периоды или времена кризиса.
– Я знаю, Вараздат, и ценю это.
– Сегодня ночью я наблюдал то, что предвещает войну…
– Конечно, жизнь на земле течет по космическим правилам, но все же: что тебя так взволновало?
– Я видел летящий щит!
– Щит? В смысле военное снаряжение?
– Да, именно!
Тигран недоверчиво смотрел на астролога:
– Как он выглядел?
– Имел форму эллипса с выемками по бокам; сверкая огнями, летел высоко над рекой в сторону горы Арарат.
Тигран и Гурас переглянулись: не спятил ли старик?
– Что говорит наука по поводу таких явлений? – Тигран смерил мудреца пристальным взглядом.
– Такими явлениями боги дают предупреждение людям, – сказал Вараздат с убитым видом и поднял голову к небу.
Предупреждения бывают разные: иногда с неба льется не только вода, но и кровь, появляются огненные кометы, полыхает ослепительное зарево, возникают блики света. Но полет доспехов над землей говорит о войне. Старик опустил голову, о чем-то задумавшись. Наступившую паузу прервал Тигран:
– Значит боги посылают знак о предстоящем событии… Почему щит, почему ты уверен, что грядет война?
– Я всю ночь и все утро в старинных манускриптах искал ответ на этот вопрос. В одном из них нашел запись: с давних пор римляне имеют щит – подарок богов, в форме эллипса с выемками по бокам, который способен отвращать любую беду от Рима.
Гурас удивился:
– Рим имеет такой мощный оберег?
Вараздат поведал братьям, что семьсот лет назад, когда Римом еще правили цари, Нума Помпилий, очень мудрый царь, заслужил милость богов: он запретил человеческие жертвоприношения и ни разу за сорок два года своего правления не развязал войну. Боги вознаградили его: с неба упал тот щит.
Гурас растерянно смотрел на Тиграна:
– Кто-то из богов предупреждает о грядущей опасности?
– Может быть, предупреждает, а может быть, пугает… – царь выглядел раздосадованным.
Весь мир знал, что армянское царство уникально с точки зрения своего расположения. Здесь, на Армянском нагорье, Тигран мог контролировать Запад и Восток. Кому-то это не нравилось, но страны Азии были заинтересованы, чтобы в Великой Армении были порядок и спокойствие. Благодаря этому конфликты гасли, не начавшись, а мир в Азии поддерживался твердой рукой.
– Брат, – негромко сказал Гурас, – прими как истину: Рим никогда не согласится с твоим доминированием в Азии, он сам хочет быть арбитром…
– Диалог цивилизаций не получается… – с сожалением произнес Тигран. – Прошлая война привела к подрыву отношений двух стран.
Послевоенную ситуацию в Азии определяли две державы – Рим и Великая Армения, и через обе эти державы проходила ось конфронтации.
Дрогнувшим голосом Гурас произнес:
– Есть признаки, что противоречия обостряются. Сенат Рима, и тебе это хорошо известно, хочет вынудить нас пойти на уступки.
– Я не уступлю! – бросил царь.
– У них есть желание превратить Армению в вассальное государство.
– Это им не по зубам!
– Они предъявляют народу Рима фиктивные, ничем не подкрепленные доказательства твоей агрессии.
– Мы упрочим безопасность своих рубежей, любого врага встретим во всеоружии.
Гурас, взбудораженный тяжелым разговором, который еще совсем недавно протекал в философско-лирическом тоне, видел, как изменилось настроение царя: его лицо горело желанием вступить в битву, сражаться и победить. Тиграна задело, что противник, получив несколько лет назад отпор (армия Лукулла была разбита и изгнана с армянской земли), вновь угрожает его родине.
– Но твоя экономика слабее римской. На Рим работает весь мир…
– Возможно, я потерплю поражение, но История стирает из памяти тех, кто перестает сражаться.
