– На кар-раул! Смир-на! – Крик лейтенанта (хотя название звания-должности скорее ближе к слову «боцман» – но какой, нахрен, боцман в замке?) заставляет дружинников замереть частично затянутыми в металл статуями: кольчуги, шлемы, усиленные наколенники и налокотники и продуманная, преимущественно кожаная защитная форма. Хороши – особенно построенные по росту. Особенно с моего ракурса зрения снизу-вверх. Тихонько оглядываюсь: мать стоит с непроницаемым лицом, у сестренки Яны глаза почти без преувеличения горят: в зрачках отражается прорывающееся восторгом пламя – когда два года назад отец покидал замок, она еще не могла претендовать на место на стене. Только Юи грустная и под глазами едва заметные круги.
– Сыну владетельного сюзерена князя Альберта Кано Леону Кано… Ра!
– Р-РА!!! – Не крик, скорее – боевой клич, удивительно похожий на тот, что последние полтысячи лет использовали в моем «старом» мире. Правда, солдаты его не орут – это скорее можно назвать своеобразным пением: ликующий, по-своему мелодичный вопль отражается от стен, башен, порождает эхо в «большом» замковом дворе и прекрасно слышен в совершенно чисто-хрустальном воздухе раннего утра на несколько километров окрест. Как успела рассказать мне мать – тот же клич оповещает о начале боя, – но вот тогда его действительно орут, даже ревут – как «песнь» боевого рога. Когда-то от громкости и слаженности такого сигнала могла зависеть жизнь команды боевой ладьи: попавшие в оборот в тумане или за горизонтом только так могли предупредить об обнаруженных проблемах соседей. Увы, тогда у корабелов с сигнальными инструментами частенько был напряг: драгоценный металл шел на оснастку плавсредств и оружие, а рогатых млекопитающих в морях тут нет.
Все, дружина меня «признала», хотя это скорее формальный акт: главная боевая сила стоит за моей спиной. Надежда, опора и единственное реальное современное оружие. Достаточно сказать, что отец и мать двадцать лет назад взяли «на копье» замок Кано ВДВОЕМ. В прямом смысле «огнем и мечом» – и никто ничего сделать им не смог. Да, мать тогда уже была беременна Юи. После такого ни одна собака не посмела пикнуть, что в прямом смысле безродный простолюдин, откуда-то притащивший жену – ритарскую дворянку, недостоин титула князя: древний канон был полностью соблюден. Пять с хвостиком лет назад замок пытались захватить в последний раз – «подло и нечестно», если так можно выразиться: приглашенные в хозяйскую часть гости продемонстрировали свои «добрые чувства» к соседям. Вот для чего такие высокие потолки – перекрытия следующего этажа не успели прогореть, когда весь «княжеский» уровень залила раскаленная плазма. Ну а помещения до сих пор радуют глаз свежим ремонтом…
– И что теперь? – Юи, усевшись на свое место за столом, наконец-то произнесла то, что витало в воздухе. Весь третий день пребывания в этом мире я потратил на перебор замковой библиотеки, или, скорее, архива – собственно книг, а не записей, там было меньше половины. Мать таким образом помогла мне с «подсказками», как и обещала. Хотел бы я сказать, что мне в моем детском теле было сложно усидеть на месте столько времени, – но это будет неправдой: в какой-то момент я даже забыл, что читаю вообще-то летописи и уложения, а не приключенческий роман-эпопею, снабженный описанием «заклепок». А уж описание папочкиных «художеств» вообще было вне конкуренции! За время, пока я ворошил бумагу и жра… кушал подносимые с кухни «перекусы», слухи о «первом готовом заклинании темного княжича» успели не только облететь весь замок и покинуть его пределы, но и со скоростью крестьянской телеги добраться до соседей.
– Теперь – ждем, – ответил со своего нового места – во главе стола, потому что княгиня Кано многозначительно промолчала. – Как я понимаю, соседи сначала будут думать, а потом уже действовать… аккуратно: не знают, чего еще от нас ждать. А потом…
Тут я кое-что вспомнил и, не сдержавшись, хмыкнул:
– …а потом, будет как в той математической задаче.
– Какой задаче? – Яна вытаращила глаза.
Я постарался перевести ей с русского языка на местный близко к тексту:
– «Дано: кто-то лезет в окно. Допустим: мы его не пустим. Доказать: как он будет вылезать?»
Княгиня со своего места громко фыркнула – я и обе сестры на нее покосились в немом изумлении: мать в свое время плешь обеим блондинкам проела соблюдением правил застольного поведения.
– Просто отца твоего вспомнила. – Губы молодо выглядящей почти-красноволосой женщины продемонстрировали совсем не кроткую улыбку. – Как сейчас помню: «А давай захватим какой-нибудь свободный манор?» – «Ты с ума сошел? Ты! Ты вообще представляешь, как взбесятся соседи, и что потом будет?!» – «Любимая, тебя и правда так волнуют их проблемы?» Ох и икается сейчас, наверно, твоему папаше за морем!..
