— Если не считать того, что к тому времени мы окончательно и бесповоротно были испорчены вашей интеграцией, то да, ты прав. Безусловно. Но вы, конечно, не в счёт. Ваши идеи не могут быть дурными — они только на пользу любому из развивающихся миров. Кто бы и сомневался.
— Занятный у нас с тобой разговор получается, — тяжело вздохнул Сорел минуту спустя. — Главное, содержательный… Расскажи мне лучше что-нибудь об Академии. Кто из преподавателей тебе больше всех нравится?
— Что за вопрос! — с энтузиазмом воскликнула Лея. — Конечно же, командир! Он такой… такой…
— Какой? — поинтресовался вулканец гораздо более сухим тоном, чем ему самому того бы хотелось.
— А разве ты сам не заметил?
— Заметил, — Сорел вздрогнул и поплотнее закутался в куртку. — Наконец-то ты встретила запасного мужчину своей мечты. Поздравляю. Но развода не дам, даже и не надейся.
— Замёрз? — Лея взяла его руки в свои и прижала к щекам. — Перчатки, естественно, бросил в гостинице…
— Естественно, — отозвался Сорел, старательно контролируя каждую интонацию в голосе. — Когда мы выходили, было гораздо теплее.
— В последнее время ты почти ничего о себе не пишешь, — невпопад сказала Лея, выпуская его руки из своих. — Нечего сказать?
— Просто не хотелось отвлекать тебя, вот и всё.
— Ты, как всегда, перестарался, — Лея засунула руки в карманы и, ссутулившись, побрела вдоль берега озера, пиная ботинками мелкие камни и стылые комья земли.
— Да, наверное, — Сорел подошёл ближе и дотронулся до её щеки. — Извини.
— Ради этого стоило жить, — она криво усмехнулась и села на большой неровный камень, больше похожий на обломок плиты, растущий прямо из земли.
— Я что-то чувствую, — нахмурился он, продолжая держать руку у её лица. — Страх… неуверенность. Что происходит?
— Я вернулась домой, Сорел, — Лея погладила камень, на котором сидела. — Он прямо перед тобой — всё, что от него осталось.
Сорел побледнел и сделал шаг назад.
— Я… Такое чувство, будто кто-то прошёл по моей… могиле. Как ты с этим живёшь?!
— Не только я, — Лея ещё раз прикоснулась к холодному мёртвому камню — осторожно и нежно, как если бы он был живым существом. — Эван тоже… и Тира.
— Отлично, значит вас уже трое! — Сорел немного пришёл в себя и теперь пытался вернуть Лею к действительности, а заодно и избавиться от липкого, наизнанку выворачивающего чувства паники, которое вызвал у него этот мимолётный контакт с прошлым. — Как же, видел её сегодня. Сразу видно — не без способностей девочка. Таких же ярких, как и ваши с Эван, естественно. Если так и дальше пойдёт, скоро из вас можно будет сформировать небольшой террористический отряд.
Лея вздрогнула и с неуверенной улыбкой посмотрела на мужа.
— Прости. Тебе не следовало этого видеть. В другой раз буду осторожнее. Ты как, в порядке?
— В полном. Мне просто… холодно, — его передёрнуло.
— Мне тоже, — коротко сказала она, вставая с камня и направляясь к казарме.
Больше они в разговоре этой темы не касались, и лишь у самой гостиницы Сорел спросил:
— Ты абсолютно точно уверена насчёт этого места? Ошибки быть не может?
— Не может, — она покачала головой. — Мне нужно было знать, что с ними случилось, поэтому я и пришла сюда.
— И?
— Там, — она махнула рукой в сторону кладбища, — их нет. Здесь — тоже.
— Значит, есть надежда, что…
— Надежда, — она слабо улыбнулась, — есть всегда. А что до всяческих там идей… кто знает? Вселенная непостижима. Стою же я сейчас здесь и говорю с тобой, хотя, по идее, от меня и горстки пепла не должно было остаться. Едва ли я когда-нибудь узнаю, что именно тут произошло. В любом случае, сюда я уже не вернусь… разве что если командование прикажет — но я найду способ обойти знакомые места стороной. Всему своё время, знаешь ли, и то, о котором мы говорим, ушло безвозвратно.
Лея качнулась было на каблуках, словно собираясь его поцеловать, и тут же сделала шаг назад. Церемонно склонив голову на прощание (Т'Пау прослезилась бы, если бы увидела, мрачно подумал Сорел), она сбежала по ступенькам парадной лестницы и отправилась к своим, безошибочно определяя дорогу в сгустившихся сумерках.
Спустя час Сорел вернулся к уродливому камню у воды и ещё долго сидел у его основания, глядя на тусклые холодные звёзды, отражающиеся в чёрном провале некогда яростно полыхающего по ночам синим заревом озера.
Мы слишком долго наблюдали за вами со стороны, холодно анализируя ваше поведение и прогнозируя сроки эскалации неизбежно грядущего ядерного конфликта. Мы были так искренни в своём удивлении от «первой» встречи с человечеством, последовавшей спустя десятилетия, что впоследствии и сами поверили в это. Мы могли вмешаться раньше, могли предотвратить весь этот кошмар, могли хотя бы попытаться…
Мы этого не сделали. Не сделали ничего.
Простите.
* * *
Лея тихо вошла в казарму и нырнула под одеяло, не обращая внимания на голод — ужин она пропустила из-за прогулки с Сорелом, а от чашки кофе, выпитой два часа назад, не осталось даже воспоминаний.
