— Имя хозяина, тварь! — вскрикнул Арн, подкрепляя слова теми крохами силы, которые у него оставались.
Бывший чародей неприятно оскалился и сложил в сторону боевика аккуратный кукиш. Как правило, нежить на такие простые попытки раскрытия создателя и не велась, но вот и оскорблять противника не пыталась. Повинуясь скорее рефлексу, чем какому-либо расчету, Важич сделал глубокий выпад, посылая цепь в старика. Заговорённый металл пролетел в пальце от излишне ловкой твари, лишь на излёте задевая дряблую кожу. Простилин тонко заверещал и бросился прочь от слишком опасного человека. Арн ещё раз попытался задеть его, сделав подсечку под ноги, но существо оказалось куда проворнее своего прототипа. Проскакав по всей длине стола, он замер на миг, швырнув в боевика слабеньким заклятьем, и рванулся к дверям, прыгая прямиком на дрожащую тушу Мастера-Оракула. Лишённая обережной силы благополучно оплавившихся древних символов Совета, дверь не выдержала такого напора, прогибаясь в белоснежное фойе и разрывая остатки той хлипкой защиты, что как-то сдерживала тварь от поглощения энергии. Вопль Кущина причудливо слился с полным восторга и облегчения рыком бывшего нежитевода, возвещавшем лишь о том, что твари удалось наполнить резерв.
Забывая об осторожности и нерабочей руке, Араон вскочил на стол, чтобы подтягивая на цепи незаменимый серп, повторить эпический полёт Простилина приземляясь уже на спину худосочной твари и вгоняя искривлённое лезвие под кадык. Какое-то время ничего не происходило, словно металл не вспорол нечестивую глотку. Потом задрожал пол. Переполненное вырванной из пространства энергией тело задёргалось в руках убийцы, посылая короткие искрящиеся сигналы непереваренной силы. Металл в руках чародея раскалился, обжигая кожу.
— …, - только и успел выдохнуть Арн, отпрыгивая в сторону удачно оставленного неподалёку сервировочного столика.
Мощный толчок, сравнимый по силе с разрывом заговорных камней, заставил содрогнуться два этажа административного центра Замка и погасил все светляки в округе трёхсот метров. Клубы раскаленного пара и пепла взвились под потолок, с шипением просачиваясь в щели. Первые ещё очень осторожные и неуверенные крики раздались из некогда переполненного коридора: наученные горьким опытом мелкие служащие не спешили делать поспешных выводов, впадая в панику преждевременно, но и проверять состояние Старших Мастеров желающих не находилось. Выбираясь из своего покорёженного, но славно послужившего укрытия Араон Важич с трудом сдерживал рвотные порывы. И вовсе не потому, что воздух небольшого фойе насквозь пропитался сладковатым ароматом горелого мяса и сгнившего картофеля. И даже не потому, что под ногами ощущались слизкие плашки вывернутого паркета, а яркие лучи света, вырывающиеся из распахнутого зала, выхватывали из погружённого в темноту пространства абрисы изукрашенных кровавыми ошмётками стен. Просто молодой человек по всей вероятности схлопотал лёгкое сотрясение мозга.
«Бойтесь своих фантазий, ибо мысли материальны», — невольно вспомнилось Араону высказывание какого-то древнего мыслителя, когда Мастер-Боя с помощью вновь освобождённого резерва активизировал парочку загашенных светляков. Белоснежное полотнище стен и потолка изукрашивали причудливые бурые подтёки и чёрно-рыжие пятна, создавая завораживающее плетенье какого-то древнего рисунка. То тут, то там неопознаваемым фаршем валялись куски дымящейся плоти. Бороздами взрытого паркета расходились лучи инерции, посылая на стены молнии причудливых трещин. Из глубокой воронки, служившей им началом и центром, поднимался чёрный дымок.
— Херяксь, — очень глубокомысленно заметил выглядывающий из дверей подсобки укурыш, на котором так несвоевременно развеялось заклятье немоты.
Точнее пареньки выглядывали из того провала, что остался от небольшого помещения для хранения инвентаря и приготовления напитков и угощений для советников и их высокопоставленных гостей. Ныне подсобка более не была скрыта панелью и гордо демонстрировала своё непритязательное нутро всем желающим.
— Эт, ты да-а-а, — протянул его обычно менее косноязычный приятель, продолжая сжимать в руке остов от разбитого чайника.
— Это был лич? — отчаянно дрожащим голосом уточнил контуженный, но не побеждённый господин Поморич.
— Если бы это был лич, тем более возродившийся из Мастера такого уровня как господин Простилин, то задавать подобные вопросы было бы уже некому, — ответила вместо Главы госпожа Тришкова, что, проявляя завидное холоднокровие, утирала носовым платком с лица долетевшие даже до зала совещаний останки былых советников.
— Что-то я не помню, чтобы Вы у нас были знатоком по нежити, — злобно парировал господин Чешуевский, чьё предположение оказалось подвергнуто сомнению и критике.
— Насколько я могу судить, — кряхтя, заметил выползавший из-под стола Маршалок, — единственный здесь знаток по нежити недавно скакал по столу и изволил швыряться неизвестными заклятьями, так что можете попытаться уточнить у него, если сможете идентифицировать нужный кусок.
Араон Артэмьевич от такого не отказался бы, хотя и прекрасно понимал тщетность подобных надежд. Кто бы ни стоял за неадекватным поведением Мастера-Нежитевода, он постарался максимально обезопасить своё инкогнито. Глава Совета даже не сомневался, что и дух Простилина на вызов не поддастся, если, конечно, в присутствовавшей на Совете субстанции этот дух вообще был. Что-то подсказывало Важичу, что вполне могло статься так, что дух уважаемого Мастера может оказаться не в курсе событий последнего года, а то и десятилетия, аккурат с того периода как за Равелий Дилеонович стал проявлять обострённую тягу к домашним наливкам и повышенное безразличие к окружающему миру.
— Клянусь Триликим, это было самое увлекательное заседание Совета с тех пор, как Гикайло плюнул в рожу Поморичу, а тот выбил ему зубы, — нервно хохотнула госпожа Ломахова, выбираясь из-под стола и пытаясь прикурить изломанную сигарету.
В свободную руку Главе предупредительно попытались впихнуть уродливо оплавленный жезл, но тот даже не почувствовал чужих поползновений. Рурик тихонько ругнулся и принялся осматривать безвольно болтающуюся конечность, осторожно и практически профессионально проводя диагностику. Следивший за его действиями Араон заметил, что со своими обязанностями этот парнишка справляется не в пример лучше Иглицына. Не без сожаления закрепляя серп обратно к бедру, Важич перенял жезл в левую руку и не особенно придерживаясь норм регламента (как-то обстановка не располагала), трижды ударил о вывороченный дверной косяк.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
