Т.к. он сам — космический разум, то ума у него нет. Т. к. бесконечное сознание становится ощущением, которое ничто иное, как само сознание, кроме него, нет того, кто ощущает. Также он и ощущатель всех своих ощущений, поэтому в нем нет ощущений. Поэтому все различия между органами чувств — просто понятия. Концепция, согласно которой органы чувств относятся к уму, как конечности относятся к телу, — ошибочна: на самом деле, нет такой разницы — также, как и тело с конечностями составляют одно целое.
Чтобы ни происходило в мире, все действия начинаются в нем. Из-за него мир видится как реально существующий; если его не будет, не будет и мира. Мир (создание), Создатель Брахма и космический Создатель — все это только фигуры речи: это только понятия, которые возникают в чистом бесконечном сознании.
Рама спросил:
Если этот космический Создатель — только понятие, как же он существует в этом теле?
Васиштха ответил:
Также, как и ты существуешь в своем сердце, когда медитируешь. Как индивидуальное сознание существует в телах всех существ и как отражение существует в зеркале, так и этот космический Создатель существует в своем собственном космическом теле. Хоть и кажется, что у него есть разные части, на самом деле в нем нет деления, он существует как камень — целый и неделимый, чистое, бесконечное сознание.
Васиштха продолжил:
Пока создатель Брахма медитировал, я осмотрелся кругом. Я увидел солнце, восходящее сразу повсюду. Пока я смотрел на это невообразимое зрелище, солнце поднялось прямо из недр земли, как подземный огонь. Становилось слишком жарко. Поэтому я ушел оттуда и отправился подальше. Весь небосвод горел светом этого солнца. Отовсюду неслись звуки «кат-кат».
Живые существа поджаривались заживо. Даже водные животные не были исключением. Разрушение было тотальным. Горы падали на горящие города, подминая их в кашу. Люди рыдали и плакали. Йоги массово уходили в бессмертие, если успели этому научиться заранее, конечно. Земля раскалялась огнями и сверху, и снизу.
Весь мир со всеми существами в нем загорелся огнем, исходящим из глаз Рудры. Звуки были «бум-бум-бум», как будто черти забавлялись, швыряя друг в друга потоками огня. Метеоры падали на горы и начинали танцевать танцы разрушения и смерти. Языки пламени, поднимающиеся из земли, соединялись с пламенем на небесах. Горы расплавились, кроме горы Малая — она оставалась нетронутой, как сердце благородного человека, и распространяла вокруг себя радость и мир — как сандаловое дерево отдает свое благоухание тому, кто его сжигает.
Только два объекта еще никак не пострадали — пространство, которое из-за его вездесущности невозможно разрушить, и чистое золото тоже не разрушается. От всего остального не осталось даже пепла. Как глупость и ее последствия разрушаются огнем мудрости, остается только абсолютная чистота, совершенно без пепла сгоревшей тупости. Некоторое время это пламя еще не достигало обители Рудры, но наконец он и на него посмотрел и она тоже начала гореть.
Ничего не осталось. Будущие поколения смогут только гадать: «Возможно, ранее здесь был мир, вселенная, создание».
Васиштха продолжил:
Потом поднялись сильнейшие ветра разрушения, которые дули с такой силой, что смешались горы и океаны, и даже преисподняя свалилась куда-то еще ниже. Все создание стало сухим и потеряло сущность.
После этого возникло, как разгневанный демон, огромное облако. Шум, производимый им, был ужасен, как когда создатель Брахма потерял свое золотое яйцо, из которого потом создал всю вселенную. Этот звук смешался со звуками разрушения миров и океанов. Он наполнил всю вселенную и объединил землю с небесами и преисподней. Он безошибочно определялся как звук вселенского распада.
Я слышал звуки этого облака. Я удивлялся «как может это облако сосуществовать с огнями космического распада?» Я посмотрел по сторонам. Облако было так высоко, что его было не видно и огонь не мог его достать.
Поглотив миры, языки огня стали искорками, которые сверкали удивительным блеском. Когда опустилось облако разрушения, оно казалось сделанным из бриллиантовых молний. Воды семи океанов были бы только мельчайшей частью этого облака. Пошли дожди. Каждая капля этого дождя была как молния. Капли заполнили все пространство. Они падали с такой силой, что разрушали все то, что еще осталось. Все небо было единой массой воды. Дождь потушил огонь и достиг земного пространства.
