Это было сказано так угрожающе, что я тут же махом осушила бокал. Горло разодрало огнем, голова слегка закружилась, но плакать расхотелось.
— Фу, ну и дрянь! — скривилась я, ставя бокал на столик.
— Ничего, со вторым бокалом станет ещё лучше, — снова наполнил он мой бокал.
— Не надо тут меня спаивать!
— Я не спаиваю, я даю тебе валерьянку, — протянул он мне бокал, показывая, что не отстанет, пока я его не выпью.
— Настоящая валерьянка и то вкуснее, — поморщилась я, осушая второй бокал чего-то.
— Теперь рассказывай, — сказал Кирилл, усаживаясь рядом со мной.
Покосившись на него, я стала выкладывать свою печальку. Не помню, всё ли я рассказала, так как свет внезапно погас, и я сладко уснула.
Ур-ра! Я пьянь, который не помнит, что было вчера вечером… Надо бы запомнить ощущения, которые сейчас испытываю, чтобы потом их вспоминать, если мне будут предлагать выпить. Первое — я даже не знаю, что пила. Второе — голова трещит, а при каких-либо движениях раздаётся пульсирующая боль в правом или в левом полушарии мозга. Господи, я даже не помню точно, где находиться право, а где лево! Хорошо-о, продолжим. Третье — я спала с открытым ртом. Так себе ощущение, я бы сказала… Четвертое — ноги гудели. Хотя, я не уверена, что это из-за алкоголя. О-о, память начинает возвращаться, когда взгляд замечает на полу несколько опустошённых стеклянных бутылок. Странно, а я вспомнила только два выпитых бокала. Такс, а чего я там вспомнила? Уже ничего… Обидно.
Поднявшись на локтях, я стала искать глазами человека, который вероятно мне помогал осушать эти бутылки. И де? Да он герой, раз смог просто подняться на ноги! Если он куда-то вышел, то значить, по любому придёт обратно, а пока, можно полежать. Бессильно расслабив локти и закрывая глаза, я моськой впечаталась во что-то твёрдое и шевелящиеся, а потом и раздались какие-то звуки из-под полотенца.
- Что за человек такой, а? Дрыхнет на другом, а потом его калечит, — донеслось из-под низу.
— А нефиг было меня спаивать, другой человек, — промычала я, ища на ощупь край огромного полотенца, чтобы посмотреть на рожу этого другого человека. — Слышь, человек! Ты где брал такое длинное полотенце, да ещё и такого классного, — была небольшая пауза, потому что я широко зевнула. — Качества?
- Не знаю, мне его мама подарила, — кое как я разобрала его слова.
— Классно, но я уже устала искать край, поэтому я так и не узнаю, кто меня спаивал, — перестала я рыскать рукой, оставив её на том месте, где и остановилась.
— Серьезно? — удивлённо спросил другой человек.
— Серьезней не бывает!
Вдруг этот человек из-под меня стал шевелиться, а у меня в голове стали раздаваться выстрелы.
— Уууй, другой человек, перестань двигаться! Я сейчас умру от боли в голове!
— Все через это проходят! — голос был сонным, но слышался хорошо, видать человек вылез из-под полотенца.
Раскрыв один глаз, я попыталась посмотреть на этого человека, но не получилось, волосы мешали обзору.
— Человек, будь другом, убери мои волосы, что б я посмотрела на твою пьяную морду.
Волосы были убраны, но на морду посмотреть всё равно не получилось. Пришлось подниматься.
— Ну ты и скотина, Кирилл!
Вот это дуг детства называется! Споил меня, и совесть даже не мучает!
— Тоже сойдет за благодарность, — отмахнулся он.
— Я тебе ещё должна быть благодарна?! — повысила я голос, но пожалела об этом, — Ох, голова-а…
— Тихо, не у тебя одной голова раскалывается, — охнул Кирилл.
— Так тебе и надо! Ты что-нибудь помнишь? — сменила гнев на милость.
— Всё я помню, и ты вспомнишь после того, как попьешь водички.
— Где мне её взять? — я уже приготовилась слушать и запоминать местоположение священной воды. — Только говорю сразу, делиться не буду!
— Ах не будешь? Ну тогда держи… И-игорь! — прокричал он, а у меня чуть не случился обморок от дикой боли в голове.
