К ее появлению председатель суда вернулся на свое место и весьма благосклонно приветствовал Терину.
Для начала задал ей вопрос: верно ли, что стоящая перед ней женщина — ее воспитанница Алиенор эс Каврин?
Нянюшка сначала оторопела, а потом сообразила откуда ветер дует и сердито ответила:
- А вам сказали, что это не она? Не верьте. Это моя бесценная девочка, моя Лиена. Боги и господин Ангер вернули мне ее!
Последние слова зацепили Истара, он обратился к судье с просьбой задать вопросы этой женщине. Так как ничего незаконного он не захотел, судья согласился.
- Терина, ты сказала, что Лиену тебе вернули боги и господин Ангер. Как это понимать?
Он думал получить от тетки выгодные для него показания? Не тут-то было! Она зашипела на него змеей:
- А так и понимать! Алиенор всегда была чудесной, умной девочкой, доброй и послушной. А потом ты что-то с ней сделал и она стала как неживая.
Судья заинтересовался:
- Когда это произошло?
- Года за полтора до того, как Алиенор поехала в Ремирену к жениху, охотно откликнулась Терина. Я тогда чуть с ума не сошла, думала, пропадет наша крошка, ей привили какую-то смертельную болезнь. Ведь если бы она умерла в замужестве, герцог бы все забрал себе.
- Почему вы считаете, что это сделал ее родной отец:
- А кто же еще? Он ее к себе вызывал, и с каждым разом в моей девочке гас огонек разума и жизни! Никогда не забуду и не прощу!
- А как вам пришло в голову, что герцог хочет ее извести?
- Ну, это я не сама придумала. Все слуги во дворце об этом только и говорили.
Ее слова очень не понравились Истару, но он хотел получить от нянюшки какое-то нужное ему признание, поэтому он снова попытался ее спросить:
- Терина, - осторожно начал герцог, - А что сделал господин Ангер?
Нянька радостно ответила:
- Он лечил Алиенор, давал ей зелья, и постепенно она пришла в себя.
Судью этот ответ устроил, а Истара нет, но получить другой он не мог. Надеясь выжать из мага правду, он попросил, чтобы Ангер рассказал о моем лечении.
Терину отпустили, и на подиум поднялся наш Ангер. Я пожалела, что решила не садиться и отказалась от кресла. От страха у меня ослабели ноги: он единственный, кто знает правду не понаслышке. Если Ангера правильно допросить, то он скажет, что я не дочь герцога, а иномирная сущность.
Но наш маг оказался не лыком шит. Он начал свое выступление с того, что заявил:
- Я не понимаю, чего добивается почтенный Истар. Естественно, что после замужества, став королевой другой страны, его дочь вышла из-под контроля, и герцогу это не нравится. Да, ее поведение изменилось настолько, насколько изменились обстоятельства. Но это не причина, чтобы подозревать ее в том, что она самозванка. Насколько мне известно, родство определяется по крови, а не по какой-то там мифической сущности. Здесь кроме меня достаточно квалифицированных магов, которые могут сравнить кровь герцога и Ее Величества королевы Алиенор. Думаю, такая проверка всех убедит.
Соткавшийся из воздуха Дамон зашипел мне в ухо:
- Это я ему подсказал. Парень уже навалил в штаны от страха, а я посоветовал перестать обороняться и перейти в нападение.
От этого мага есть толк! Не зря мы его простили.
Судья выслушал Ангера и не стал больше задавать ему вопросов. Наоборот, предложил закончить обсуждение нелепых измышлений герцога Истара, выдуманных с единственной целью — увести правосудие в сторону. Если у Ангера нет сомнений в том, кто я такая, то вряд ли другие маги дадут другой ответ.
Я с облегчением выдохнула. Оказывается, я все это долгое время сдерживала дыхание, сама того не замечая. Меня с почетом проводили на место, я плюхнулась в кресло и схватила мужа за руку. Она была ледяная. Ему тоже все это не просто так далось.
Мы переглянулись: все сложилось в нашу пользу. Еще немного, и Истара можно будет запереть в замке Фош. Пусть он там с Арсинил обнимается.
Но у герцога была еще карта в рукаве, о которой я понятия не имела. Не просто карта — козырной туз. Он решил не мелочиться и зайти с него.
- Ну что ж, раз все здесь решили меня дружно осудить, раз никто мне не верит, я хочу использовать свое право. Поединок равных! Пусть боги решают, кто достоин занять престол объединенной страны!
Судья обернулся к королю и развел руками:
- Ваше Величество, он имеет право...
Все засуетились, но никто ему не возразил. А мне никто ничего не объяснил. Что такое Поединок равных? Это то, что я думаю? В своде законов он мне не попадался.
А Истар громко издевался:
- Или наш юный королек не так уж уверен в своей правоте? Или сомневается, что мы с ним равны? Тогда почему он почел за честь жениться на моей дочери?
Я как-то упустила момент, когда рука короля исчезла из моей ладони. Тарг молча совершил невероятный прыжок, и вот он уже стоит рядом с герцогом.
- Я принимаю вызов! Пусть никто не говорит, что король Ремирены испугался какого-то ничтожества, не рискнувшего встать во главе армии. Королевство - не серебряная монета и не золотая пряжка, его нельзя украсть. Ты хотел украсть мое королевство и мою королеву, Истар? Это не ты меня, это я тебя вызываю!
Он поднял руку к небу и оглядел всех присутствующих. Несмотря на то, что герцог был его гораздо красивее, сейчас Тарг смотрелся более величественно и одновременно романтично. На его фоне герцог терялся. Дамы, которых немало было на трибунах, смотрели на моего мужа с восторгом. В сущности это не могло меня радовать, но радовало.
Тут я вдруг вспомнила, что говорил мне муж. Истар — непревзойденный мастер клинка, гораздо более сильный, чем Таргелен. Вот почему всегда так: как только справишься с одной бякой и хочешь на минутку расслабиться, вылезает другая, в сорок раз хуже. Мы боялись, что герцог уйдет безнаказанным, это нам казалось худшим из зол. Но мне и в голову не приходило, что он имеет все шансы выиграть. Кошмар! Что делать?
Между тем судья равнодушным голосом объявил:
- Сегодня через четыре часа после полудня состоится поединок равных. Герцог Истар Кавринский скрестит свой меч с королем Ремирены Таргеленом Вторым. Победивший станет королем объединенной страны. Все согласны?
Я думала, кто-то будет возражать, но таких не нашлось. Обычаи тут чтят, не то, что у нас.
Судья же продолжил.
- Сейчас поединщикам будет предложена легкая трапеза, а затем по обычаю они будут медитировать над своим оружием до самого поединка. В это время никому не дозволяется с ними общаться.
