— Я люблю Элизу! — воскликнул он. — Мне ненавистна сама мысль о том, что приходится связать жизнь с вами.
— Но ведь это вы сделали предложение, — едко напомнила ему Мелисса.
— У меня не было выбора. Если бы вы мне отказали…
— Тогда бы моя компания не стала бы финансировать ваш проект, — резко прервала его Мелисса. — Совет Директоров согласился, только когда узнал о нашей помолвке.
— Когда-нибудь вам надоест играть роль княгини — и что тогда?
— К тому времени станет ясно, насколько прибыльны наши инвестиции.
Князь, поджав губы, нервно барабанил пальцами по столу.
— Вы считаете, что прибыли стоят титула?
Мелисса отвела глаза.
— Не каждая девушка может купить себе королевство.
— Зачем вам королевство, если вы не любите его народ?
— Зато люблю очарование помпезности.
— И подобострастие, конечно, — продолжил он.
— Почему вас это так удивляет?
— Потому, что я никогда не считал вас снобом. Вы не считаетесь с людьми, вы только используете их. В этом мы с вами похожи.
— Но вам нравится ваше положение! Вы же не собираетесь отрекаться от престола.
— К сожалению, я не могу этого сделать. Полдюжины политических партий сразу же начнут грызню за власть, а кончится это вводом словенских войск. — Он задумчиво покусал губы и тихо добавил: — Тогда, по крайней мере, люди перестанут голодать.
— Но они лишатся свободы! — воскликнула Мелисса. Она вспомнила вдруг просьбу сэра Дональда рассказывать ему о политических намерениях князя и сказала: — Вы однажды сказали, что только бабушка удерживает вас от поворота в сторону восточного блока. Это правда?
— Какая разница? Бабушка еще жива, я уже принял решение и не собираюсь его менять. Давайте больше не будем говорить об этом, — не добавив ни слова, князь вскочил и вышел из комнаты.
Вспоминая позже этот разговор, Мелисса не могла отделаться от ощущения, что князь при случае сблизится с Красски. В этом он совершенно не походил на свою бабушку, чья ненависть к восточным соседям и различным местным революционерам была широко известна.
На следующий день Мелисса смогла проверить это и одновременно узнать некоторые тревожные вещи об Элизе.
На следующий день, после последней примерки подвенечного наряда, княгиня Елена повела кутюрье посмотреть на украшения, которые она пообещала дать Мелиссе на свадебную церемонию. В королевском хранилище стояло несколько огромных витрин, в которых сверкало и переливалось великое множество камней. Глядя на их великолепие, Мелисса поняла, зачем столько вооруженной охраны постоянно несет службу вокруг дворца и около двери этой комнаты. Большая часть богатства Мотавии лежала сейчас перед ней: жемчуга, бриллианты, рубины, сапфиры, всего и не перечислишь.
— Полагаю, это будет смотреться со свадебным платьем особенно хорошо, — сказал кутюрье, вытаскивая из витрины нитку розового жемчуга.
— Нет, — быстро возразила она, вспомнив, что Элиза любит носить жемчуг.
— Тогда примерь эти рубины, — посоветовала княгиня.
Мелисса взяла ожерелье и приложила его к шее. Взглянув на свое отражение, она поняла, что лучше трудно представить: казалось, камни светились на ее золотой коже. Огненные сполохи пробегали по волосам, отчего те казались почти рыжими, и подчеркивали тепло темно-золотых глаз.
— То, что нужно, — восхищенно пробормотал француз. — Только это ожерелье. И больше ничего.
— Я слишком маленькая, чтобы носить много украшений, — улыбнулась Мелисса. — А то стану похожей на новогоднюю елку.
— У мадмуазель слишком хороший вкус, чтобы потерять чувство меры в одежде, — последовал галантный ответ.
Поцеловав Мелиссе руку и пообещав придти завтра, чтобы помочь одеть свадебное платье, кутюрье удалился. Мелисса вдруг осознала, что завтра в это время она уже будет женой князя и княгиней Мотавской. От этой мысли она так сильно побледнела, что княгиня Елена встревожилась.
— Что случилось, дорогая моя? — воскликнула она.
— Ничего особенного. Просто не могу поверить, что завтра моя свадьба.
— Это нормально, все девушки переживают перед свадьбой. Главное, помни, что ты — основа добрых перемен.
— Вы имеете в виду мои деньги? — тихо спросила Мелисса.
— Я говорю о своем внуке. Ты нужна ему. — Мелисса было подумала, что княгиня заговаривается, но та, как бы прочитав ее мысли, сказала:
— Я не сошла с ума, дитя мое. Я знаю, что говорю. Если Луи женится на тебе, он не женится на этой… этой…
Мелисса хотела промолчать, но ей показалось странным, что такая аристократка, как княгиня, предпочитает ее — чужестранку неблагородного происхождения — мотавской графине. Поэтому она осторожно сказала:
— Графиня Брин очень красива и тоже свободна. Почему вы настроены против нее?
— Из-за ее политических взглядов. Она считает Красски нашим другом.
— А вы?
— Я — нет!
— Луи, похоже, не согласен с вами.
Глаза княгини сузились:
— Он сам это сказал, или это ваши предположения?
— И то, и другое. Вообще-то, он не думает о Красски как о друге, но и не считает его врагом.
— Это влияние Элизы, — княгиня чуть ли не кричала. — Из-за нее он скоро лишится способности трезво рассуждать! Любовь иногда влияет на мужчин именно таким образом, если его чувство можно назвать любовью.
— А разве его можно назвать иначе? — спросила Мелисса.
Черные глаза старухи сверкнули.
— В мотавском нет слова «любовь». Мы используем понятия «единство» и "согласие".
— Я знаю.
— О каком единстве духа можно говорить применительно к моему внуку и такой женщине, как Элиза? Вы немного представляете, что он за человек. Вы можете поверить, что он может жить в согласии с женщиной, которая думает только о себе?
Мелисса помедлила с ответом, опасаясь, что графиня передаст его Луи. Не стоило ее будущему супругу знать ее мнение об его возлюбленной.
— Я предпочла бы не отвечать, Ваше Высочество, — пробормотала она. — Мне не хочется ввязываться в семейные раздоры.
— Но завтра вы станете членом этой семьи. Какую отговорку вы тогда придумаете?
Мелисса улыбнулась:
— Осторожность заставляет меня молчать сегодня, а преданность мужу заставит хранить молчание завтра.
Княгиня стукнула своей тростью по полу.
— Ты умная девочка. У тебя реалистичный взгляд на вещи, что вообще-то редкость для людей простого происхождения. Вдобавок у тебя такой же прямой характер, как у твоего дяди.
— Я и не подозревала, что вы его знаете, — удивленно сказала Мелисса.
— Много лет назад, еще до твоего рождения, он частенько гостил в этом дворце. Моему мужу нравилось его общество, так же как и мне. Жаль, что позже он превратился в затворника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