— Ну как? — тихо, но внятно поинтеревались слева от неё.
— Да, как? — раздался голос справа.
— Вот чёрт, и эта туда же… Уж от тебя, Эван, я этого никак не ожидала.
— Я оставила для тебя пару бутербродов с мясом, — прошептала Тира, протягивая подруге бумажный пакет.
— А я — пакет яблочного сока, — присоединилась к ней Эван.
— Спасибо, — Лея с благодарностью приняла и то, и другое. — Вы настоящие друзья!
— А я тебе новую нашивку к кителю приделал, — прошептал Совок. — Т'Ария звёздочку отполировала. По-моему, ничего.
— Брат мой… — на этом месте Лея едва не подавилась соком. — Ты, это… такие повороты не для моей лошади!
— Извини, не понял?
— Я это к тому, что от такой заботы и удавиться недолго! Что это с вами всеми, а?!
— А мы тут все на досуге подумали, — сказала Эван. — И решили — хороший шеф службы безопасности — счастливый шеф службы безопасности. Если всё правильно рассчитать, от него будет столько пользы! Он же для тебя всё, что угодно сделает, стоит только попросить! И, если он будет в хорошем настроении…
— На убийство Президента не рассчитывайте, — сухо сказала Лея, стряхивая с одеяла крошки бутерброда. — И, вообще, мне не нравится ход ваших мыслей. Что всё это значит?
— Это значит, что мы решили обеспечить тебе все условия для закладки фундамента будущей семейной жизни! — заявила Т'Ария. — И будем хранить нашу тайну… как это… до края… м-м-м…
— …унитаза, — услужливо подсказал ей Ваня.
— Вспомнила — до края могилы, вот!
— До такой степени — необязательно. Достаточно пары лет для начала.
— Но за это время мы так тебя пошантажируем! — мечтательно потянула Тира. — У нас бездна планов, кстати. Интересно, твой Сорел может достать для нас удостоверения совершеннолетних?
— И думать забудь! — испуганно воскликнула Лея. — Да и на кой чёрт они тебе сдались? Как будто здесь и так нельзя достать всё то, что тебе нужно!
— Тихо вы! — сонно шикнул Айл. — Весь отряд перебудите…
— Линка спит, — лениво отозвался Ваня. — Микки тоже. Кстати, насчёт шантажа — это была моя идея.
— Кто бы и сомневался! — воскликнула Лея. — Гад ты, Серёгин, ползучий и скользкий… и все остальные — змеи подколодные! Это не группа, а серпентарий на выезде!
— Так, я проснулся! — возвестил Айл истерическим шопотом. — Что за цирк?! Всем молиться полчаса!!!
— А также упасть и отжаться… — проворчала Лея, укрываясь одеялом.
— Спать!
— Фи…
— Я сказал — спать!!! Серёгин, наведи порядок, ты здесь командир или где?!
— Всем спать, мать вашу!!!
— Чего? А? Где? М-м-м…
— Чёрт, Линку разбудили…
* * *
На следующий день весь курс получил выходной, который мог называться таковым лишь с некоторой натяжкой — всю первую половину дня Джонсон читал длинную и нудную лекцию о боевых отравляющих веществах, и лишь после обеда курсантам было дано официальное разрешение посетить столицу Российской Федерации, дабы приобщиться к её знаменитым культурным ценностям.
В Москву, естественно, никто не поехал. Никто — если говорить о группе номер семнадцать, что, опять же, тоже совершенно естественно. Кроме Алины и Майка — они всегда очень серьёзно относились к подобного рода мероприятиям. Микки осталась в казарме — по головизору шёл какой-то детский фильм, к тому же накануне она простудилась и теперь отчаянно шмыгала носом, а, как известно, в двадцать третьем веке научились лечить практически всё, кроме банального насморка, так что ей пришлось остаться без прогулки.
Конечно, можно понять чувства Леи, Эван и Тиры, не пожелавших ворошить прошлое, и без того болезненной волной накрывающее их в самые неподходящие моменты. Можно понять также и отсутствие интереса к данному мероприятию со стороны Ивана Серёгина, который, несмотря на своё питерское происхождение, в Москве бывал неоднократно и знал её как свои пять пальцев. Но вот что руководило Айлом, Т'Арией, и уж, тем паче, Совоком и Сэлвом, пожелавшим примкнуть к этой тёплой компании, осталось загадкой навсегда. Возможно, у вулканцев и нет никаких чувств, иронически отметил по этому поводу Ваня, но уж одно есть наверняка — стадное. За что и был беспощадно закидан тем, что попалось под руку всем вышеупомяным личностям, а именно — сосновыми шишками, опавшими листьями и всяким прочим хламом, который обычно можно встретить в осеннем лесу. Когда с экзекуцией было покончено, группа заговорщиков стратегически отступила в подлесок возле платформы, где и сидела до тех пор, пока старшие офицеры окончательно не убедились в том, что все курсанты или уехали в Москву, или вернулись в казармы. Последними с платформы ушли Литгоу и Сорел. Оба недоумённо оглядывались, явно не понимая, каким образом их подопечные успели так быстро смешаться с общим потоком курсантов, что они даже не заметили, каким именно поездом ребята уехали в Москву. Хотя, судя по тому, с каким увлечением оба офицера обсуждали методики преподавания, принятые на Земле и на Вулкане, сравнивая их достоинства и недостатки, можно было предположить, что, случись такое на самом деле, они бы и впрямь ничего не заметили.
