог организован вами. — Кейт перевела дыхание. — Я предлагаю вам соглашение с одним условием: используйте оставшиеся два месяца для честных дел, если вы придете к концу года с лучшими, чем у меня, результатами, тогда и пленка, и все остальное достается вам. Но и не пытайтесь обманывать.
Два коротких месяца! У Доминик внутри все переворачивалось.
— Вы можете устраивать сколько угодно аукционов — но без обманов и хитростей.
— Согласна! — Доминик не колебалась. Она что-нибудь придумает, она может рассчитывать на поддержку людей, которые пользовались ее благосклонностью, она будет иметь дело с теми, кто захочет ее в обмен на то, что хочет она, она пустит в ход все свои связи, выпросит, одолжит или украдет — только чтобы продолжать заниматься аукционами! Один большой аукцион — и дело выровняется… ей придется работать со скоростью света. Но наберет ли она столько предметов для больших аукционов?
Но разве не у нее служащие лучше, чем во всех других аукционных домах? Разве у нее самой нет той же выучки еще со времен, когда сама она работала помощницей в «Деспардс»? Это может выручить ее… Во всяком случае, стоит попробовать.
Кейт почти воочию видела, какой расчетливый, холодный, компьютерный мозг включился в работу. , — Ну, что же решаете? — спросила Кейт.
Доминик посмотрела в ее лицо, такое изменившееся и похорошевшее, в глубокие сияющие глаза, взглянула на летящее платье.
— А вы изменились, — заметила она наконец.
— Надеюсь.
— И кое-чему научились.
— К счастью, не у вас. Теперь ваша очередь показать, что вы можете измениться, причем за вами будут наблюдать.
— Не существует того, что я не могла бы сделать, если приложу к этому усилия, — мягко сказала Доминик.
— Начнем с того, что я служу доказательством обратного, — улыбнулась Кейт.
Доминик подошла к дверям, которые Кейт открыла перед нею.
— Моего последнего слова вы еще не слышали. — Она проскользнула мимо Кейт и направилась к выходу, высоко вскинув голову, платье ее шуршало по ковру, и вот уже последняя вспышка переливающегося алого платья — и прекрасное видение исчезло.
Кейт перевела дух.
— Ну как?
Обернувшись, она увидела рядом с собой Блэза.
— Я хорошо провела разговор.
— Сказала про запись?
— Она знает, что запись у нас и каким образом мы ее получили.
— А ваше соглашение?
— Она согласилась.
— Это означает, что борьба продолжается.
— Но честная, в противном случае…
— Ты сказала, что за ней будут наблюдать?
— Да.
— Значит, она будет Предельно осторожна.
— Я знаю и тоже буду осторожна.
Но Блэз не улыбнулся в ответ.
— Доминик будет грозить опасностью, пока живет на свете.
— Я не захожу так далеко, когда строю планы.
Это заставило Блэза улыбнуться, чего она и добивалась.
— Я думал о том, чтобы… уехать с тобой вместе куда-нибудь далеко.
Радость Кейт стала еще заметнее.
— Правда? Куда?
— Я ничего не скажу тебе заранее.
— Когда я с тобой, мне все равно, где я нахожусь.
Их глаза встретились.
— Чертов гипс, — сказал Блэз таким тоном, что у Кейт перехватило дыхание. — Я не могу даже потанцевать с тобой.
— Я могу, — послышалось за их спинами.
Обернувшись, они увидели Лэрри Коула.
— Разрешите мне еще раз предложить себя в качестве замены?
Кейт рассмеялась. Теперь ей было известно, какую роль он играл по поручению Блэза.
— Я не возражаю, — покорно сказал Блэз. — Я, по крайней мере, смогу наблюдать за вами.
— Мне думается, мы не сможем так часто видеться в будущем, — поддразнила Лэрри Кейт, когда они начали танцевать.
— Наоборот. Мистер Чандлер распорядился, чтобы я не спускал с вас глаз, — с восхищением в голосе сказал Лэрри.
