— Нет, — процедил Нрэн, брезгливо нахмурившись. — Отдай ее назад Кэлеру.
— Но почему? — жалобно спросила Бэль, на глазах у малышки начали наворачиваться слезы.
— Потому что я так сказал, — привел принц свой привычный аргумент.
Таиса извернулась на руках девочки и, сузив глаза, зло зашипела на воителя, но слезть с рук маленькой хозяйки — единственной защиты от этого страшного, подозрительно пахнущего существа — не решилась.
— Нрэн, пожалуйста, Нрэн, — взмолилась малышка, глаза заблестели от непролитых слез, и привела свой самый весомый аргумент: — У Элии тоже есть кошка, Диад, а он гораздо больше Таисы.
— Элия взрослая и может делать все, что пожелает, — отрезал принц. — А тебе я не разрешаю держать в покоях животных, особенно кошек. От них воняет, они портят мебель, все пачкают и царапаются.
— Таиса не такая…, - начала доказывать Бэль, крепко прижимая к себе перепуганную кошку, но Нрэн уже больше не слушал сестру.
— Нэни, — позвал воитель нянюшку, которая стояла под дверью, вслушиваясь в разговор. — Отдай это животное слугам, пусть отнесут принцу Кэлеру.
Бэль молча глотала слезы, пока няня, сочувственно вздыхая и приговаривая: "Не расстраивайся, деточка, не плачь, все уладится", отдирала от нее кошку.
Нрэн, не испытывая ни малейших угрызений совести или сожаления, спокойно наблюдал за происходящим. Ему было совершенно невдомек, что ощущение ужасной несправедливости, смертельной обиды и невыразимого горя захлестывало малышку. Нет, конечно, как бог, он ощущал, что Бэль расстроена, да и по выразительной мордашке сестренки это было видно яснее ясного, но воитель считал глупым обращать внимание на детские капризы, а тем более не собирался потакать им.
Кроме того, и, наверное, в первую очередь, Нрэн дико ненавидел кошек, этих самодовольных, независимых эгоисток. И эта ненависть была взаимна. Стоило принцу прийти туда, где водились эти существа, и именно в его сапоги кошки справляли нужду, вцеплялись в его ноги и кусали его руки. Пробираясь в его дома, ужасные твари когтили мебель, метили все углы и раскладывали ароматные кучи на лучших, самых дорогих, коврах, словом, пакостили, как могли. Словно сговорившись, все кошки мстили великому воителю за его неизбывную ненависть к их пушистому роду и погибших в неравных схватках соплеменников и соплеменниц.
Нянюшка, аккуратно держа Таису, вышла из комнаты. Бэль, плача так горько, как будто у нее отняли самое дорогое сокровище, развернулась и убежала к себе в спальню. Хмуро качнув головой, принц с чувством выполненного долга покинул покои сестры.
Нэни действительно отнесла Таису Кэлеру, и с этого момента, чтобы не нервировать кошкофоба Нрэна, животное стало считаться собственностью принца. Но добряк Кэлер никогда не запирал своих покоев и охотно выпускал погулять милую животинку, которая, став всеобщей любимицей, курсировала по большей части между кухней (отчего со временем стала походить на пушистый шарик), покоями официального хозяина, Лейма, малышки Бэль и Элии. Но, прекрасно запомнив сурового Нрэна, кошечка, каким-то шестым чувством определяя момент приближения опасности, почти всегда успевала спрятаться под диван или кресло. Правда, это не всегда помогало, если взгляд великого воителя натыкался на кончик хвоста, торчащий из убежища. Тогда Нрэн, вспоминая о своей ненависти к пушистому племени, периодически подкрепляемой очередной описанной парой сапог, начинал рычать, а Таиса с выпученными от страха глазищами и прижатыми к голове ушами неслась в покои Элии, прекрасно зная, что уж там-то ей ничего не грозит.
С появлением Богини Любви в золотистой гостиной на первом этаже, предназначенной сегодня для трапезы, королевская семья существенно оживилась, и не только потому, что всем не терпелось познакомиться с меню сегодняшнего завтрака поближе, но и потому, что родственники ждали рассказа Элии о причинах вчерашнего происшествия….
Лейм провел кузину к столу и, усадив ее, по праву сопровождающего занял стул рядом, второе место, разумеется, совершенно случайно, досталось любопытному Рику. Джей на сей раз примостился рядом с Кэлером на другом конце стола.
Некоторое время, пока королевская семья утоляла голод, шел ничего не значащий пустой треп о предстоящем турнире, делались прогнозы о победителях. Рик пытался разговорить Нрэна и выведать его мнение по сему поводу в собственных меркантильных целях главного букмекера, а воитель как всегда хранил молчание, соблюдая нейтралитет. Шумно влезал в любой разговор Джей, но при этом демонстративно игнорировал не только слова, но и само присутствие сестры, а Элия, кажется, совсем не замечала этих шедевров бойкотирования и, не теряя аппетита, продолжала, как ни в чем не бывало, налегать на еду и мило беседовала с прочими родственниками.
По праву главы семьи, рассудив, что время пришло, первым поднял животрепещущий вопрос Лимбер:
— Доченька, ты, как я понял со слов Рика, собиралась нам что-то сказать за завтраком, или меня ввели в заблуждение?
Ласково-выжидательный взгляд короля, перейдя с дочери на Рика и Энтиора, разом стал холодным и подозрительным.
— Собиралась, папа, — спасая шкуры братьев, согласилась богиня.
— Элия, ну рассказывай, или мы все сейчас сдохнем от любопытства. Подумай, какие расходы на похороны понесет корона! А виновата во всем будешь ты одна!
— Уже начинаю, не спеши умирать, — улыбнулась принцесса нетерпению Бога Сплетен.
— Еще пару секунд я продержусь, но не больше, — строго предупредил рыжий.
— Хотя, многое для меня все равно осталось неизвестным, — предупредила Элия.
Разговоры за столом стихли, все головы развернулись в сторону сестры, чтобы не пропустить ничего из ее важного рассказа. И в этой сосредоточенной тишине раздалось звяканье столовых приборов, нарочито громкое чавканье и нахальный голос Джея:
— Знаешь, Кэлер, а рыба под белым маринадом сегодня особенно удалась повару. Не находишь?
Принц укоризненно нахмурился.
— Нет, ты только попробуй! — "не понимая" намека, соловьем заливался вор. — Бесподобный вкус!
На сей раз не выдержал даже терпеливый Кэлер, прекрасно сознавая, что Джей бессовестно провоцирует всех, и дал брату подзатыльник. Тот легко увернулся и, возмущенно фыркнув, заявил: — Ну не хочешь рыбы, не ешь, чего драться-то? А я, пожалуй, возьму себе добавочки!
С этими словами белобрысый нахал уткнулся в тарелку, сделав вид, что полностью поглощен процессом принятия пищи.
Элия легким отрицательным движением головы дала понять отцу и Нрэну, что не стоит сейчас вышибать из зарвавшегося брата дух, и начала:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
