Слева кстати тоже. Верев и Мазур рассказывают - когда морячки домики с фрицами волной захлестнули, там не бой был а бойня - так саперы что дальше стояли пытались своим на выручку, не разобравшись. Сели бы в оборону, у них шанс был, а так подошли, когда морячки почти уже закончили - и сшибка была в ночи, в рукопашной, гранатами накоротке, штыками, и теми же лопатками дрались. А рукопашный бой с советскими морпехами, это как раз тот случай, когда солдату вермахта даже по приказу дозволено спасаться бегством - а если учесть, что наших еще и тупо было больше… Короче, остались из саперов живы лишь те, кто быстро бегал и еще быстрее сообразил не геройствовать.
А главное, не сорок первый сейчас. Войска, чтобы нас блокировать, фрицы могут найти, лишь сняв с более спокойных участков. Если наши не протупят и устроят еще и на Волховском активность, хрен у фрицев это выйдет. И будет рост нашего плацдарма сдерживаться лишь скоростью нашего перемещения по размокшим дорогам, досягаемостью нашей артиллерии с правого берега, и как скоро сумеем перебросить сюда танки. А ПМП (понтонно-мостовые парки) я видел сам - тут к прорыву блокады давно готовятся. А вдруг удастся - на два месяца раньше, и с меньшими потерями?
Сверху вижу - на переправе все кипит. Лодки так и снуют, и с людьми, и с грузом - еще войска на левый берег, точно, наступление! Ну и конечно, туда боеприпасы и провиант, обратно вывозят раненых. Нормальная в общем, обстановка.
А из акулят-пираний моих, только двое "трехсотых", про которых я уже сказал. Ну я с ними еще разберусь!
Ждем приказ - чтобы назад. Спать хочется - устали смертельно. Еще одни сутки войны. Интересно, как сейчас под Сталинградом? И как наши, на "Воронеже"?
Вызов по рации. Слушаю. Ну, приплыли! Вот озадачил, капитан!
Но надо сделать, мужики! Просто - очень надо.
–Акулы, на связь! Окунь, окунь, ответь!
От Советского Информбюро. 24 ноября 1942 (альт-ист).
На Ленинградском фронте на одном из участков наши войска успешно форсировали реку Нева. Захвачен важный опорный пункт врага, уничтожено более 1000 немецких солдат и офицеров. Наши бойцы ведут успешный бой за расширение плацдарма, развивая успех. Артиллеристами Ленинградского фронта подавлен огонь девяти вражеских батарей. В воздушных боях сбито 13 немецких самолетов.
Контр-адмирал Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка "Воронеж". Северодвинск (Молотовск), у стенки завода.
Все еще стоим у стенки, готовимся к докованию.
Если вы считаете, что это просто - завел корабль или лодку в док, закрыл ворота и выпустил воду, то вы крупно ошибаетесь. Важно ведь - не повредить винты и рули, а также корпус, который теперь всем своим многотысячетонным весом не плавает, а опирается на сравнительно малую площадь кильблоков. А ремонтировать наружную обшивку, резиновое покрытие, антикоррозионные протекторы, не говоря уже о рулях и винтах - это и в нашем времени было порядочным геморроем.
Потому для корабля любого типа составляется карта докования - определяющая, согласно профилю его днища и распределению весов, как ставить кильблоки (опоры под корпус). Если только у вас не плоскодонная баржа, для которой это не требуется, по понятной причине. И до того надо выгрузить все лишнее, а особенно боекомплект (хорошо хоть хранилище под наши боеприпасы наконец достроили).
А процесс глушения реактора - это ведь не просто, рубильник повернуть! Остаточное тепловыделение будет таким, что еще двое суток после требуется непрерывно подавать извне воду в четвертый охлаждающий контур, да и после делать это периодически, внимательно контролируя температуру (и не дай бог, упустим - мини-чернобыль обеспечен)! А значит, на доке должно быть все это предусмотрено, с резервированием мощности и дублированием всех систем, и проверено, с двухсотпроцентной гарантией.
А те же кабели берегового электропитания - смонтировать на доке все то хозяйство, что сейчас связывает нас с причальной стенкой? Тем более, что холод - а значит, чтобы вода в заборной арматуре (для чего - смотри выше) не замерзла, греть придется, а это какой расход электричества?
Так что не удивляйтесь - что неделя почти прошла, как мы в завод пришли, и до сих пор на плаву.
