Но это не делало прощание легче.
Даже Элизабет сказала:
— Пожалуйста, мистер Гринберг, подумайте еще раз.
Но тот лишь покачал головой.
— Вам лучше уходить. У нас не так много времени. Думаю, через час уже стемнеет. Пожалуйста, уходите.
Джордж в последний раз посмотрел на него, пробормотал несколько слов прощания. Менхаус сделал то же самое. Они не стали оборачиваться.
— Мистер Гринберг, я…
— В путь, Элизабет, — сказал он ей. — Мы с вашим дядей были друзьями, как вы знаете. То, что я делаю, я делаю ради вас, ради него и ради всех остальных, кого погубила та тварь. Да, еще из любопытства.
Кушинг отвел ее к трапу.
Вот и все.
Больше Гринберга никто не видел.
30
На катере они легко преодолели заросшее водорослями корабельное кладбище. В тумане была пара страшных моментов, когда Менхаус ударился об перевернутый корпус и едва не скинул всех за борт, и когда он чуть не столкнулся с танкером, но в остальном все прошло довольно гладко.
Через полчаса они выбрались из водорослей, и быстро понеслись по одному из каналов, рассекая туман. Они молились, надеясь на лучшее. У них было все необходимое, и если они не найдут воронку, то все для них закончится в Море Туманов. Возможно, благодаря прожорливости местной фауны, а возможно, когда Гринберг потянет за шнур и выпустит на волю свою бомбу из антиматерии, как он назвал ее.
Пока они удалялись все дальше от корабельного кладбища, Джордж старался любой ценой не думать о Туманном Дьяволе. Любой ценой.
Канал начал петлять, и Менхаус немного сбавил скорость. Пусть нехотя, но понимая, что они не могут позволить себе попасть в аварию. Даже незначительную. Сгущалась тьма. Все видели это. Туман стал плотным и тяжелым, словно дождевые тучи, опустившиеся на землю.
Джордж вытащил компас.
— Если Гринберг прав, мы должны оказаться в районе воронки минут через двадцать, тридцать после вхождения в открытое море.
— Особенно с этой крошкой, — сказал Менхаус, довольный своей новой игрушкой.
— Это в том случае, — предостерег Кушинг. — Если не будем кружить в этом чертовом тумане. Но Джордж не думал, что так получиться.
За навигацию отвечала Элизабет, и это было хорошим решением. Казалось, она неплохо ориентируется в этих каналах.
Интересно, — подумал Джордж, — сколько поездок через водоросли она предприняла со своим дядей, выискивая тот неуловимый люк, тот спасительный выход из туманного мира Мертвого моря.
Элизабет подсказывала Менхаусу, какой канал выбрать, когда тот сбивался с пути. Сверлила глазами туман, словно видела сквозь него.
Наконец, бескрайние заросли зеленых гниющих водорослей расступились, и катер оказался в открытой воде. Лишь маленькие островки растительности напоминали об оставшихся позади водорослях.
— Придерживайте шляпы, — крикнул Менхаус и, прибавив скорость, направил катер в те холодные воды.
— Не так быстро, — предупредила Элизабет. — Здесь тоже есть брошенные суда. И в воде подстерегает много опасностей.
Туман начал закутывать их в свои покровы, непроницаемые, клубящиеся и клейкие. Было так сыро, что на лицах у всех появился влажный блеск. Джордж слишком хорошо помнил все те дни, когда они дрейфовали, либо гребли через эти туманные бездны.
Господи, — подумал он, — как им вообще удалось выжить?
Приближалась ночь, а также таящаяся в ней опасность.
Джордж помнил, что последний раз, когда ночь настигла их, они находились в самолете. На них напал кальмар, а потом… Нет, он не хотел думать об этом. Не хотел думать ни о чем плохом. Потому что самое важное происходило здесь и сейчас. У него появилось то же самое ощущение, какое было при приближении к корабельному кладбищу… какое-то волнение, предвкушение. Они стояли на пороге чего-то. И он чувствовал это.
И понимал, что это сейчас движет их маленькой группой — возрастающая психическая энергия, физический импульс, несущий их на встречу с чем-то.
Он посмотрел на компас.
Стрелка была все еще мертва, но скоро, очень скоро она сдвинется с места. Джордж чувствовал это нутром. Он отвернулся от ветра и зажег сигарету, прикрыв ее ладонью. Потом посмотрел на Кушинга, улыбнулся, тот улыбнулся в ответ. А потом что-то произошло.
Произошло очень быстро.
Так быстро, что Джордж мог лишь наблюдать. Лишившийся дара речи и беспомощный, он смотрел, но ничего не мог поделать. Что-то выпрыгнуло из тумана, блестящее, как рыбацкая леска, и обвилось у Кушинга вокруг шеи. Поймало его, словно арканом, выдернуло с лодки и утянуло в туман. Было ли дело в скорости катера или в силе орудующего этой нитью зловещего кукловода, но Кушинг исчез быстро.
В мгновение ока.
Элизабет бросилась к Кушингу, но опоздала и, перевалившись через край, исчезла в тумане.
Они услышали ее крик.
Джордж закричал ей в след.
Менхаус развернул катер, пытаясь понять, что случилось. Но у Джорджа не было ответов. Ничего существенного, что можно было рассказать. Ходовые огни на носу катера освещали туман, проникая в него всего на десять-двенадцать футов.
— Элизабет! — позвал Джордж. — Элизабет! Элизабет!
Его голос эхом отразился в тумане, и в какую-то жуткую минуту Джорджу показалось, что кто-то там передразнивает его, но это была Элизабет. Менхаус направил катер на голос.
И тут они увидели ее.
Она барахталась в той студенистой, зловонной воде, совершенно обезумевшая.
И Джордж скоро понял, что на то была причина.
В тумане над ней, футах в пятнадцати, маячило нечто. Нечто гигантское, аморфное, темное. Нечто извивающееся и парящее, словно мотылек. Только это был не мотылек, не птица, а нечто другое. Джордж увидел сеть блестящих нитей, спускающихся на Элизабет. И эти нити, или паутина, они казались живыми. Скручивались и плавно извивались словно змеи.
Элизабет закричала еще раз, и те нити рывком увлекли ее вверх.
Джордж вскинул ракетницу. Хотел было прожечь дыру в этом кошмаре, но в последний момент заколебался. Потому что из тумана вынырнула какая-то фигура, нечто, словно сшитое из серых лохмотьев и побитых молью покрывал. Что-то болталось на одной из тех нитей, словно случайно выпавшая марионетка.
Но это была не марионетка.
Это был Кушинг. Только теперь он напоминал высохший скелет. Джорджу показалось, что он увидел позвоночник, а может, блеснувшее ребро или бедренную кость. Лишенное плоти лицо. Не больше. Чем бы ни была эта кошмарная пародия на человека, она быстро взмыла во мглу, увлекаемая тем кукловодом, тварью, парящей там.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