22
Я не боюсь высоты. Я не боюсь высоты – могу спокойно смотреть вниз из окна своей комнаты, или выглянуть в бойницу на стене замка… тем неприятнее было выяснить, что расстояние от земли и до спины лошади – невероятная, просто головокружительная бездна! И держаться не за что… Мать, мать, мать! Спасите!
– Лео, не вертись, а то упадешь со Звездочки, – рассеянно посоветовала мне Яна, ведя на поводу этого копытного монстра. Я, разумеется, в этот момент был уже посажен на лошадь – спереди седла, и держаться оставалось лишь за коротко остриженную лошадиную гриву. Надо ли сказать, что после последних слов я вцепился в холку транспортного средства как ненормальный? Счастье еще, долбаная кобыла только всхрапнула – и все: видимо, «записанное» за средней княжной транспортное средство было привычно и не к таким выкрутасам наездника. Ну извини, лошадь, мне вот тоже нелегко – я уже раз в пятидесятый давлю так и рвущийся из горла вопрос: если я буду падать, успеет ли сестра меня поймать? Отличный у семьи Кано временный глава – «страшный», даже вроде как обученный темный маг, единственный в таком статусе на все побережье, которому через пару-тройку дней начинать принимать первых гостей-соседей… и которого на холку лошади забросила четырнадцатилетняя сестра-блондинка. Одной рукой, ага. Хорошо хоть не за шкирку…
– Мы готовы, господин, госпожа. – Седоусый дядька-сержант лет сорока пяти на вид (вот уж кто точно на свой возраст выглядит), явно красуясь, практически прогарцевал на своем жеребце от конюшни замковой дружины. Трое его подчиненных, парни в кольчугах и металлических шлемах, слегка смахивающих на памятные мне по родному миру каски, подъехали сразу за ним – шагом, без пафоса. – Врата отворены, можем выезжать.
– Отлично. – Сестра в одно движение вспорхнула в седло, вызвав у меня резкий укол зависти… зато у отряда сопровождения – совсем другие эмоции! Брони на юной магессе не было, а наряд для верховой езды… как я и говорил, мода в Раро во многом напоминала современную земную. Хотя на мой вкус, по сравнению со старшей княжной Кано, на Яне одежде было обтягивать почти нечего. Оно и понятно – какой бы средняя княжна не была акселераткой, ей пока всего четырнадцать… тем не менее молодая часть нашей «свиты» восхищенно пялилась. Извращенцы! Вот я вам… ой. Упс.
Проезд верхом по темному тоннелю вратной башни, спуск короткой кавалькады по подвесному мосту и первые несколько минут движения по дороге я практически пропустил: подчиняясь моей мимолетно явленной воле, ведьминский архив в очередной раз выдал порцию сведений… боже мой. Мужики. Никогда, слышите? – НИКОГДА не связывайтесь с ведьмами! Человеческий организм – тонкая штука, даже несмотря на то что его сложно сломать быстро, вывести из строя одну-единственную, такую важную функцию – не так уж сложно. Стоило ожидать, да… но, мать, мать, мать! ДВЕСТИ ТРИНАДЦАТЬ СПОСОБОВ!!! Если бы проклятые темные магессы так «копали» в сторону заклятий массового поражения или способов мгновенного убийства, уверен, черные маги перед магами света не проигрывали так решительно! Я в шоке… нет, я реально – в шоке! Господи боже…
Через несколько минут я пришел в себя достаточно, чтобы начать обращать внимание на окружающий пейзаж: стены замка за хвостами неторопливо рысящих (кажется, так правильно говорить?) по дороге лошадей медленно уменьшались, зато спереди, за пройденной стеной лесополосы, сплошь состоящей из деревьев вроде ив, появились первые поля. Зеленые, разумеется, – до времени сбора урожая было еще далеко. Поля небольшие – не гигантские квадраты и прямоугольники от дороги и до темной полоски у горизонта, как я привык по Подмосковью, а этакие квадратики высоких темно-зеленых злаков, перемежающиеся разнотравьем, над которыми густо гудели насекомые-медосборщики, и зоны, засеянные самым обычным горохом, легко узнанным мною по характерным стручкам. Вся эта пастораль отклика в доставшейся от Леона памяти никакого не вызвала, ведьма-донор тоже, похоже, зналась только с дикорастущими растениями, зато я сам, внезапно для себя, вспомнил словечко «трехполье». Вроде этот термин означает чередование высадки растений и неиспользование в дальнейшем этой земли еще два года, причем один раз её распахивают и не засевают, а другой – вообще не трогают… эээ, откуда я это вообще знаю-то? Что-то такое… да это же из школьного учебника за седьмой класс по истории!