Товарищи ученые с инженерами к работе уже приступили. Настраивают свои приборы - тут и рентгеновский аппарат для контроля сварных швов, сам по себе уже изобретение! - и спектроскопы или что там еще, для определения химического состава материала, и еще куча всяких приборов и стендов, созданных специально под нас. Лишних вопросов не задают, все по теме. Как все залегендировали в НКВД не представляю, поскольку отдирать шильдики с датами от всего оборудования на борту было делом бесполезным.
И вообще, если верить товарищам конструкторам, в советском судостроении мы произвели такой же эффект, как в начале века знаменитый "Дредноут" - после вступления в строй которого год или два ни в одной стране мира не было заложено ни одного линейного корабля - потому что все старые проекты сразу морально устарели, а новых еще не разработали. Не знаю как в мире, надеюсь секрет мы сохраним - но вот у нас в Союзе точно, во всех новых проектах кораблей и лодок будет учитываться опыт "Воронежа". Если учесть, что в той истории наша промышленность до мая сорок пятого ничего серьезного и не строила, лишь завершала довоенный задел, то поворот не выглядит слишком резким, время еще есть. Тем более, что новое, это не только затраты, но и немалая экономия, и повышение боевых качеств.
Тот же сборочно-сварочный метод секционной постройки - какой рывок в судостроении он обеспечил, снижение и времени и затрат - когда значительная часть корпусных работ делается не на верфи, а в цеху, под крышей, независимо от близости завода к морю - а стапеля, самое узкое место, служат лишь сборочными площадками. Предъявляются много большие требования к качеству сварки, к точности изготовления деталей, к качеству материала. Так все равно придется осваивать - если не хотим безнадежно отстать.
В нашей истории первыми кораблями, построенными по новой технологии, были эсминцы "проект 30-бис", семьдесят единиц, всего за пять лет, с сорок восьмого по пятьдесят третий (почувствуйте разницу - довоенных "семерок" и "семерок-у" было сделано лишь сорок шесть, за десятилетие), и это при острой необходимости восстановления народного хозяйства, порушенного войной. При том что сами моряки признавали "тридцатки" морально устаревшими (ухудшенный "Флетчер" - неуниверсальная артиллерия, слабое ПВО, котлы и машины хотя и надежные, но довоенного типа, тяжелые и неэкономичные) - но "из-за отсутствия более современного проекта, для поддержания судостроительной промышленности и обновления состава флота" было решено строить именно их. Справедливости ради надо заметить, что моряки наши эти корабли любили - надо полагать оттого, что воевать им не довелось, а для показа флага в мирное время они подходили вполне. И в строю "тридцатки" оставались до конца семидесятых - но в конце службы исключительно как корабли артиллерийской поддержки сухопутных войск, и опять же на маневрах (ну не нужны канонерке торпедные аппараты и ход тридцать шесть узлов - а вот броня, хотя бы против полевых калибров, очень бы не мешала). А первыми по-настоящему боевыми эсминцами после войны у нас были "пятьдесят шестые", построенные десятилетием позже - получившие и универсальный главный калибр, и энергоустановку на высоких параметрах, и современную радиоэлектронику. Теперь же именно они займут место "тридцаток" - поскольку данные с компа Саныча, это по сути, эскизный проект: общее расположение, все основные технические решения. Конечно, что-то из оборудования воспроизвести не смогут, это не страшно, подгоним после, при модернизации (а "пятьдесят шестые" модернизировались позже даже в первые наши ракетные корабли - снимались обе орудийные башни, ставились пусковые, полностью заменялась электроника). Ну а составить на основе эскизного технический проект, где будет расписан уже процесс постройки, с учетом возможностей конкретного завода, это совсем не то, что начинать проектирование с нуля. А уж заранее знать конечный результат, это мечта любого разработчика-конструктора.
Так что мне скучать не приходится - по вечерам в свободное время, пишу. То, что условно назвал "заметки на полях" к материалам по кораблестроению, которые мы передали Кузнецову. Думаю, что будет, когда дойдет до тактики - с этим сложнее, не было после морских войн, если не считать таковыми Фолкленды и индо-пакистанский конфликт; ну а никакие учения реального опыта не заменят.
В делах, в делах… Помните, как тогда, в Атлантике, только провалившись сюда, мы старались обеспечить - чтобы люди верили, чтобы дрались, до конца этого похода, чтобы выполнили задачу, сделали что могли. Пусть будет отходняк, ломка, понимание того, что дом, семья, привычный мир, остались где-то в бесконечности - но после, когда придем.
