Одними из немногих действительно полезных вещей, что удалось откопать в справочной системе, были структурные схемы с местами расположения отдельных блоков. Укрупнённые, без особых подробностей — так, начертили связующие линии между узлами. Для краткого ознакомления пилотов со строением корабля, не более.
Схемы схемами, но было в инструкции и ещё кое-что интересное. Как прикажешь в критической ситуации вызывать спасателей, если связь не работает? Или разведчик забросило так далеко, что ни один корабль не сможет туда добраться в приемлемые сроки? С частью проблем поможет ремонтный дрон: подлатать, заварить. А что делать с внутренними узлами? Правильно — просто поменять на другие. Стандартизация и блочный принцип построения систем оказались арраяр не чужды. Если в кладовке вдруг завалялись запасные части, то дело решалось в течение нескольких минут, где самое долгое — это сама процедура извлечения сбойного модуля. Но насколько мне помнится, такого волшебного склада на корабле не было. Но хотя бы выявить неисправность я могу!
Диагностика сразу бы показала проблемное место, но раз уж обещал к ней пока не прибегать, то попробую воспользоваться самым простым методом — визуальным осмотром. Глупость, конечно, несусветная, однако будет чем себя занять в ближайшие пару часов. Или пока Женька не проснётся. Что ж, приступим.
Специфических инструментов для снятия панелей не требовалось, даже отвёртки не нужны. Всё делается голыми руками — опыт в таких делах имелся. Сколько раз приходилось возвращать оторванные декоративные элементы на место! Особенно после визита ребят Рагнера. Из-за всех случившихся передряг у нас вообще образовался дефицит панелей, и корабль изнутри выглядел не сильно опрятно, однако всё же получше, чем недостроенный «Веясанрив». Но отсека со стазис-капсулами это не касалось — тут ещё сохранялся первоначальный глянцевый лоск внутренней отделки.
Проблема с отсутствием подписей на панелях, которую я обнаружил ещё при первом посещении корабля, решилась довольно просто: на укрупнённой структурной схеме неизвестный разработчик заботливо пометил местоположение каждого блока. Правда, в стиле пиратских карт: «три шага на север от приметного камня», но для меня подспорье невероятное. Итак, что мы ищем? Да всё! Буду вскрывать подряд все отмеченные на схеме панели, принадлежащие этому отсеку — пытаться предугадать без точных сведений бессмысленно.
Когда помещение приняло знакомый по остальному кораблю «щербатый» вид, я начал тот самый запланированный ранее визуальный осмотр. Зелёный цвет индикаторов — хорошо, красный — плохо. Питание подавалось на каждый блок, пробоя пробок не выявлено. В основном индикаторы горели зелёным, показывая исправность узлов. Только два модуля оказались с проблемами. Я сверился с документацией, выяснил предназначение обоих, и результат меня совсем не обрадовал. Если коммутатор мы ещё сможем попробовать стянуть из какого-нибудь другого отсека, то вот модуль сопряжения мозгов ИИ с системами корабля так просто не найти. И вряд ли арайцы с «Веясанрива» захотят поделиться столь ценным устройством. Да оно может и не найтись у них на корабле, всё же тот не достроен.
Ладно хоть Гарза жив, и то хорошо. Надеюсь, он там не сойдёт с ума, как его печально известный земной аналог HAL9000. Хотя, вроде как, неисправность только частичная, и что-то ИИ видит и слышит, раз отвечает.
— Да, Гарза? — произнёс я вслух, но услышал лишь ожидаемое бульканье. — Ну ничего, пошуруем по галактике, поищем тебе запчасти, потерпи.
Только как бы не узнать, что проблем ещё больше, когда запустим диагностику.
Едва я закончил ставить на место последнюю панель, как в отсек зашёл Женька. Уже более опрятный, причёсанный и… без бороды.
— Вот это номер! — удивился я изменению внешнего облика Евгения.
— Да надоела она, — пояснил Женька и почесал гладко выбритый подбородок. — И зря, что ли, на «Трентоне» покупали бритвы? Тебе бы тоже не помешало немного отойти от образа сурового космолётчика из фантастики прошлого века.
