Поселившись после поражения революции 1848–1849 годов в Лондоне, Маркс, чтобы углубить свои знания в английском языке, выписывал многое из Шекспира, систематизировал, запоминал. В течение всей жизни любовь к Шекспиру была у Маркса как бы родом недуга. В дружеской беседе, в речи, в сочинении он никогда не преминет бросить меткое словечко, позаимствованное у великого драматурга. Не удивительно поэтому, что и в «Капитале» несколько раз появляются шекспировские персонажи. Толстяк Фальстаф, беспардонный лгун и плут, распутник, грабитель с большой дороги, выступает у Маркса в роли «персонифицированного капитала» эпохи первоначального накопления; Шейлок появляется там, где капиталист, обходя все законы, добивается права на неограниченную эксплуатацию, угрожающую самой жизни производителей. Маркс восклицает словами Шейлока: «Да, грудь его, — так сказано в расписке!»
Рабочие протестовали против эксплуататорского «закона», на основании которого 8—13-летние дети работали, надрываясь, наравне со взрослыми рабочими. На это капитал отвечает словами наглого Шейлока:
На голову мою мои поступкиПусть падают. Я требую судаЗаконного, — я требую уплатыПо векселю.
Растет власть денег, этой абсолютной общественной формы богатства, всегда находящейся в состоянии боевой готовности… Все делается предметом купли-продажи. Обращение становится колоссальной общественной ретортой, откуда все выходит в виде денежного кристалла.
Как тут не вспомнить сцену из трагедии Шекспира «Тимон Афинский», не привести монолог о власти золота над человеком.
Великий немецкий писатель и мыслитель Гёте призывается там, где он может предоставить Марксу целое философское обобщение в одной произнесенной Фаустом строке, а Дон-Кихот Сервантеса, рыцарь Печального образа, появляется верхом на своем тощем Росинанте тогда, когда необходимо показать, что ничто не вечно в развитии человечества. Говоря об историчности всех общественно-экономических формаций, Маркс бросает шутливую, но меткую и запоминающуюся навсегда реплику:
«Еще Дон-Кихот должен был жестоко поплатиться за свою ошибку, когда вообразил, что странствующее рыцарство одинаково совместимо со всеми экономическими формами общества».
«Капитал» объединил все органически связанные между собой звенья в учении Карла Маркса — философию, политическую экономию и учение о социалистической революции. В этом произведении, явившемся вершиной научной деятельности великого революционера, Маркс не только исследовал капиталистическое общество, но дал глубокое философское и экономическое обоснование пролетарского социализма, учения о всемирно-исторической миссии пролетариата, о социалистической революции, о диктатуре пролетариата.
Маркс превыше всего ставил практику, он всегда подчеркивал решающую роль деятельности и прежде всего производственной деятельности в жизни людей. «Общественная жизнь, — писал Маркс, — является по существу практической».
На протяжении всей своей деятельности Маркс и Энгельс боролись против принижения сил человеческого разума, выступали против тех ученых, которые проповедовали непознаваемость мира.
Оба великих революционера, не щадя сил своих, работали над тем, чтобы открыть законы, движущие человеческим обществом, внести свой вклад в дело познания мира.
В центр всех вопросов философии Маркс и Энгельс поставили практику, революционно-практическую деятельность людей, они создали новую, высшую форму материализма, вооружили пролетариат пониманием значения революционной борьбы как единственного средства коренного изменения существующих общественных порядков Слова Маркса — освобождение рабочего класса должно быть завоевано самим рабочим классом — стали основным принципом всей деятельности Интернационала.
Здоровье Карла ухудшилось, нищета стучалась в дверь Снова грозило выселение из квартиры Как всегда, только денежная помощь Энгельса спасла всю семью от голодного и унизительного существования. Между тем приближалась свадьба Лауры и Поля Лафарга. Родителям хотелось одарить новобрачную. Необходимо было пригласить кой-кого из ее подруг и дать молодежи повеселиться Все это стало возможно благодаря чуткости и заботам манчестерского друга и его самоотверженности. Энгельс занимался ненавистной коммерцией, чтобы Маркс мог посвятить себя всецело их общему делу.
Непреодолимые трудности вынуждали Карла подумывать о переезде в Женеву. Там жизнь была значительно дешевле Но как мог он оставить непосредственное руководство Интернационалом, расстаться с библиотекой Британского музея, из сокровищницы которой многое черпал? Кроме того, Маркс стремился наладить перевод «Капитала» с немецкого на английский язык, чтобы он стал доступен большему числу читателей, рабочим Великобритании и многих колоний. Однако при жизни Маркса «Капитал» так и не был переведен на английский язык.
Нелегко ему было Особенно изнуряло хитрое безразличие, проявляемое прессой по отношению к его детищу — «Капиталу». В него вложил Маркс всего себя, жертвовал всем, включая свое здоровье. Этот труд вобрал в себя все знания, опыт, мысли, исследования, открытия многих десятилетий. В книге жили его гигантский мозг и великая душа. Это был итог бытия гения, его подвиг.
Как ни был Маркс крепок духом, он начал страдать. Через два месяца после опубликования «Капитала» Карл писал Фридриху
«Молчание о моей книге нервирует меня. Я не получаю никаких сведений. Немцы славные ребята Их заслуги в этой области, в качестве прислужников англичан, французов и даже итальянцев, действительно, дали им право игнорировать мою книгу. Наши люди там не умеют агитировать Однако остается делать то, что делают русские, — ждать Терпение, это — основа русской дипломатии и успехов. Но наш брат, который живет лишь один раз, может околеть, не дождавшись»
Коварный замысел врагов и невежд — молчание о «Капитале» — приносил большой вред Маркс понимал, какое всесокрушающее оружие дал он своей книгой всей армии революционеров и рабочих Но книгу преднамеренно, упорно и злобно замалчивали, а надо было объяснить, донести учение тем, кому оно предназначалось Заговор критики требовал ответной атаки единомышленников. Враги постоянно действенны, что не всегда можно сказать о тех, кто называется друзьями. Но Энгельс был настоящим другом и первый понял, что далее ждать нельзя. Между Марксом и большинством человечества, которому он отдал себя всего с юных лет, встало хитроумное вражеское заграждение: влиятельные газеты принадлежали буржуазии. Энгельс решил пробить брешь. Статьи о книге — то же, что ветер, разносящий семена, что всполох зарниц, освещающих небо из края в край. В схватке друг не задастся вопросом, следует ли ему броситься вперед, чтобы спасти товарища, никому не придет, в голову осудить этот естественный порыв. Иное бывает в тихой заводи мещанской повседневности, где считается подчас неудобным вступиться за друга, чтобы не подумали о сговоре. Когда цель велика и полезна людям, кому же, как не единомышленнику, прийти на помощь? И соратники принялись писать критические разборы труда Маркса, чтобы привлечь к нему внимание, проложить дороги, вызвать на поединок критиков. Им удалось напечатать во многих буржуазных газетах заметки о выходе книги, отзывы на нее и даже поместить биографическую статью об авторе вместе с его портретом. Последнее, однако, не понравилось Марксу, он терпеть не мог ничего, напоминающего рекламу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
