Трёхметровый зверь рухнул на землю, так и не закрыв пасть.
– Срань господня! – Я рванула поднимать ошарашенную Герти с земли. Ида Белль тем временем невозмутимо заткнула пистолет за пояс. – Ни за что бы не поверила, если б сама не увидела.
Она пожала плечами:
– Когда всю жизнь собираешься торчать на байю, приходится нарабатывать некоторые навыки.
– Издеваетесь? Да я встречала с… эм-м, охотников за крупной дичью, которые не способны на такой выстрел. – Я вздохнула с облегчением. Вовремя остановилась и не ляпнула «снайперов». Вряд ли библиотекарши-королевы красоты знакомы с кучей снайперов – по крайней мере, не так, чтобы быть в курсе их профессии.
Я посмотрела на Герти, надеясь по её лицу понять, не шутит ли надо мной её подружка. Может, Ида Белль просто в шоке. Может, испугалась, что их сейчас сожрут, и выстрелила на удачу, но не хотела пугать Герти, признаваясь.
– Она серьёзно? – тихонько пробормотала я.
Ида Белль небрежно прошла мимо, шагнула на пристань и отвязала лодку:
– Меня научил стрелять папочка. Он был строгим наставником.
В груди кольнуло острой болью.
– Да, мне это знакомо.
– Я думала, твой отец умер, когда ты была ещё ребёнком, – удивилась Герти.
– Ну да, но я до сих пор чувствую его неодобрение.
Она покосилась на Иду Белль, которая уже спрыгнула в лодку и возилась с мотором, старательно избегая разговора.
– Отец Иды Белль был суровым человеком. Он хотел сына, но из-за осложнений при родах его жена больше не могла иметь детей.
Боже. Да мы с Идой Белль просто близнецы – с разницей всего-то в сорок с лишним лет.
Я молчала, опасаясь, что, если открою рот, десятилетиями сдерживаемые разочарование и гнев выплеснуться наружу и затопят всех нас. Но слова Герти помогли мне понять, почему Ида Белль отказывалась выходить замуж за милого, казалось бы, Уолтера или любого другого мужчину.
Поторапливая нас, она взмахнула рукой:
– Так и будете там весь день сплетничать о моём несчастном детстве, или мы всё же выберемся из этого дерьма и примем горячий душ?
– Голосую за горячий душ. – Я запрыгнула в лодку.
– А что с аллигатором? – спросила Герти.
– Я отправлю кого-нибудь за ним, когда вернёмся в Греховодье, – отозвалась Ида Белль.
– Зачем? – не поняла я. – Вряд ли гниющий труп повлияет на здешние ароматы.
– Кое-кто в городе найдёт ему применение.
Вспомнив таксидермистский магазин, я решила, что лучше не уточнять.
Я взяла у Герти дробовик, помогла ей спуститься в лодку и оттолкнула нас от пристани. Ида Белль завела мотор, и мы медленно поплыли через озеро обратно в байю. Лицо Герти всё так же пылало, и руки её дрожали, когда она села на скамейку и положила на колени ружьё.
Спрятав глаза за зеркальными очками, я изучала Иду Белль. И не видела в ней ожидаемого беспокойства. Задумчивость – да, затем решительность, но никакого волнения или страха. Любопытно. Ида Белль не была потрясена, хотя столкновение с аллигатором любого бы вывело из равновесия.
Что-то с ней явно не так. Несмотря на болтовню о самогоне, я сомневалась, что она приняла на грудь для успокоения. И никаких признаков социопатии Ида Белль тоже не проявляла. С другой стороны, если она умна, то я ничего и не замечу.
Когда мы выбрались с озера и поплыли по извилистому байю, я глубоко вдохнула наконец-то невонючий воздух и медленно выдохнула. Теперь нужно тщательно продумывать каждый свой шаг. Я во всём верила старушкам на слово, несмотря на настоятельное «не ввязывайся» от Уолтера и Леблана. Возможно, их предупреждения были серьёзней, чем казалось.
Возможно, у Иды Белль и Герти есть тайны покруче самогона.
* * *
Потребовалось дважды намылиться, воспользоваться скрабом для тела и трижды помыть голову шампунем, прежде чем я убедилась, что не пахну – это просто вонь пропитала носовую полость. После душа я собиралась спуститься вниз и сунуть нос в банку с молотым кофе. Если это не поможет, то надежды нет.
Но не успела насухо вытереться, как в дверь постучали. Ида Белль и Герти умчались, едва меня высадив – да так быстро, что старый «кадиллак» аж взвизгнул шинами. Они, казалось, так же стремились увеличить расстояние между нами, как и я, что весьма интересно. Я-то знала, что мне нужно слегка отступить, дабы оценить ситуацию со стороны. А вот старушки, по-моему, отступали, чтобы избежать оценки.