— Я тебе это не прощу, я тебе отомщу! — даже не знаю, что я сказала, ведь уши заложило напрочь.
Бррр! С этого момента, буду всем говорить, что у меня аллергия на алкоголь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прибежал капитан уже с несколькими бутылками воды и с пачкой таблеток в руках.
— А зачем столько аспирина?
— Он просто у меня в ящике давно кончился, что б потом не бегать, — пояснил Кирилл.
— Ясно, но не смей вставать!
Игорь без проблем подошёл к нам и дал каждому по бутылке с водичкой, которая сейчас казалось священной! Фу, алкоголичка!
Я половину воды пролила на себя и на Кирилла, но он, кажется, этого не заметил. Так как жадно, как и я, пил свою воду.
— А теперь вот это, — подсунули мне две таблетки и новую бутылку.
В этот раз всё полилось на Кирилла.
— Зато в душ ходить не надо, — пожала я плечами.
- Угу, но я тебя туда запихну, — хрипло ответил он мне, швыряя пустую бутылку к стеклянным. — От тебя несёт хлоркой и похмельем!
— Оххх, я сама с удовольствием туда пойду.
Таблетки подействовали очень быстро.
— Тварь! — в сердцах выпалила я.
— О, память начала возвращаться! — обрадовался Кирилл.
— Лучше бы не возвращалась, но твою дрянь я пить больше не буду! С этого дня у меня на неё аллергия.
— У меня, наверное, тоже. Примерно на неделю. Хе-хе.
Закатив глаза, я пошла искать ванную комнату.
— Душ там, — показал он на небольшой коридор позади себя.
Матвей
Вот зачем я начал этот разговор?! Всё было так хорошо, даже очень хорошо, а я решил ей сказать, что Ира мне уже не нужна, но неправильно поставил предложение, вот Вика и подумала, будто бы я представлял Иру, вместе неё! Идиот! Упустил такую девушку! Этого она мне точно не простит! Как хорошо, что мне позвонил Кирилл, и сказал, что она с ним. Хотелось бежать к яхте, но смысл? Вика будет швырять в меня всё что попадётся под руку, так что поговорить точно не получиться.
Вернувшись в домик к пяти утра, я лег на кровать не раздеваясь, но перед этим на половину опустошил мини бар.
— Почему я не потерял телефон, пока шастал по лесу? — простонал я, когда понял, что телефон трезвонит где-то на полу.
Пришлось вставать, ведь тот, кто пытается до меня дозвониться, очень давно не получал люлей.
— Она точно давно не получала их, — вздохнул я, когда увидел на экране номер Иры.
Хотел сбросить и выключить телефон, но передумал. Мне надо объясниться с ней, вот только не знаю, с матами, или без? А ещё сказать, что б она не подходила к Вике, без моего присутствия.
— Да.
— Матвей! Ты почему так долго не брал трубку?! — закричала она, что пришлось отодвинуть телефон от уха.
— Занят был.
— Короче, сейчас не об этом. Я утром стучала в дверь вашего номера, но мне никто не ответил.
Интересно, а как она узнала, где я снял дом?
— Ты трубку не брал, я поехала обратно домой, мой муж уехал на два дня по работе. После того, как я покупалась в бассейне и пообедала, я наконец-то до тебя дозвонилась!
Я закатил глаза. Всё так коротко и по делу.
— Ты чего хотела?
— Пригласить тебя на концерт, но только без Вики, мне надо поговорить с тобой.
Ага, мне тоже. Идти на концерт не хотелось, но сказать пару ласковых Ире надо. Ещё сказать, чтобы она вообще не подходила к Вике, без моего присутствия.
— Хорошо, во сколько и где? — сел я на кровать.
Господи, сколько было радости в её голосе, аж противно стало.
До выхода у меня есть несколько часов, значить всё успею. Через два часа, я уже был одет в чистое после душа, а весь мусор был выброшен. Сев на кровать, я взял подушку, на которой спала Вика и почувствовал её запах.
— Я не отступлю, пока ты не вернешься ко мне, и пока я тебя снова не поцелую. Вишенка моя, самая нежная, самая вкусная, — вспомнил я поцелуй. — И самая желанная. Я сделаю всё что угодно, лишь бы ты простила меня.
Кстати, об этом! До концерта есть ещё два часа, так что успею, а если нет, то Ира подождет, ничего с ней не случиться.