— Если только позже, — ответил я и направился к выходу. — Пока ты спал, я здесь поработал немного и выяснил причины неисправности капсул и бульканья Гарзы.
— Серьёзные? — Евгений последовал за мной.
— Капсулы мы, скорее всего, починим простой заменой коммутатора…
— … а с Гарзой так сделать не получится, — вместо меня подвёл итог Женька. — Ясно. Переживём утрату, искусственный интеллект на корабле не особо-то и нужен.
Гарза с этим выводом был не согласен, о чём и поспешил пробулькать.
— Говорю же, поищем, — успокоил я ИИ. — Но сам понимаешь, склада с модулями сопряжения на корабле нет. Придётся тебе подождать.
— А ты не пробовал с ним в режиме «да/нет» поговорить?
— Пробовал, только бесполезно: Гарза лишь булькает, причём независимо от выбора ответа.
— Тоже мне эксперт по допросам, — хмыкнул Женька.
— Что-то умное готов предложить?
— Конечно, — с ноткой превосходства сказал Евгений, но продолжил уже нормально: — Отсутствие ответа тоже ответ, нам необязательно обозначать «нет» словом, Гарзе достаточно просто помолчать.
— О да, это значительно упрощает дело, — не остался в долгу я и ответил с напускной серьёзностью, отчего едва не засмеялся. — Но уж давай как-нибудь потом. Заниматься игрой в угадайки сейчас не время.
— Не время, так не время, — неожиданно легко согласился Женька. — Тогда запускай диагностику, будем смотреть фильмы ужасов.
— А как же приборка? Желание пропало?
— Успеем, — махнул рукой Евгений. — Начинай давай.
Я вернул голограмму на законное место, вывел на экран консоль и набрал нужную команду.
Глава 2
Бывало и хуже. Нет, я серьёзно! Оказаться на обесточенном корабле, когда до момента взрыва остаётся несколько минут — такое себе удовольствие. Но справились же. И здесь как-нибудь выкрутимся. Надеюсь.
Результаты диагностики не порадовали. В целом корабль был исправен, хоть сейчас запускай двигатели и вперёд. Как раз через несколько миллионов лет и долетишь до дома. Наше главное преимущество — прыжковый двигатель — оказался сломан, не стоило нам стартовать практически из эпицентра взрыва. А что оставалось делать? Времени, чтобы пробиться сквозь станцию и прыгнуть в более-менее спокойной обстановке, не было. К моменту, когда корабль наконец-то переварил кинутые в аварийный приёмник контейнеры с гелием-3, счёт уже шёл на секунды.
Даже у фантастических двигателей есть предел прочности. И мы его нашли. Когда починим, а я уверен в этом на сто процентов, то будем иметь в виду, что прыгать около готовой взорваться звезды всё же не стоит. И мы ещё смеялись над неуклюжими мадрибскими и корфинянскими кораблями, неспособными стартовать вблизи планет. Корабли-то способны, вот только результатом будет отказ двигателя. И дай пустота, чтобы при выходе из гиперпространства рядом оказалась обитаемая планета. А то, не ровен час, и координаты пункта назначения собьются, и вынырнешь в каком-нибудь войде, где до ближайшей звезды несколько десятков мегапарсек. Так и пробудешь там в одиночестве до конца Вселенной.
— Ничего страшного, — начал Женька, — знаю я один кораблик, где можно взять запчасти.
— Так они тебе и отдали, — с сомнением произнёс я. — У них там свои планы насчёт «Веясанрива».
— Если эти планы не совпадают с нашими, то пускай арайцы лучше сразу ложатся в ближайший гроб.
— И какие они у нас теперь, планы-то? С того момента, как мы здесь появились, тихой мирной жизни в Андромеде пришёл полярный пушной зверь.
— А история ещё не перевалила и за середину, — задумчиво сказал Евгений. — Честно признаться, я сейчас полон сомнений. Хочется всё как-то закончить, но чтобы по-настоящему, без этих твоих продолжений и сиквелов. Мне нынешняя ситуация напоминает недописанные книги, когда авторы начинают целую серию приключений бравых космонавтов, а потом бросают. Не знают, как завершить, а может, просто герои надоели.
