Еще семнадцать лет Коко будет царить в моде. Она была очень одинока и очень стара; у нее случались приступы сомнамбулизма, когда она посреди ночи, не просыпаясь, вставала и перекраивала свою ночную рубашку в платье для приснившейся клиентки. До последнего дня она продолжала работать – пока однажды, 10 января 1971 года, Коко Шанель не пришла из парка в свой номер в «Ритце» настолько уставшей, что у нее не было сил даже раздеться. Рядом с ней была только горничная; внезапно Коко закричала: «Я задыхаюсь!» Горничная успела только подойти. «Вот так и умирают», – добавила Шанель. И умерла.
Согласно завещанию, Габриэль Шанель была похоронена в швейцарской Лозанне – только там, по ее словам, у нее возникало чувство защищенности…
Вирджиния Вулф
ВОЛНЫ ЖИЗНИ
Имя Вирджинии Вулф знают и ценят не только литературоведы и не только за то, что она была одним из первых представителей английского модернизма и основоположником «психологической прозы». За ее критические работы о месте женщины в обществе и культуре ей поклоняются феминистки; за последовательное неприятие насилия ее почитают пацифисты. Вирджинию Вулф ценят культурологи и психологи, борцы за права сексуальных меньшинств и сторонники классического института брака. Вирджиния Вулф по праву считается одной из тех, кто своим творчеством изменил двадцатый век. Между тем сама она никогда не была довольна ни своими литературными трудами, ни своей жизнью – слишком остро было ее восприятие мира, слишком требовательна была она к себе.
Для девочки, выросшей в такой семье, это было неудивительно. Ее отец Лесли Стивен, знаменитый своими радикальными взглядами и блестящей эрудицией, был известнейшим литературоведом, философом и историком, к тому же атеистом и вольнодумцем. Он прославился фундаментальными трудами «История английской мысли в восемнадцатом веке» и «Словарь национальных биографий». Первым браком он был женат на Харриет Мириам Теккерей, младшей дочери великого английского писателя Уильяма Теккерея, перед талантом которого Стивен преклонялся. Харриет умерла молодой в 1878 году, и Лесли женился вторично на ее подруге, вдове известного адвоката Джулии Дакворс, настоящей «викторианской леди». У них родилось четверо детей – сыновья Тобиас и Адриан и дочери Вирджиния и Ванесса. Вирджиния, их третий ребенок, родилась 25 января 1882 года.
Все дети Стивенов были очень дружны между собой – эта дружба продлится всю их жизнь. Детство их проходило в престижном лондонском районе Кенсингтон; они получили домашнее образование, но их учителями были не только лучшие умы Англии, но и все книги в обширнейшей библиотеке их отца. Среди гостей, часто посещавших гостеприимный дом Лесли Стивена, бывали самые знаменитые люди того времени – писатели, критики, политики, и детство Вирджинии прошло среди постоянных разговоров и споров о литературе, живописи и философских вопросах. Она была чрезвычайно чувствительным и восприимчивым ребенком, с развитой фантазией и хрупким здоровьем. Царящая в доме атмосфера ученых диспутов и логических конструкций, пропитанная, с одной стороны, духом отрицания авторитетов, а с другой – нетерпимостью и стремлением самоутвердиться, развивала и закаляла интеллект детей, но в то же время – убивала их душу, подавляла чувственность. Отец требовал, чтобы его дети учились думать, чтобы их чувства не мешали логике, – а развитием души своих детей он не занимался. Через много лет Вирджиния напишет в своем романе «На маяк»: «На неправду он был неспособен; никогда не подтасовывал фактов, ни единого слова неприятного не мог он опустить ради пользы или удовольствия любого из смертных, тем паче ради детей, которые… с младых ногтей обязаны были помнить, что жизнь – вещь нешуточная, факты неумолимы», – так опишет она мистера Рэмзи, безусловным прототипом которого был ее отец.
Все дети Стивенов непрерывно ощущали на себе испытующий взгляд родителей; их преследовало ощущение необходимости оправдать возложенные на них ожидания – и чувство, что ждут от них слишком многого. Это постоянное напряжение с ранних лет ощущалось Вирджинией как тяжелый груз, что впоследствии отразилось и на ее характере, и на душевном здоровье. В детство же уходит корнями ее главный комплекс, отравивший ей всю жизнь, – панический страх сексуальных отношений, неприятие практически любого физического контакта; даже на рукопожатие Вирджиния решалась с трудом. По мнению многих биографов Вулф, в шестилетнем возрасте она подверглась сексуальным домогательствам со стороны братьев ее матери; самое страшное для ребенка было то, что мать в первую очередь обвинила в случившемся саму Вирджинию, которая, по ее мнению, вела себя «слишком распущенно» и, таким образом, сама спровоцировала случившееся. По другой версии, это произошло, когда Вирджинии было уже тринадцать лет, и неудавшимися насильниками были ее кузены. Как бы то ни было, Вирджиния на всю жизнь приобрела стойкое отвращение к физической стороне жизни, а ее психика оказалась надломленной.
Первый нервный срыв произошел у Вирджинии в 1895 году после смерти матери – Джулия Стивен простудилась в театре и «сгорела» от пневмонии. С трудом оправившись, Вирджиния поехала «развеяться» в Италию – любимое место отдыха уставших от постоянных туманов англичан. Один из биографов писал об этом путешествии: «Она не была ярым туристом, предпочитала людей и картины дворцам и церквам». Обрушившиеся на нее впечатления – краски, звуки, разлитую в воздухе радость жизни и скрытые за многочисленными музейными дверями трагические истории – Вирджиния тщательно описывала в письмах к оставшейся в Англии подруге. Помимо зарисовок и заметок путешественника, письма были полны нежности и даже любви, более уместных в письмах к жениху. Но поскольку мужчины могли стать для Вирджинии в лучшем случае друзьями, всю живущую в ней любовь она дарила женщинам – естественно, любовь была исключительно духовной, и никогда – физической. О таких отношениях Вирджиния писала, что в них есть «особенная чистота, цельность. К мужчинам так не относишься. Совершенно бескорыстное чувство, и оно может связывать только женщин».
Вернувшись из Италии, Вирджиния еще несколько лет сторонилась людей, предпочитая письма личному общению.
В 1904 году Лесли Стивен скончался, и его дети переехали из Кенсингтона в богемный район Блумсбери, на Гордон-Сквер. Сменив адрес, Стивены тем не менее сохранили главную традицию отцовского дома – атмосферу интеллектуального салона. Братья и сестры держались вместе; они словно составляли единый коллективный разум. Правда, в 1906 году Тобиас Стивен умер; этот удар тяжело отразился на всех остальных Стивенах. Переживания, связанные с этой потерей, Вирджиния через много лет опишет в романе «Волны».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
