Пародия N8 — на Л. Ошанина и его строчки:
А я люблю тебя ничью.А я веду тебя к ручью.Швыряю в белую струю.
На дно
Эх, зря ты мечешься, как мышка,что вдруг попалася коту.Ведь я люблю тебя, глупышка,а, значит, с берега швырну.Все будет тихо, гладко, чисто,такое только нам дано.Ну, успокойся, это быстро,хлебешь водички — и на дно.А ручеек течет спокойно,ах, даже боязно бросать.Но отступать нам недостойно.Ну, хватит, нечего кричать!В глазах твоих любовь теплилась,а у меня в глазах темно.Ну, значит, как договорились:без шума-гама — и на дно.
(28 августа 1983)
Пародия N9 — на Л. Мартынова и его строчки:
Я куплю себе усы и бороду,и переоденусь, и тайком,с черным зонтиком пройду по городупритворяясь старым стариком.
Тю-тю…
Давеча наклеил себе бородуи седые пышные усы,и пошел гулять себе по городув летние погожие часы.Сел в автобус, ехавший в Капотню,у дверей передних скромно встал.Но хотя я выглядел на сотню,места мне никто не уступал.Лишь один очкастый недотрогавскорости нарушил тишину:“Дедушка, садитесь, ради бога”.Ну, а я ломаться не люблю.Я полез к окну, пихая ноги,но, видно, я неловко пролезал,у меня при всем честном народелевый ус, отклеившись, упал.Помню, был мужик с трудом дышащий,больше всех кричал и бился он:“Братцы! Он старик не настоящий!Люди! Это вылитый шпион!”.Помню, после бороду сорвали,а очнулся я уже в гипсу.Мне врачи так прямо и сказали:“Вам теперь на пенсию, тю-тю…”.(22 августа 1983)Пародия N10 — на В. Фомичева и его строчки:Будильник рявкнет,вырвет телоу койки из объятий белых,и брюки ловишь ты вслепую…
Вслепую
Будильник рявкнул. Поднимаюсь.Но ото сна не отошел.Сходил по делу. Умываюсь.Попил. Поел. Надел. Пошел.Спускаюсь вниз. Глаза закрыты.Сон продолжительный такой.Удар об столб! Глаза открыты.“А где я, люди? Что со мной?”.А те от смеха чешут глотки.Смотрю туда, куда они:на мне Анютины колготкии модный лифчик на груди.
(18 августа 1983)
Пародия N11 — на Ю. Мориц и ее строчки:
И с криком первых петуховтак бьется в грудь волна упадка,что грудой тухлых потроховты в пустоте мертвеешь гадко.
Фу!..
Я слышу голос петухаи даль мгновенно розовеет.А рядом мужа потроха,не то он спит, не то мертвеет.Я с ложа тихо поднимаюсь,а в горле тошнотворный бес,ведь потроха всю ночь касалисьмоих живых телес.Но как бы тихо не кралась,не одевала тапок,мертвечина с постели подняласьи принялась за завтрак.Налила супа с червячком,на хлеб плеснула гноя,два глаза с выцветшим зрачкомзаела стоя.Мертвец копался в потрохах,пил мозг запоеми мой передничек в цветахзабрызгал гноем…Волна упадка у меня,а может, шалость.Не знаю как читаете, друзья,такую гадость!
(9 августа 1983)
Пародия N12 — на С. Сушу и его строчки:
Когда-то ты красавицей была,Возросшая на “Птичьей карамели”.Как в утренней росе колоколапод кофточкою яблоки хрустели.
Сосите, девки, карамель!
Была ты сплошь с угрями на носу,но “Птичьей карамелькою” питалась.Под кофточкой, быть может, потому“антоновка” так сочно наливалась.Как дура не сосала все подряди не чуралась тем, что некрасива.И вот уже под кофточкой сидятдва марокканских чудо-апельсина.Отвергнув столько импортных конфет,сосала только эту карамельку.И вот уже из кофточки на светглядят арбузы в каждую лазейку.Потом, в конце концов, твой внешний видвошел в свою решающую фазу,когда катастрофически трещитбюстгальтер, что пошит по спецзаказу.Поэтому, чтоб впредь не сесть на мель,советую всем девушкам красивым:сосите только “Птичью карамель”и бюст ваш будет нравиться мужчинам!Пародия N13 — на В. Емельянова и его строчки:Забытое, странное что-томеня укололо… Потомстремглав унеслось за воротазастряло на склоне крутом.
НЛО
Не зверь и не птицакольнула, как кнопка,мне в ягодицы,понятнее, в попку.Да что это было?С чего бы да взяло?Но это уплыло,умчалось, слиняло.Сознание стонетот новой беды,вернется, уколетс другой стороны.А, может, минует,мои-то ворота?Но попка все ноети чует чего-то.(2 августа 1983)Пародия N14 — на Г. Поженяна и его строчки:Лягу в жиже дорожной,постою у плетня.И не жаль, что возможно,не узнают меня.
Довалялся!
В самой радостной позев жиже я повалялся,а потом и в навозеносом так покопался.А потом сразу к плетню:“Дорогие мои!”Но кричат мне родные:“Геть, чумной, уходи!”Крик их носится в поле,я не верю ушам.“Не узнали вы что ли?Это я — Поженян!”.А в ответ нецензура,так, что я пропотел.Дед родной меня с дурупалкой в темя огрел.А бабуля роднаяс криком: “Сгинь, сатана!”Из ведра, у сарая,мне плеснула дерьма.И бежал я по лугув лес, где много зверья.Но и те от испугапокусали меня.Осень стылая ближе,гонят все со двора.Довалялся я в луже!Постоял у плетня!
(17 июля 1983)
Кроме пародий, коих я за то лето-осень 83-го настрочил несколько десятков, я также баловался и разного рода юморными поэмами, подражая то Высоцкому, то вообще неизвестно кому. Сочинялись они легко, иной раз за несколько минут. Сегодня я бы так уже не написал. Темы для своих поэм я брал с потолка, но иной раз они рождались под впечатлением каких-нибудь событий, виденных мною. Например, однажды я был свидетелем, как на Комсомольской площади вокзальная проститутка “клеила” мужика. Я пришел домой и за считанные минуты накатал поэму, правда для рифмы перенеся ее действие в другое место. Так на свет 21 ноября 1983 года родилась поэма “На вокзале Павелецком…”.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
