Глаза не хотели открываться. Веки слипались, и отчаянно хотелось спать. Я потянулся, не открывая глаз, и прислушался. Тишина в квартире. Только где-то озабоченно тикает будильник. Пора вставать, пока эта сволочь не зазвонила. Ненавижу этот звон. Лучше самому пораньше встать и злорадствуя придавить заветную кнопочку на будильнике. Еще до того как он разразиться своими воплями.
Утро было ясным. Весна стучалась в окна капелью и огненными стрелами солнечных лучей. Я прошел на кухню и поставил чайник. Пора на работу. Что-то сегодня все тело ломит. Простыл что ли. Или вечером с друзьями угостился хорошенько. Постойте, постойте, а что же вчера было? Я присел на табурет и забыл про закипающий чайник. Ничего не помню. Помню только, что вернулся вчера рано и сразу лег спать. Черт. Надо все-таки попытаться припомнить. Помню разговор с Кириллом, помню, что пообещал ему помочь. Дальше — не помню. Резкий свист вырвал меня из глубин памяти — вскипел чайник. Выпив горячего чая, я отправился на работу.
Обычное утро — сонный народ стремиться на работу. Электрички переполнены. Работяги пытаются проснуться с помощью Беломора, непрерывно дымя в тамбурах. Интеллигенты скромно посапывают у окошек, забыв уступить место дамам. Продавцы газет расталкивают пассажиров локтями и нахваливают свой товар. Все как всегда. Только почему-то щемящая боль не отпускает затылок. Что было вчера? Плохо — ничего не помню.
Память вернулась в метро. Стоило только зайти в вагон подземки и привычно потянутся к даровому скоплению энергии. Память огненной вспышкой рванулась в сознанье, вышибая остатки сна. Я обмер. Холодный пот заструился между лопаток. Черт! Как вышло-то нехорошо. Семь тел. Злая сила. Кирилл. Ах да! Кирилл! Странно, что он сам меня не отыскал. Конечно, до моего дома-то он вряд ли бы дотянулся, но с утра мог подкараулить в метро. Или нет? Меня бросило в жар. Или это сон? Все случившееся сон? Где реальность, а где Астрал? И есть ли он Астрал? Стало душно. Я вытянул руку — «опять я в дубленке» — мелькнуло огненной стрелой. На моих пальцах заиграли зелененькие огоньки. Играя друг с другом, они перепрыгивали с пальца на палец. Астрал. Выходит, я не доехал вчера до дома и уснул в Астрале? А подсознанье привычно восстановило все реалии обычного мира. Я засмеялся. Вот! Вот я и сотворил свою сферу — метро! Люди я сотворил свою сферу! Почему вы шарахаетесь в стороны? Вы всего лишь плод моего воображения. Вот! Я украсил все поручни зелеными огнями! Я провел огненные полосы по потолку. Кричите! Кричите громче! Я так хочу! Почему я пылаю? Я горю! А, это же моя боевая форма! Но почему так жарко? Уйти отсюда. Кто-то зовет. Зовет меня из Астрала. Прочь! Никого не хочу видеть! Я делаю шаг в сторону. Железо пропускает меня, лопаясь под моим натиском как мыльный пузырь. Я проваливаюсь в тьму, успев только почувствовать, как кто-то схватил меня за руку.
* * *
— Иван! — Кто-то снова пытается меня позвать. — Иван!
Я просыпаюсь второй раз за день. Прежде, чем открыть глаза, я вспоминаю. Вспоминаю все. Голова ясная как никогда. Я в трезвом уме и здравой памяти. Понимаю, что произошло утром в метро. Я привел Астрал в реальность, привел, как тот самый безумец, что был мной проглочен. Я сам стал безумцем. На краткий миг стал им — тем, сошедшим с ума магом, что пил чужие жизни. Но они нашли меня.
— Иван! Тебе лучше?
