В овраге было людно. Во-первых, это Виктор, Ждан, Волин, Серей и Мор. Граф Слав. Лесной барон и его ближайший подручный, Говорун, тот самый, с лисьим лицом, знакомец сержанта. Даже мастер Виктор был, с ним его старший сын, держали в поводу лошадей, на которых были навьючены ящики с гранатами. Эти были по моему настоянию, я очень хотел, чтобы мастер Виктор видел, как же работают его изделия. А то странно получается, вроде бы и сделал, а вот ни разу не пользовался и не умеет… Пусть смотрит, может, после мне забот будет меньше в обучении его технологии изготовления. И поаккуратнее шнуры делать станет.
И ещё пятеро, молодые ребята, разбойнички, они же вольные стрелки, как их теперь все называют. Вольные стрелки через пень-колоду поклонились, не так красиво, как мне лакеи в замке кланялись, но с почтением.
Коротыш, крепкий такой юноша, скорее вширь, чем в длину. И с лицом обыкновенного сельского комбайнера, который ещё пить не научился, да и не любит это дело, а работает себе, и себя трезвым уважает. Я его ещё с той самой первой встречи помню.
Две Стрелы, высокий и худой тип с длинным луком. Если б не болезненная немного худоба, то смотрелся бы он ещё поздоровее Виктора, но так мускулов поменьше, да и стати тоже. Ребра пересчитать можно, лицо все в морщинах, а уж волосы с проседью вообще лет десять добавляют. Щепило, мужичок опять же лет средних, с топором, грустно глянул на меня, вскочил, поклонился и продолжил полировать длинное клювообразное лезвие своего колуна. Брат, роста среднего, лицо скуластое и спокойное. Как-то не очень похож на местных жителей. Скорее на наемников, что-то в фигуре выдает. Интересно, откуда такой прибился-то? И молодой парнишка, лет чуть меня постарше, глядит рот открыв, но в глазах гордость. Конопатый и вихрастый. Подснежник кличут.
— Почему подснежник? — Уселся я на груду нарубленных веток.
— Потому что под снегом нашли. — Просветил меня Коротыш, предварительно оглянувшись на Лесного барона. Тот ему кивнул, разрешая говорить. То ли порядки такие, то ли дисциплина. — Его Светлость граф Дюка деревню его пограбили да сожгли, жителей в полон взяли и на рынок погнали. Его вот в пути потеряли. Пролежал он под снегом день да ночку, да ещё день да ночку, а потом его Лесной барон нашел. Отогрели, откормили, вот к нам и прибился. Стреляет ух!
— Ого. Счастливая у тебя судьба, парень.
— Да, Ваше Высочество. — Вскочил и снова поклонился мне парень.
— А почему две стрелы? — Поглядел я на высокого. — Сам отвечай.
— Да вот было дело… — Замялся стрелок. — Ваша Светлость, то есть Ваше Величество…
— Давай, рассказывай. — Махнул я рукой.
— Ваше Высочество…
— Позвольте, я? — Встрял Коротыш. — Один граф прознал про умение Стрелы. Поймал старшего сына за браконьерство, велел призвать Стрелу и положил ему на голову яблоко. Сыну положил, не стреле. И сказал, что если попадешь с сотни шагов, то отпущу обоих невозбранно. Ну, достал тот две стрелы, одну на лук положил, вторую в зубы, и выстрелил. Сбил, конечно, что для него сотня шагов? — Коротыш поглядел на Две стрелы. Тот ответил робкой улыбкой.
— Вот, с первой же… А вторая стрела?
— А вторую через две недели нашли в голове у графа…
— Да ты серьезный парень! — Обратился я к Две стрелы.
Тот чуть не покраснел.
— Ваше Высочество, тут ведь дело какое, любое умение на богов опирается, а боги часто шутить любят… Так что если в тот момент пошутили б, то вторая стрела графу сразу досталось, а так ещё две недели побегал[69]. Простите, Ваше Высочество… — Стрелок встал, поклонился и снова уселся на свое место, зорко глянув, где стоит его лук.
— Ну, познакомились. — Подвел я итог. — Теперь ближе к делу. Как с гранатами-то научились?
Словами не удовлетворился, заставил показывать.
— Чему научились, по одному. Сначала ты, Виктор.
Виктор сбросил с ящика рогожу, достал оттуда гранату. Тренировочную, я мастера Виктора специально просил в придачу красить их рукоятки белой краской, чтобы не перепутать уж точно. И так не перепутаешь, все учебные глиняные, а боевые с железной частью, но дополнительная страховка не помешает.
Я молчал, смотрел.
Виктор щелкнул зажигалкой, по фитилю пробежал огонек, скрылся в рукоятке. оставляя за собой дымный след, граната нырнула в отрытую яму, и там слабо бумкнула. Вверх поплыло облачко беловатого дыма.
— Дальше ты. — Показал я на Коротыша.
Тот лихо пожал плечами, взял гранату, принял от Виктора зажигалку…
— Стоп! — Прервал я. — Почему своего огня нет?
— Так не выдано, Ваше Высочество, а такие покупать дорого…
Вот ещё одна статья расходов появляется. Войско надо экипировать, в том числе и простонародную его часть. А денег уже мало остается. Надо будет ещё раз на поклон к графу Урию сходить.
— Мастер Виктор, обеспечьте всех огнем. За мой счет, рассчитаюсь в начале следующей недели.
— Да, Ваше Высочество.
— Ну, давай, показывай.
У разбойников тоже выходило хорошо, гранаты ныряли в яму-цель как родные. Лучше всего получалось у Подснежника, глиняный кругляш нырял в яму как опытная мышь в нору при виде кота.
— Вот ещё, Ваше Высочество. — Позвал меня Коротыш. — Это праща, посмотрите. — Он снял с пояса длинную веревку с петлей. — Если я сюда кладу горшок с зельем, поджигаю и… Нет, у самого плохо получается.
— Я помогу. — Виктор подошел ближе.
Я машинально напрягся, но решил рискнуть, вдруг да получится. Помнится, что-то такое в Первую мировую мастерили, да потом забросили. И потому просто стоял, следил.
Гранату положили в петлю, Виктор поджег фитиль, и Коротыш быстро-быстро закрутил пращой у себя над головой.
Я так и замер, все ругательные слова своего мира забыл сразу, а в этом мире и не знал их толком. А матерщина тут почему-то плохо произносится, не получается. Как праща выглядит, я ещё не знал, и как ей пользоваться — а тоже. И такого просто не ожидал.
Над моей головой вертолетом крутилась граната, причем боевая, а не учебная, мать её так. Ноги стали как ватные, и никак не получалось даже прыгнуть в сторону. И гранату-то никак не вырвешь, вот она, в ремне крутится…
Коротыш отпустил один конец пращи, веревка хлопнула, и граната улетела раза в три дальше, чем учебная, где и благополучно разорвалась в облаке черного дыма, повалив пару кустов.
— Не пойдет. — Покачал я головой.
— Почему, Ваше Высочество? — С обидной вскинулся Коротыш.
— Да потому, что пока ещё ты крутишь, а если в это время фитиль догорит? То тогда она у тебя над головой взорвется. Рядом могут быть твои товарищи, они тоже пострадают. Так что не пойдет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