– Нестабильность твоих отношений с Римом навредят всей Азии…
– Битву нельзя выиграть без боя, справедливость не восторжествует без борьбы! – Тигран говорил жестко.
– Да, брат, я такого же мнения, как ты… – Гурас, смирившийся с мыслью о грядущей войне, был расстроен. Возникла пауза, но внезапно он увидел, что по лицу царя пробежала загадочная улыбка.
Тигран уже подавил всплеск эмоций. Он ясно осознал, что могущественный Рим сильно встревожен ростом влияния его царства. На пороге новая война! Союзы с соседними Гордиеной, Атропатеной, Коммагеной и Адиабеной недолговечны: Рим найдет способ перетянуть эти страны на свою сторону; Египет и Сирия, которые Тигран контролировал, слабы; пираты, скифы и албаны ненадежны; царства Понтийское и Парфянское ведут собственную игру. Шпионы доносили: римляне считают незаконным армянское завоевание Софены, Сирии, земель Киликии и Каппадокии; в римском сенате началась какая-то истерия по поводу Армении; Помпею отдали войну с Митридатом, явно подразумевая нападение на армянское царство. Тигран, поразмыслив над всем этим, перестал сердиться и успокоился.
Подал голос Вараздат:
– Безнадежно воевать с мельницей…
Забыв на время об астрологе, братья, встревоженные сообщением о полете щита и тревожными мыслями, враз повернули головы к нему. А старик, пытливо вглядываясь в их лица, продолжил:
– Кто ввязался в борьбу, из нее уже не выходит. Как говорили древние мудрецы: «Оставьте ссору, пока она не разгорелась».
Гурас встал, прошелся в волнении по беседке и, обратившись к царю, сказал:
– Ты можешь разбить Помпея, но на смену ему тут же придет Цезарь или Красс с удвоенным войском.
Тигран, понимая правоту обоих, был раздосадован своим упорством. Брат еще не упомянул такой немаловажный фактор, как союз, заключенный Римом с Парфией: две сильные державы против Армении.
– Что ты предлагаешь, Гурас?
– У меня нет решения…
Оба точно знали, что на стороне римлян стоят очень мощные сакральные силы, которые вознесли Рим на вершину власти над миром. В этом кроется причина непобедимости армии Рима, а также в способности удерживать огромные территории в составе своей державы.
Старик Вараздат провидческим тоном произнес:
– На стороне Армении стоят божественные силы, помогающие нам выжить вот уже две тысячи лет. Но надежды на мирную жизнь рухнули… Мы снова на пороге войны.
Тигран думал, как поступить. Союз трех азиатских государств – Армении, Понта и Парфии – мог бы поставить Рим на колени, но разве возможно договориться с теми, кто мечтает возвеличиться до уровня богов и повелевать миром? Ни царь Понта Митридат VI, ни царь Парфии Фраат III (узколобые догматики, политические слепцы) не готовы объединиться и отбросить эгоистические интересы. А для Помпея, Цезаря или Красса даже не важна страна, которую они хотят завоевать. Главное – возвыситься в Риме и доказать: я суровый и бескомпромиссный, первый среди равных, претендент на роль диктатора. А еще они все мечтают о заслугах, чтобы войти в историю.
Понимая, что базовый инстинкт римлян – грабить всех, кто слабее, и что создана мощная военная машина, противостоять которой Великая Армения сейчас не может, даже совместно с союзниками и вассалами, царь произнес:
– Мы должны сделать главное: не допустить, чтобы кто-нибудь изменил нашу идентичность и замедлил развитие…
– …чтобы название нашей страны не исчезло из хроник истории! – с воодушевлением воскликнул Гурас.
Астролог пошутил:
– Боги, думаю, нам помогут, но как поступить – придется подумать самим!
Тигран встал. Собеседники подошли к нему, чтобы услышать главные слова.
– То, что я скажу, вам не понравится, – начал он, – но попробуйте понять. Мир меняется: мощь Рима растет, а силы государств эллинов угасают; мы еще не окрепли