Я открыл глаза. Лобовое стекло машины было все в грязных подтеках. Отлично. Я в машине. Грязь, снег, солнце. Это весна. Какая-то незнакомая улица. Кажется, это где-то рядом с метро Парк Культуры. Потянувшись, я огляделся. Так вот он какой, Кирилл. Длинный тощий, чисто выбрит. Правда, лет ему уже за сорок. Кирилл.
— Кирилл, — я кашлянул, прочистив горло. — Как вы меня вытащили из метро? Ты же был не один — я почувствовал в последний момент.
Аметистовая шестерка «Жигули». Дорогая магнитола, приятная музыка. Чистый салон.
— Мне помогли те, кто будет заниматься твоим лечением, — ответил Кирилл, всматриваясь в мое лицо. Ищет следы безумия. Я улыбнулся ему.
— Вы же знали, что мне придется сразиться с ним, — хладнокровно заметил я. — Знали и рискнули. А если бы у вас на руках оказался новый безумец вместо старого? Кстати, поделись секретом, как ты все-таки вытащил меня из метро? Или упомянутым лекарям доступна телепортация?
Кирилл сунул руку в карман кожаной куртки и вытащил пачку сигарет. Выковырял из пачки одну и прикурил, наполнив салон ароматным дымом «Золотого Руна».
— Тебя можно вылечить. Его нет, — кратко ответил он. — Правда, тебе придется поваляться в коме где-то с месяц. Вернее твоему реальному телу, пока ты сам будешь в астральной лечебнице.
— Так так, — промурлыкал я. — Значит, все-таки перемещается сознанье, а тело остается. А как же в метро? Исключение?
— Да нет, — Кирилл открыл окно и вытряхнул содержимое пепельницы на улицу. — Мы позвали тебя, и ты вывалился прямо нам в руки на Парке Культуры. Вытащили тебя быстренько и усадили в эту тачку.
— Да, — я отобрал сигарету у Кирилла и сделал глубокую затяжку, — так и рождаются легенды. Жаль. А так хотелось верить в телепортацию.
Кирилл хмыкнул и полез за новой сигаретой.
— И что дальше? — спросил я, наблюдая, как сигаретный дым образует причудливые узоры под потолком салона.
— Докуришь и поедем в больницу, — ответил Кирилл, щелкая зажигалкой. — Уже все обговорено. За тобой присмотрят мои друзья. А в Астрале: Сам увидишь.
— А дальше? — с нажимом спросил я.
Кирилл удивленно посмотрел на меня.
— Дальше? — переспросил он. — Выйдешь и пойдешь на все четыре стороны. Если не захочешь присоединиться к нашей компании.
— Ага! — глубокомысленно произнес я. — То есть хорошие парни победили и объединили усилия в борьбе с нечистью!
— Брось, — зло сказал Кирилл. — Сам-то чего хочешь?
— Я? Назад хочу. В обычную жизнь. Без Астрала, — выдохнул я и закрыл глаза. Засыпая, я почувствовал, как машина тронулась с места. Он везет меня куда-то. Надеюсь, что все же в лечебницу, иначе зачем им вся эта возня вокруг меня. Надоело. Хочется уснуть. И проснуться в обычном, настоящем мире. Без Астрала.
Дневник
Я помню свет. Мягкий свет обнял меня и качал в своей теплой колыбели. Я вырвался из его ласковый объятий и полетел сквозь запах жасмина к высокой горе с белоснежной вершиной. Упав в холодный снег, на самой вершине, я перевернулся на спину, уставился в черной небо. Протянув руку вверх, я снял с неба звезду. Она горела в моей руке призрачным светом, немного обжигая ладонь холодом. Я дохнул на нее, стараясь согреть звезду, своим дыханием и она потеплела. Я поднял руку и стал любоваться светом, что пробивался сквозь мою плоть. Звезда нагрелась и засветилась ярче. Теперь она обжигала мне руку своим пламенем. Ее свет выскочил из моей ладони и обнял меня, снова укачивая в своих горячих, уже, объятьях. Я замер, пригревшись в теплых ладонях звезды, что меня обнимала. В этот момент кто-то сказал — «Хватит!» И тепло исчезло, а я остался один в черной пустоте. Я закрыл глаза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
