Я вздрогнула. За моим плечом стояла крошечная Искательница. Обычно о ее приближении извещал громкий стук каблуков, но на этот раз она надела туфли – само собой, черные, – на плоской резиновой подошве.
– Не могу сказать, что люблю эту тему, – вежливо ответила я. – Предпочитаю делиться личным опытом.
– Класс так бурно отреагировал.
– Да.
Она выжидающе на меня смотрела. Я собрала свои записи и отвернулась к своей сумке.
– Да и вы тоже.
Я осторожно, не оборачиваясь, положила бумаги в сумку.
– Интересно, почему вы не ответили на вопрос.
Она ждала моего ответа. Я промолчала.
– Так почему вы не ответили?
Я развернулась, не скрывая раздражения.
– Потому что вопрос не относился к лекции, потому что Роберту нужно научиться себя вести, и потому что я сама решаю, на какие вопросы отвечать.
Я закинула сумку на плечо и направилась к двери. Искательница засеменила рядом, стараясь успеть за моими длинными ногами. Мы молча прошли по коридору. На улице, среди раскаленных полуденным солнцем пылинок, летающих в солоноватом воздухе, она снова заговорила:
– Вы собираете где-нибудь осесть? Как насчет этой планеты? Кажется, вам близки их… чувства.
Я вскипела: она явно желала меня оскорбить. Я пока не знала, как именно… Мелани обиженно заворочалась.
– Не понимаю, куда вы клоните.
– Скажите мне одну вещь, Странница. Вам их жалко?
– Кого? – озадаченно спросила я. – Цветоногов?
– Нет, людей.
Я резко остановилась, и Искательница чуть не врезалась в меня. До моего дома оставалось несколько кварталов, и я все еще надеялась от нее отделаться, хотя и не исключала, что она напросится в гости. Но ее вопрос застал меня врасплох.
– Людей?
– Да. Вам их жалко?
– А вам?
– Нет. Они были жестокой расой. Учитывая их повадки, им еще повезло, что они выжили.
– Не все они были плохими.
– Жестокость у них в крови. Генетическая предрасположенность. А вот вы их, похоже, жалеете.
– Тут есть что терять, вам не кажется? – Мы стояли на парковой дорожке между двумя увитыми плющом домиками. Темно-зеленый цвет плюща радовал глаз, особенно на фоне выцветших красных кирпичей. В нежно-золотистом воздухе витал солоноватый привкус океана, разносилось медоносное благоухание цветов. Легкий ветерок ласкал обнаженные руки. – Ни в каком другом мире вы не получите таких ярких ощущений. Как не жалеть людей, у которых все это отобрали? – По лицу Искательницы невозможно было ничего прочесть. Я попробовала другой подход: – В каких мирах вам довелось побывать?
Она было смутилась, но тут же расправила плечи.
– Ни в каких. Я с самого начала жила на Земле.
Это меня удивило – совсем дитя, не старше Роберта.
– Всего на одной планете? И сразу пошли в Искатели?
Они кивнула и вздернула подбородок.
– Что ж. Это ваше решение. – Я двинулась дальше. Может, если не лезть в ее секреты, она ответит мне тем же…
– Я говорила с вашей Утешительницей…
«А может, и не ответит», – буркнула Мелани.
– Что? – опешила я.
– Судя по всему, у вас проблемы не только со сбором нужной мне информации. Вы не думали о том, чтобы выбрать более гибкого носителя? Она ведь вам советовала?
– Кэти вам этого не говорила!
Искательница просияла.
– Ей и не пришлось. Я неплохо умею читать по человеческим лицам. И вижу, когда мой вопрос бьет в точку.
– Да как вы смеете? Отношения между Душой и Утешителем…
– Святая святых? Я знаю правила. Но в вашем случае привычные способы расследования дали сбой. Пришлось проявить фантазию.
– Думаете, я скрываю от вас нечто, в чем призналась Утешительнице? – От ярости я не трудилась скрыть отвращение.
Моя злость Искательницу не беспокоила. Видимо, учитывая особенности ее характера, такие реакции были ей не в новинку.
– Нет. Вы наверняка говорите мне все, что знаете… Вот только ищете плохо. Такое случается. Вы сочувствуете своему носителю, позволяете ее воспоминаниям управлять вашим поведением. Вероятно, уже слишком поздно. Вам лучше переместиться, может, другим с ней повезет больше.
– Ха! Да Мелани с потрохами их съест!
Лицо Искательницы застыло. Она ни о чем не догадывалась, даже если ей и удалось что-то выудить у Кэти! Она считала, что Мелани влияет на меня бессознательно, через память…
– Занятно, что вы говорите о ней в настоящем времени.
Я пропустила ее слова мимо ушей, пытаясь скрыть свою промашку.
– Вы напрасно думаете, что кто-то другой сумеет сломить волю моего носителя.
– Есть только один способ выяснить.
– А что, есть желающие? – спросила я с отвращением в голосе.
Она ухмыльнулась.
– Мне разрешили попытаться. Много времени это не займет. Моего носителя пока придержат.
Я старалась дышать глубоко и ровно. Меня трясло, а Мелани от ненависти лишилась дара речи. Мысль об Искательнице внутри меня – пусть я и знала, что меня тут не будет, – показалась настолько отвратительной, что меня чуть не вывернуло, как на прошлой неделе.
– Жалко, что я не Попрыгунья. Плохо для вашего расследования.
Глаза Искательницы сузились.
– Что ж, я готова ждать. Меня никогда не интересовала история, но раз так, придется пройти полный курс.
– Вы только что сказали, что уже слишком поздно, из ее памяти ничего не извлечешь, – напомнила я, пытаясь унять дрожь в голосе. – Вам пора бы забыть об этом деле.
Она пожала плечами и натянуто улыбнулась.
– Наверняка поздно… для добровольной информации. Впрочем, даже если вы откажетесь сотрудничать, она сама нас на них выведет.
– Выведет?
– Конечно, стоит ей взять верх, и с вами повторится история того слабака, Наперегонки-с-песней, ставшего Кевином. Помните? Который напал на Целителя.
Задыхаясь от гнева, я пожирала ее глазами.
– Да. Вероятно, это лишь вопрос времени. Ваша Утешительница не сообщала вам статистику, нет? Хм, в любом случае, она не располагает последними данными. Шансы на успешный исход в тех случаях, когда человеческий носитель начинает сопротивляться, – меньше двадцати процентов. Как вам такая новость? Уже сейчас меняют все данные. Взрослых носителей больше не будет… Риск слишком велик. Мы теряем Души. Не пройдет и года, как она заговорит с вами, заговорит через вас, станет самостоятельно принимать решения.
Я не шелохнулась, на лице не дрогнул ни один мускул. Искательница встала на цыпочки, пытаясь заглянуть мне в глаза. Ее голос вдруг стал низким и бархатистым – слишком уж она хотела меня убедить.
– Вы этого хотите, Странница? Пропасть? Раствориться в чужом сознании? Стать еще одним телом-носителем? Будет только хуже. Вы потеряете себя. Она победит, и вы исчезнете. Разве что кто-то вмешается… Может, вас переместят, как Кевина. И вы станете девчушкой по имени Мелани, которая играется с машинками, хотя должна бы любить музыку. Или что там предпочитает ваша Мелани?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
