— Я знаю, что необходимость во мне исчезла теперь, когда ваша машина научилась читать быстрее меня. Единственное, чем я могу помочь, это облегчить ваши страдания от неудовлетворенного желания.
— Это радует, — сказал Луис. Он произнес эти слова саркастически, но поняла ли она его? Он будет презирать себя, если примет это подаяние.
— Если вы вымоетесь и тщательно почистите зубы…
— Замолчите. Ваше желание пожертвовать личными удобствами ради высших целей, конечно, похвально, но я не могу принять это предложение.
Женщина удивилась.
— Лувиву, вы не хотите заниматься со мной РИШАТРА?
— Спасибо, нет. Включите поле. — И Луис вновь поднялся в воздух. По опыту недавнего прошлого он ожидал новых криков, но ничего не мог с этим поделать.
Однако женщина удивила его.
— Лувиву, — сказала она, — для меня было бы ужасно завести сейчас ребенка.
Луис взглянул на ее лицо: не гневное, но очень серьезное.
— Если я сойдусь с Каваресксенджаджоком, у меня может родиться ребенок, которого ждет смерть в огне солнца.
— Тогда не делайте этого. В любом случае он еще слишком молод.
— Нет, вы ошибаетесь.
— Ну хорошо. Тогда, может… Нет, у вас же нет контрацептивов. А можете вы вычислить свой период, опасный для зачатия?
— Я не понимаю… Хотя, постойте, понимаю. Лувиву, наш вид правил большей частью этого мира потому, что постиг нюансы и разновидности РИШАТРА. Вы знаете, как мы узнали об этом так много?
— Полагаю, вам повезло?
— Лувиву, некоторые виды более плодовиты, чем другие.
— О…
— Еще очень давно мы поняли, что РИШАТРА — это способ избежать появления ребенка. Если мы вступаем в брак, то спустя четыре фалана появляется ребенок. Лувиву, можно ли спасти этот мир?
Эх, оказаться бы сейчас в одноместном корабле, в световых годах от любых обязательств перед кем бы то ни было, кроме самого себя… Или под электродом…
— Я не могу вам ничего гарантировать.
— Тогда займитесь со мной РИШАТРА, чтобы я не думала о Каваресксенджаджоке!
Это было не самое лестное предложение за жизнь Луиса Ву.
— А как вы собираетесь успокоить свой разум? — спросил он.
— Для этого способа нет. Бедный мальчик, он должен страдать.
Вы могли бы страдать оба, подумал Луис, но не произнес этого вслух. Женщина, была серьезна и обижена, и к тому же права: сейчас не время производить на свет ребенка Строителей Городов.
Кроме того, Луис хотел ее.
Он выбрался из поля свободного падения и овладел ею на водяной кровати. Хорошо, что Каваресксенджаджок ушел в грузовой трюм. Но что скажет мальчик завтра утром?
Глава 26
Под водами
Луис проснулся в поле тяготения, с улыбкой на лице, приятной болью в каждом мускуле и резью в глазах. За прошедшую ночь ему удалось поспать совсем немного. Харкабипаролин не преувеличивала свою крайнюю потребность. Несмотря на время, проведенное с Халрлоприллалар, Луис даже не предполагал, что Строители Городов могут так возбуждаться.
Он повернулся, и большая кровать заволновалась под ним. Рядом лежал на животе Каваресксенджаджок, раскинувшийся, как морская звезда, и тихо храпящий.
Харкабипаролин, свернувшаяся на оранжевом меху в футе от кровати, шевельнулась и села. Потом сказала, видимо, извиняясь, что покинула его:
— Я проснулась и никак не могла понять, где нахожусь.
Культурный шок, подумал Луис. Он помнил, что Халрлоприллалар нравилось спальное поле, правда, не для сна.
— Здесь и пол хорош. Как вы себя чувствуете?
— В данный момент гораздо лучше. Спасибо.
— Это вам спасибо. Вы голодны?
— Еще нет.
Тогда Луис занялся упражнениями, его мускулы еще сохраняли крепость, но он давно не занимался. Строители Городов смотрели на него с изумлением. Закончив, Луис заказал завтрак: дыню, суфле Гранд Марнье, сдобные булочки и кофе. Как и следовало ожидать, от кофе его гости отказались, впрочем, как и от булочек.
Появился растрепанный и уставший Хиндмост.
— Все виды делали свои доспехи, копируя внешность защитника Пак, — сказал он. — Доспехи эти не во всем похожи друг на друга, но принципиальных отличий в них нет, возможно, в этом виновато распространение культуры Строителей Городов. Их империя так все перемешала, что источников происхождения уже не найти.
— А как насчет средства бессмертия?
— Вы были правы. Великий Океан рассматривается как источник страхов и удовольствий, включая и бессмертие. Причем этот дар не всегда связан с лекарством, порой он приходит без предупреждения, как подарок капризных богов. Луис, для меня, как негуманоида, эти легенды не имеют смысла.
— Поставьте эту ленту для нас, я дам посмотреть ее нашим гостям. Может, они объяснят то, чего не сумею объяснить я.
— Хорошо.
— А как с ремонтами?
— В описанной истории на Кольце не было ремонтной деятельности.
— Вы шутите!
— Подумайте сами: большую ли площадь покрывают записи города и далеко ли они уходят в прошлое? Небольшую и недалеко. Кроме того, я изучил интервью с Джеком Бреннаном и пришел к выводу, что у защитников была очень долгая жизнь и очень большой объем внимания. Они предпочитали не пользоваться сервомеханизмами, если могли сделать работу сами. Например, на борту корабля Физпока не было автопилота.
— Это противоречит тому, что мы видим здесь. Система сливных труб наверняка автоматизирована.
— Это подход с позиции грубой силы. Нам неизвестно, почему защитники вымерли или покинули Кольцо. Возможно, они знали, что их ждет и имели время для автоматизации сливной системы. И вообще, Луис, нам не нужно знание об этом.
— Вот как? Метеоритная защита, вероятно, тоже автоматизирована. Неужели вы не хотите узнать о ней побольше?
— Хочу.
— И маневровые двигатели работали автоматически. Можно, конечно, не принимать это во внимание, однако тысячи видов гуманоидов развились с тех пор, как исчезли защитники Пак, а автоматика все еще действует. Или защитники собирались уходить с самого начала — во что я не очень-то верю…
— Или их агония растянулась надолго, — закончил Хиндмост. — У меня есть собственные мысли на эту тему. — Но высказывать их он не стал.
В то утро Луиса ждало чудесное развлечение. Истории о Великом Океане оказались отличным материалом с героями, королевствами и подвигами в схватках с ужасными чудовищами, но, впрочем, с отличиями от волшебных сказок человеческих культур. Например, любовь в них не была вечной. Спутники героев всегда были против секса, и их преданность поддерживалась образно описываемыми РИШАТРА, а их странные способности считались само собой разумеющимися. Волшебники не обязательно были злыми, эту случайную опасность следовало избегать, а не сражаться с ней.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