Воды этого необыкновенного и сверхестественного дождя смешались с огнями, которые еще горели. Ни вода не могла победить пламя, ни пламя — воду, их равные силы сделали конфликт неопределенным. Оба они имели огромную силу и мощь. Потому на их столкновение было жутко смотреть.
Васиштха продолжил:
В это время все пространство было покрыто пеплом разрушения. Ужасные ветры носили этот пепел. Дождь страшно шумел, и его шум был похож на дьявольские крики победы.
Три элемента — вода, огонь и ветер сорвались с цепи и забыли про контроль, взаимодействие и гармонию. Все выглядело так, как будто они воевали друг с другом. Шум от этого хаоса, «чам-чам», был оглушающим. Могучие реки, текущие с гор, несли с собой другие горы, континенты и города. Планеты и звезды на небесах выпадали со своих орбит. Огромные волны приливов повсюду ломали горы и ветры сдували эти горы прочь.
Повсюду царил мрак, потому что лучи солнца не проникали за пелену дождя и облаков. Только жизненная сила еще поддерживала разрушающиеся объекты. Боги приблизились к черте разрушения, и повсюду была пыль разрушенной вселенной.
Без завесы создания осталось только то, что остается (истина или Бог) после тотального разрушения создания. Снова была полнота, которая становится очевидной, когда все разнообразные существа разрушены, та полнота, которая была здесь все время.
Васиштха продолжил:
Не было пространства, не было направлений, не было «снизу» или «сверху», не было ни элементов, ни созданного из них. Был только один безграничный океан.
В этот момент я увидел небесную планету Брахмалока. Там создатель Брахма сидел в глубокой медитации самадхи, он был как неподвижная гора, окруженный первыми принципами, богами и мудрецами, небесными созданиями и познавшими, которые тоже сидели в медитативной позе, глубоко погруженные, неподвижные и как бы безжизненные. Двенадцать солнц прибыли туда и тоже погрузились в медитацию.
Через некоторое время я увидел Брахму и компанию, как видятся сны при просыпании. Я видел их и многие другие ментальные образы, не как материализующиеся объекты из сна.
Потом я понял что все эти боги и т. д. были чистым ничем. Не покидая своего места, они пропали с глаз. Я понял, что они тоже достигли нирваны после отказа от имени и формы, как создатель Брахма. Когда склонности или само-ограничивающие тенденции прекратились в них, они стали невидимыми. Это тело — чистейшая пустота, оно кажется существующим из-за ограничивающих умственных склонностей и тенденций. Когда они прекращаются, тело становится невидимым и неощущаемым, точно так же как сон не воспринимается после просыпания.
Некоторые говорят, что когда тело, которое видит сны, прекращает существование, сон тоже прекращается, и без тела невозможна жизнь в других мирах. Тогда этой вселенной никогда и не было! Если говорится, что мир никогда не был тем, чем он не был, тогда он не существует даже сейчас. Если говорится, что сознание создается процессами в самом теле, тогда это учение совершенно бесполезно. Если ты считаешь, что глупость существует пока существует тело, эта глупость становится реальностью. Если сознание возникает в теле случайно, почему оно не воспринимает свою бесконечную природу?
В любом случае, любое из того, что сознание решило воспринять в самом себе, оно и воспримет, зови это реальным или нереальным. Поэтому сначала сознание знает себя как сознание из-за движения в самом себе. Потом из-за умственных склонностей оно ощущает обманчивые восприятия. Ограниченное восприятие связывает; когда нет восприятия ограничения (или ограничения восприятия), наступает нирвана.
Васиштха продолжил:
Когда все эти боги и двенадцать солнц стали едиными с создателем Брахмой, солнца начали сжигать мир Создателя, точно так, как они уже сделали это с землей. После сожжения мира Создателя они вошли в глубокую медитацию и обрели нирвану. Все погрузилось в густую тьму.
В это мгновение я увидел страшную форму. Она была воплощением разрушения вселенной, воплощенная темнота. Однако она светилась внутренним светом. У нее было пять лиц, десять рук и три глаза. В ее руке был трезубец. Она двигалась в пространстве своего собственного существа. Казалось, что тень возникла из космического океана и она сама была воплощением космического океана. Пожалуй, это было похоже на гору с крыльями. Глянув на это я подумал: «это Рудра» и поклонился ему с безопасного расстояния.
