Квазимодо понял, что все это время на череп ему что-то давит. Звук тихий и мягкий, похожий на отдаленное журчание-гудение водяной мельницы поглаживал мозг. Хитки звали людей к себе. Пели? Уговаривали? Кроме бесконечного, почти не слышного «л-ллл-ааа», вор ничего не мог понять.
Фуа крепко врезал другу локтем по ребрам:
– Не слушай! Нельзя!
Квазимодо судорожно кивнул, наконец застегнул пояс на животе и принялся слушать проклятия товарищей по несчастью. Моряки бегали по обрывчику между пальм, по большей части голые, но почти все с оружием.
– Капитан-то уходит! – завопил кто-то.
Действительно, пока шла глупая стрельба, капитан Кехт, помощник и двое наиболее сообразительных матросов под прикрытием стоящего на якоре драккара спихнули на воду пирогу и, держась вдоль скал левого берега бухты, направились в море. Теперь они гребли уже довольно близко от узкого выхода.
На пляже оставалась вторая пирога, и человек восемь матросов кинулись к ней. Квазимодо глянул на фуа. Ныр покачал головой:
– Нет, лодка низкая. И они все видят. Они умнее людей.
Квазимодо пожал плечами – он всегда считал, что людей на свете так много, что в любом случае кому-то из них удастся обмануть и богов, и колдунов, и драконов, а уж тем более плавающих уродливых баб, при одном взгляде на которых хочется в мужеловы переметнуться. Но в данном случае Лягушке виднее.
У моряков ничего не получилось – добежать до лодки успел только один. Чуть раньше пирога сама собой соскользнула с песка и медленно поплыла к середине бухты. Моряк попытался ухватить ее за нос, но вовремя одумался – рядом уже вынырнуло с десяток безобразных голов. Пришлось отступить. Потные и злые матросы взобрались на скалу и присоединились к товарищам, наблюдающим за маневрами капитанской пироги.
Дела капитана Кехта шли совсем неплохо. Пирога скользила уже у самого выхода из бухты, и, похоже, ее никто не преследовал.
– Везет же уроду! – с чувством сказал Нога. Сейчас за уважаемого капитана никто заступаться почему-то не стал.
Гребли на пироге слаженно, и сам Кехт не гнушался работать веслом, но в самом узком месте лодка вдруг замелила ход. Было видно, как отчаянно табанят веслами гребцы.
– Неужто перегородили?! – догадался кто-то.
Лодка остановилась, ее экипаж с чем-то торопливо возился.
– Сеть поставили, – угрюмо сказал фуа. – Они, рассказывают, их из трира плетут.
– Что, недоросток, раньше сказать не мог?! – зарычал кто-то.
– Остынь, – миролюбиво посоветовал Квазимодо. – Лягушка не местный. Откуда ему знать, что здесь хитки?
– Что, эту сеть разрубить нельзя?
– В воде – нельзя. Можно высушить и волокна раздробить, – холодно объяснил Ныр.
В лодке между тем все зачем-то сгрудились на корме. Пирога опасно задрала узкий нос – несколько толчков веслами, гребцы перебежали на нос, и лодка оказалась на той стороне низкого заграждения.
– Перебрались, – с облегчением вздохнул кто-то. – Теперь когг подведут, разгонят этих шлюх тухлых.
– Ага, так оно и будет. – Нога смачно сплюнул. – Сейчас же нас спасать попрутся.
Все заговорили разом. При трезвом размышлении дела обстояли совсем не блестяще – капитан Кехт, бесспорно, достигнет «Высокого», возможно, даже подведет когг к бухте. Но войти в бухту корабль не мог и раньше, без всяких подводных заграждений. С его низкой осадкой куда большую опасность, чем сеть, представляли рифы. Обстрел бухты из эвфитонов заранее представлялся делом глупым – урона хиткам не нанесешь, разве что какую-нибудь из морских баб удастся развлечь представлением. Капитан мог бы прислать оставшиеся пироги с внешней стороны бухты, но вряд ли подводный враг настолько глуп, чтобы не помешать такому очевидному маневру. У заграждения бухты уже виднелись головы слегка опоздавших хиток.
– Заткнитесь, – негромко сказал Куп, и большинство моряков замолкли, с надеждой глядя на молодого парня. Куп был обнажен по пояс, но меч оставался при нем, и выглядел пассажир «Высокого» вполне уверенно. – Я, герои Глора, не моряк, но под нами вроде как суша, а на земле я кое-что знаю. Нужно прорываться. До темноты. Купаться здесь ночью мне совсем не хочется. Значит, первое – разведка. Смотрим – везде ли эти вонючие твари засели? Может быть, можно перебраться на соседние острова. А потом к ним «Высокий» подойдет или лодки пришлет. Смотрим – потом решаем, что делать.
Матросы рысцой разбежались в разные стороны. Куп остановил фуа. Квазимодо отошел на несколько шагов и тоже остановился.
– Лягушка, это точно хитки?
– Я их никогда не видел, но судя по описанию – они.
– Они же вроде красивые должны быть? – неуверенно спросил Куп.
– В сказках говорят – красивые и желанные. Может, и такие кому нравятся. Все остальные приметы, что в сказках рассказывают, сходятся.
– А в описаниях, в книгах как?
– Так я же говорю. Сказки и есть описания, – удивился Ныр.
– Они узелками пишут, – пояснил Квазимодо. – Что поделать – темнота, господин офицер.
Куп покачал головой:
– Нет на вас, перепончатые, лорда-командора. Живо бы грамоте выучились. Хитки, значит? Хм… у нас их вроде ундинами называют. Ладно, раз ты тут один ныряльщик, пойдем глянем на это заграждение у выхода. А ты, одноглазый, брось меня чинами баловать. Какие уж тут чины, раз нас сегодня липкие подводные бабы топить будут…
В бухте царило спокойствие. Покачивалась на волнах пирога. Плавало одинокое весло. В нескольких местах торчали темные головы хиток. Ненадолго скрывались, чтобы вынырнуть в другом месте.
Ныр вскарабкался на утес и мрачно сказал:
– Я говорил, что из трира. Вон смотрите…
Квазимодо покосился на наблюдающую издали за людьми хитку и заглянул в воду у берега. Волны свободно перекатывались через пересекающую пролив преграду. Больше всего это было похоже на непомерно длинную виноградную лозу. Закрепленная у камней под водой, дальше она всплывала и местами даже тянулась над поверхностью воды на расстоянии, не превышающем ширину ладони.
– С виду на лиану похожа, – сказал Куп.
– Лиана и есть. Только подводная. Перерубить и не мечтайте, – уверенно заявил фуа.
– Я так понимаю, на лодке у нее завозишься – утопят в два счета. Что можно сделать?
– Драккар. Крепкий, с разгону перелетим, – сказал Квазимодо.
– Сдурел?! Форштевень обрежем. Трир не мягче железа, – зашипел фуа.
– Перекидаем груз, чтобы нос поднять. И осторожненько. – Вор посмотрел на Купа.
– Я – человек сухопутный. Но получается вроде слишком рискованно, бабы утопить запросто могут. – Парень неуверенно посмотрел на дальний берег бухты. Там уже мелькали возвращающиеся моряки. – В общем, обсудить это нужно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
