- И он принял твое обращение за чистую монету?
- Ты не представляешь, что творилось в Карфагене, - нахмурился Фернандо. - Сперва разошлись слухи, что король-калиф мертв, и империя, казалось, вот-вот разлетится на куски. Потом эти огни в пустыне, где мы проезжали. Над могилами... И говорили, что это проклятие...
Аш видела, что он сейчас мыслями далеко от нее, и не прерывала поток воспоминаний.
- Я и сейчас так думаю, - добавил он, чуть помолчав. - Я проезжал там, когда мы искали лорда Леофрика. Там были рабы, бараны, козы, все... все мертвые. Они словно растаяли, как воск, они были в воротах этих гробниц вплавленные в бронзу... И свет - сияющий занавес, во все небо... Теперь они называют это Пламенем Благословения Господня!* [Приведенное описание поразительным образом совпадает с некоторыми описаниями военных экспериментов с мощными источниками электромагнитного поля. "Сияющий занавес", вероятно, вызван поляризацией молекул, как при северном сиянии (aurora borealis).]
Аш, своими глазами видевшая раскрашенные стены пирамид над молчанием Диких Машин, почувствовала, как похолодел загривок.
Фернандо передернул затянутыми в рясу плечами, потянулся рукой к медальону:
- Я бы назвал это "джином".
- Не джин и не дьявол. Это Дикие Машины, - возразила Аш, указывая рукой на светлевшее за окном небо. - Они высасывают свет из мира. Даже думать не хочется, как это выглядит вблизи.
- Я и не собираюсь думать, - пожал плечами Фернандо.
"И это мой муж... бывший муж", - поправилась она.
Аш не заметила, закончился ли танец Кампина или "кляча" попросту свалилась с ног. Полдюжины добровольцев утащили ее со сцены. Бальдина и еще несколько девиц подсыпали на пол свежей соломы, и вперед выступил Генри Брант. Он был облачен в бархатную мантию, бывшую некогда красной - пока пятна копоти не выкрасили ее в черный цвет. На белых кудряшках сиял стальной венчик с торчащими в стороны шипами - только сейчас из кузницы. На цепь, болтавшуюся на шее, не пожалели упряжи от десятка лошадей - она была наспех склепана из удил.
"Молодчина, Ансельм, - размышляла Аш, тщетно отыскивая взглядом своего помощника. - Нам это сейчас вот как необходимо!"
Генри Брант властно простер перед собой руку и объявил:
Я - истиной король английской стороны, :
Вы с взгляда первого увидеть то должны.
Но вот за сына я давно тревожусь
Скажите мне, здесь нет ли принца Джордж?
Из компании английских лучников выкрикнули:
- Ты из Йорком или из Ланкастеров?
Генри Брант через плечо ткнул пальцем в комедианта, изображающего принца Джорджа:
- Сам не видишь?
- Это же Ансельм, - воскликнула Флора, привставшая на цыпочки, чтобы лучше видеть. - Роберто! - выкрикнула она, весело блеснув глазами на Аш.
- Тогда это, пожалуй, ланкастерский король, - догадалась Аш.
Немалая доля шума исходила от парней, которые никогда не бывали в Англии, но были рады-радешеньки подзадоривать англичан. Аш готова была присоединиться к веселью, радуясь, что измотанные люди хоть ненадолго позабудут о войне, но ее останавливал напряженный взгляд Фернандо.
- Ты, кажется, готов предложить мне подписать контракт с калифом! усмехнулась она.
- Я не настолько глуп... - Фернандо вдруг коснулся ее руки и кивнул на ряженых. На лице его на мгновенье мелькнуло чистое неприкрытое веселье. Аш стало не по себе от его непринужденной грации, от мысли, что - если бы не война - он мог бы и дальше блистать на турнирах, женился бы на какой-нибудь баварской наследнице, завел детишек, и ни разу бы не заглянул в себя глубже, чем необходимо и ему бы в голову не пришло принимать монашеский обет.
- Чего же ты от меня хочешь? - спросила она. Его ответ утонул в громком хохоте. Роберт Ансельм с копьем в руке протопал на свободную площадку между латниками и женщинами из обоза.
- Господи помилуй, где еще увидишь такие доспехи! - заливалась Флора.
- Единственные в мире, - вторил ей брат.
Ансельм нацепил на себя столько железа, что непонятно было, как удается ему держаться на ногах. На ходу он оглушительно бренчал. Поножи были собственные, а вот кираса (на человека много толще и выше ростом) Аш сразу заподозрила, что он позаимствовал ее у кого-то из бургундцев. На широких плечах болтались многочисленные наплечники; наручи, стальные манжеты и налокотники были налеплены где в три, а где и в четыре слоя. Чеканный нагрудник сверкал и отливал серебром - его почти не прикрывала бурая накидка с белой звездой на груди. Под острием копья болтался белый вымпел - женская рубаха - с наляпанной кое-как красной розой.
Ансельм откинул забрало, показав ухмыляющуюся небритую физиономию, стукнул тупым концом копья в пол и широким жестом выбросил в сторону левую руку.
Я - принц Джордж, достойный рыцарь,
Кровь за Англию пролил...
Он выдержал паузу, дожидаясь аплодисментов, и, дождавшись, приставил ладонь к тому месту, где под шлемом, вероятно, скрывалось ухо:
- Громче! Не слышу!
Гром аплодисментов и топот ног сотрясли башню. Ансельм между тем продолжал:
Кто не славит мою храбрость?..
Тому дам цинка под зад!
Фернандо дель Гиз тихо застонал:
- Таких комедиантов и при дворе у Фридриха не бывало!
- А, только наемники живут полной жизнью! - серьезно согласилась Аш.
Он смеялся совсем по-мальчишески, но стоило ему стать серьезным - и на лице проступали морщины. Три месяца назад, в Карфагене, их еще не было.
"Три месяца, - подумала она. - Всего-то. Солнце из созвездия Девы перешло в Козерога. Совсем недолго..."
Она заметила, как он напрягся при выходе следующего актера.
Эвен Хью, пошатываясь, выдвинулся вперед. Поверх кольчуги он натянул женскую сорочку с квадратным вырезом. Желтоватый подол болтался на уровне коленей. Стрелки и латники встретили его громкими воплями, какая-то из женин - кажется, Бланш - пронзительно свистнула. Аш, все еще смеясь, недоуменно наморщила лоб. Только когда уэльсец, морщась, натянул на пробитую башку визиготский помятый шлем, она догадалась, на кого пародия.
Эвен с показной робостью прокрался на площадку, сжимая длинное карфагенское копье.
Сарацинский я герой, сами видите!
Карфаген мой дом родной, понимаете.
Вот прирежу принца Джорджа - и увидите,
Всем я глотки перережу, понимаете!
- Застебешься! - выкрикнул кто-то.
- Справлюсь, - откликнулся Эвен. Погодите у меня, увидите!
- Раньше увидим, как ты овцу дерешь!
- Баррен, я тебя слышу! - прикрикнула Аш. На Фернандо она старалась не смотреть. Флора дель Гиз издала протяжный непристойный звук и скорчилась от хохота. Аш изо всех сил старалась сохранить вид начальственный и неприступный .
- Требование момента, придется простить их, - извиняющимся тоном заметила она, мучительно стараясь не рассмеяться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
