Следующий плазменный выхлоп превратил второго стрелка в живой факел, а третий не стал дожидаться решения своей участи и рванул по склону к появившемуся как из-под земли аэру. Было видно, что это бежит не человек, но преследовать его никто не стал.
Аэр подобрал дымящегося Вильяма Шебранна и на форсаже ушел в горы.
Лабовиц ждал появления из засады куттера, но он так и не прилетел: в заповеднике поднялась тревога, и на помощь уже спешила машина охраны.
«Отдыхай, смотритель, — произнес скалогрыз, повернув голову к Герману. — Вечером зайдешь, поговорим».
Животное свернулось кольцом, с силой распрямилось и вонзилось в бок скалы так, что вздрогнула вся гора. Брызнуло во все стороны каменное крошево, дымные струи ударили фонтанами, а когда дым рассеялся, взору представилось аккуратное полутораметровое отверстие в скале, еще пышущее жаром.
Конечно, голос Грехова вовсе не означал, что это был он сам, но контраст впечатлял, да и способность экзоморфа влиять на события на расстоянии тоже.
* * *
Перед тем как перенестись на погранзаставу «Стрелец», Ставр имел разговор с отцом, выглядевшим рассеянно-озабоченным, словно обдумывающим какую-то сложную проблему.
После неудачи с захватом эмиссара на его базе Панкратов-младший оказался как бы не у дел. Никто не ставил ему никакой конкретной задачи: ни шеф СПП, ни Железовский, ни даже исполнительный лидер «контр-2» Джордан Мальгрив, — и, предоставленный самому себе, понимающий, что назревают какие-то важные события, Ставр решил действовать самостоятельно.
Прохор был занят до предела, но зная, что Ставр нуждается в поддержке, во встрече не отказал.
Он жил в центре Рославля, в стандартном кремнелитовом доме, возведенном еще сто лет назад. Для Ставра, родившегося в Смоленске, на родине матери, этот дом был в общем-то чужим, но квартиру отца он любил за уют и особый запах старины, рожденный великолепной библиотекой.
«Завтракать будешь?» — спросил Прохор, работавший с оперативным инком в режиме «один на один».
Ставр сел в свое любимое кресло, вытянул ноги и стал созерцать спину отца. Тот обернулся, подняв бровь.
«Что-нибудь произошло?»
«Па, скажи честно, кто уговорил Яна Тота встретиться со мной?»
«А что, он тебя плохо встретил?»
«В том-то и дело, что слишком хорошо. Так все же кто? Баренц? Аристарх? Грехов?»
«Ты его не знаешь».
«А он меня, выходит, знает. Интересно. А ты сам давно узнал о положении дел на Земле и вообще в космосе? Об Архитекторах, Конструкторе, Универсуме? О проникновении ФАГа, его целях?»
«Об истинных целях ФАГа знает только он сам да еще Универсум, — уклончиво ответил Прохор. — Скажем, взрыв Тартара и Чужой — не главная его цель, но и прервать передачу «высших нервных сигналов» через «клетку»-домен тоже не является основной его задачей, как утверждает Ян Тот. Хотя для нас это вопросы жизни и смерти».
«Понятно. Значит, ты все знал… и молчал».
Панкратов-старший внимательно присмотрелся к холодно-бесстрастному лицу сына.
«Ты должен был дойти до всего сам. Что тебя не устраивает конкретно?»
Ставр не ответил, размышляя над словами отца. Потом изрек:
«А тебе не кажется, что мы раунд за раундом проигрываем ФАГу по очкам?»
Прохор наконец вышел из оперативного поля инка и буркнул ему: «…Посчитай сам, потом сравним». Повернулся к сыну:
«Ты ошибаешься. Мы отстаем от банды ФАГа всего на полшага, а по многим вопросам опережаем. Примеры? Сколько угодно. Видана Железовская рассчитывала взаимодействие эгрегоров, что явилось неожиданностью для них и здорово помогло нам и еще поможет в будущем. А подручные ФАГа не смогли помешать ей. Забава Боянова рассчитала тупиковую ситуацию социума, ее рекомендации также оказались нам исключительно полезными, и снова ФАГ не успел предотвратить передачу стратегически важной информации, хотя знал о расчетах и пытался ликвидировать Забаву. Кроме того, нападения на интраморфов перестали быть фатальными, оружие киллеров рассекречено, тайна нагуаля, по сути, раскрыта, в принципе вычислена реперная база ФАГа. Скоро мы соберем силы и уничтожим ее. Появился мощный противник ФАГа и наш союзник Грехов… Как видишь, мы работаем, и результаты говорят сами за себя. А когда станет известна стратигема Игры Универсума, ее логика, цель и методы, мы начнем наступление».
«Но нагуали растут так быстро, что мы можем не успеть найти тех, кто способен очистить от них Вселенную!»
«Мы работаем изо всех сил. Но торопиться не следует. ФАГ силен и просчетов не прощает. Делай свое дело, эрм, и дай другим делать свое».
Ставр обнял отца, почувствовав прилив нежности в ответ на его чувства.
«Ты меня не успокоил, отец, но все равно спасибо».
«Может быть, позавтракаешь?»
«Нет, благодарю, я уже зарядился. Не выходи из связи, па, вдруг понадоблюсь».
Прохор только улыбнулся в ответ.
Уже на пороге Ставр оглянулся.
«Известно, как убили Ги Делорма?»
«Пока нет», — медленно ответил отец.
Видана ждала Ставра на причале транспортного терминала в Североморске, где им была обеспечена проводка по метро на погранзаставу «Стрелец». Обычным путем попасть в систему Чужой уже не представлялось возможным, а Панкратову были необходимы свобода маневра и независимость от машинного парка заставы. Поэтому, воспользовавшись картой особых полномочий СПП, он добыл «голем» и собирался по грузовому каналу переправить его на заставу. Риск был минимален: даже если на заставе дотошный диспетчер выяснит, кому именно предназначается «голем», скандала особого не будет, потому что официально сектор пограничных проблем имел право на собственный поиск в любом регионе космоса. Другое дело, что тогда о замысле Ставра узнает Мигель де Сильва, а этого Панкратов хотел избежать.
Одетые в «бумеранги» со спецоборудованием, неотличимые от любых других сотрудников погранслужбы, они предъявили в метро терминала личные допуск-фейсы и через несколько минут вышли из метро погранзаставы. Пока свершалась процедура перехода, почти не разговаривали. Лишь при выходе Видана спросила, вспомнив визит к Тоту Мудрому:
«Что такое «шуба»? Ян говорил, что нагуаль — это в основном «шуба» из вырожденной материи, которой окутана «яма» бесконечной глубины…»
«Почему это тебя заинтересовало?» — удивился Ставр.
«Не знаю. Вспомнилось».
«В принципе каждая известная тебе элементарная частица представляет собой «зашнурованную» систему частиц, то есть одетую в «шубу» из других частиц. Например, «шуба» кварка состоит из трех глюонов и трех хиггсонов. Фотон — суперпозиция из нескольких нейтральных состояний глюонов, по сути весь — «шуба». Ну и так далее».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