А значит, явиться ко мне мог только помощник Леблан.
Стук возобновился, и с каждым ударом становился всё сильнее. Если гость продолжит в том же духе, то напрочь собьёт костяшки. Я же решила не торопиться – выбрать наряд, надеть нижнее бельё, может, даже высушить свои нарощенные волосы и только потом, так и быть, открыть дверь.
Начался третий раунд долбёжки – на сей раз в окно.
Я обмоталась полотенцем и направилась к лестнице. Если Леблан разобьёт стекло, мне, возможно, придётся его пристрелить, и ничем хорошим это не кончится. К тому же от этого грохота вкупе с утренним зловонием у меня разболелась голова.
Я распахнула дверь и рявкнула:
– Что?
А в ответ на меня уставился абсолютно незнакомый мужчина.
«Под шестьдесят. Приличное брюхо и вялые мышцы. Единственная угроза – раздражение».
Он окинул меня долгим оценивающим взглядом, затем покачал головой:
– Чего ж ещё ожидать от презренного адвокатишки. Даже не потрудилась одеться, прежде чем открыть дверь. Как будто в нашем городе и без того мало мусора.
«Адвокатишки?»
– А вы?…
– Не делай вид, будто не в курсе. Я знаю все уловки тебе подобных и пришёл предупредить, что нанял собственного юриста. Не позволю этой никчёмной суке выйти сухой из воды.
Я ненадолго задумалась. Очевидно, этот мужик неверно понимал, кто я и что делаю в Греховодье, но на настоящий момент только одна моя «знакомая» нуждалась в адвокате. Если начну всё отрицать, не добьюсь ничего, однако если его немного подначить – можно выудить кое-что полезное.
Я улыбнулась:
– Мы с никчёмной сукой с нетерпением ждём встречи с вашим юристом. Хотя я понятия не имею, чего вы собираетесь этим добиться.
– Того, что эта тварь не украдёт больше ни цента из состояния моего кузена. Бог знает, сколько она уже профукала за последние пять лет на благотворительность и лечение своего тупого братца.
– Вы абсолютно правы, – кивнула я. – Благотворительность и забота о семье – ужасный способ потратить собственные деньги.
Краска поползла по шее мужика и захлестнула лицо.
– Не умничай, девочка. Тебе прекрасно известно, что она убила моего кузена ради денег. Понадобилось пять лет, но правда всё же выплыла наружу. И ты с этим уже ничего не можешь поделать.
– А коли так, то мне непонятна цель вашего визита.
– Я ищу Мари, чтобы вручить ей бумаги. Юридические документы, которые помешают ей растратить ещё больше денег моего кузена.
– Боитесь, что вам меньше останется?
– Деньги мои по праву! Если б Харви понимал, на какой коварной твари женился, он бы написал завещание. На самом деле, мы только со слов этой коварной твари и знаем, что завещания нет.
– Что ж, пока вы не можете доказать обратного, полагаю, её слово – закон.
– Это мы ещё посмотрим. Итак, где она?
– Кто?
– Коварная тварь!
Я пожала плечами:
– Без понятия.
– Я знаю, что ты её где-то прячешь. Если потребуется, я выгоню тебя вон и обыщу дом сверху донизу.
– Нет, не выгонишь, – прогремел голос.
Высунув голову за дверь, я увидела, как из-за угла дома появляется помощник Леблан. Счастливым он не выглядел.
Мой гость окинул его неодобрительным взглядом:
– Я свои права знаю. Она не может прятать Мари, чтобы я не вручил ей документы. – И снова повернулся ко мне. – Наверное, я просто вручу их тебе.
– Не советую, – сказала я.
– Да чхать мне на твои советы. – Мужик вытянул из кармана рубашки какие-то листки и бросил их мне. – Считай, что тебя и твою клиентку уведомили.
Крутанувшись на пятках, он спустился с крыльца и потопал к потрёпанной «шевроле». Та отказалась заводиться с первого раза, кузен Харви долбанул рукой по рулю, и двигатель наконец ожил. Машина с визгом умчалась с моей подъездной дорожки.
– Ну не стойте же просто так, – обратилась я к Леблану.
Он поднялся на крыльцо и только теперь как следует разглядел меня и моё нынешнее одеяние. На лице его отразилась смесь усталости и обречённости.
– И чего вы от меня хотите?
– Чтобы вы арестовали его за нападение на мой дом.
– Радуйтесь, что я вас не арестовал за появление на публике в непристойном виде… снова.
– Он меня из душа выдернул. Я собиралась одеться, прежде чем выйти, но он начал колотить в окно. Я так понимаю, кузен Харви не унаследовал состояние, как сам Харви.
