- Все, оставить, расстрел закончен, - командует Фатхулла, - Ну как вам командир?
- Прикольно, только, немцев ты заранее предупредишь, что б стояли ну или сидели, и смирно ждали с неба огненный факю?
- Нет, конечно, но даже если они, все лягут, то от этого ничего не измениться, наоборот площадь поражения тела немца увеличится. Но главный смысл в том, что мы можем закидывать стрелы им за шиворот, будь то окоп, ров, или любое другое укрытие, тот же "Гавномаг", он же сверху открыт.
- Согласен товарищ младший командир Акмурзин, готовь стрелков зашиворотчиков, нам их человек десять нужно.
- Готовим.
Обхожу танк, "немецкое" отделение горит вонючим желтым соломенно-униформенным пламенем, как и надежда арЫйцев на мировое господство.
Теперь надо к Елисееву, интересно как он там козлов от козлищ, ну или зерна от плевательниц отделяет. Около "особого" шалаша Елисеевского филиала энкаведе, сидит под охраной человек пять из приведенных Онищуком новичков, двое охранников, при моем появлении встают и один докладывает мне: -
- Товарищ старший лейтенант особый отдел ведет проверку новичков, мы охраняем проверяемых, рядовой Востриков, - докладывает боец, напоминающий более модифицированный, мужественный вариант Андрея Малахова
- Хорошо, - и вхожу в "кабинет" Елисеева, в шалаше скамья (самоноводел) стол и табуретка "следователя" Елисеева (кстати, эта меблировка из той же партии "Made in ЛЕС").
- Привет капитан, какие успехи?
- Человек 50 проверили, пока только трое подозрительных, причем одного опознал охранник, Востриков который по фамилии.
- И что ж в нем не то по вашему тАвАриСЧи, особисты?
- Майор РККА Иванов-Затейник (ни хера себе фамилиё да?), командир стрелкового батальона НН-ской дивизии, при наступлении немцев танковым батальоном, бросил свое подразделение и бежал, сдался в плен немцам, бойцы, Востриков в том числе, видели это, но из-за боязни нарушить субординацию не пристрелили говнюка. Батальоном пришлось командовать комиссару, и через сутки боев батальон был разбит, остатки попали в плен, Востриков и еще трое. Угодили в колонну, где были вы с Онищуком, дальше ты сам знаешь.
- А еще два мутных персонажа?
- Похоже засланцы, но утверждать не берусь, поговори с ними сам, идет?
- Да сперва кончай с этими.
- Те пятеро, что на улице, опрошены, прошли проверку вроде честные бойцы. А этот, показав рукой на сидящего на скамье бойца, вроде тоже нормальный боец, вот посмотри документы. - И он протягивает, мне красноармейскую книжку.
- Рядовой НН-ской дивизии Савельев Иван Исидорович, 1921 года рождения. Как попал в плен рядовой Савельев?
- Бросили нас на контрнаступление, сперва пошли наши танки, затем мы пехота, мы отстали от танков, потом наши БТ-шки были подбиты, потому что там были БТ-2 и БТ-5, затем на нас навалились, минометами давили. Командиров поубивало, потом немцы окружили и начали кричать, что бы мы сдавались. А что мы с винтовкой против пулеметов и минометов сделаем, был среди нас комиссар еврей, он нам разрешил сдаваться в плен, сам остался там с коммунистами, немцы евреев и коммунистов в плен не берут же. Как нас увели, комиссар и все пятеро коммунистов начали стрелять в немцев, убили человек 10, потом их закидали из минометов и потом добили раненных.
- Савельев, кто может подтвердить твои слова?
- Как кто, Петрушин Славка, Хайрулин, Герасимчук мы все с одного взвода.
- Хорошо, если они подтвердят, то ты свободен. Востриков, обойди новичков найди Петрушина, Хайрулина и Герасимчука узнай, знают ли они Савельева Ивана Исидоровича, и историю его пленения, опроси каждого отдельно. Потом мне доложишь, второму охраннику скажешь, что бы отвел новичков, к Никифорову, и пусть там глаз да глаз, свободен.
- А ты Савельев посиди пока, Ну что Елисеев, где твои мутные подозреванты? Тащи их колоть, будем поодиночке.
Елисеев, кликнул кого-то из своих энкаведешных архангелов, и тот скоро привел подозревантов, сперва на разбор ввели первого, на первый взгляд ничего мутного. Ну-ка приколемся, и я рявкнул командным голосом:
- Штейт аувф, - аха вскочил попался засланец гребанный, хрена красноармеец честный так вскочил бы, это ж условный рефлекс.
- Ну что сука подзаборная подстилка канарисовская, будем колоться?
- Я вас не понимаю, я красноармеец Сазонов, ННН-ской дивизии, попал в плен вчера, у нас закончились патроны. Командиры все погибли, связи с штабом не было, противник нас окружил и предложил сдаться, вот мы и сдались.
- Не трынди, считаю до десяти, признаешься, просто отпустим, не признаешься, расстреляем. Елисеев, а почему, ты его заподозрил то?
- Да говорит что он рядовой, а взгляд у него нифига не рядового, он смотрит как минимум как старлей. - Да действительно, не похоже на взгляд рядового пехотинца, Елисеев молодец.
- Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, да ну нафиг расстрелять этого долбораза-пидораспредвала. Елисеев, как говорил великий комиссар Триканоров, - Лучше расстрелять десять невиновных, чем отпустить одного шпиёна. Так ведь Сазонов?
- Да так, но я ни в чем не виноват, товарищ командир.
- Точно, тогда процитируй высказывание Триканорова, героя гражданской войны, докажи что ты точно наш.
- Лучше расстрелять десять невиновных, чем отпустить одного шпиона.
- Слушай ты Курт, Вилли, или Улли я точно знаю, что ты немец, я точно знаю, что ты из абвера, даже больше того, я знаю, что ты ишешь какого-то нашего генерала, который тут в окружении находиться так? Ведь никакого Триканорова нет и не было никогда, а ты повелся на развод, потому что не наш ты, был бы нашим сразу сказал бы, что за галиматья про Триканорова.
- Да, если вы поможете мне с информацией о генерале, и сложите оружие, то я буду ходатайствовать перед вермахтом, о вашем почетном плене, и выделении вам земель с работниками из недавно освобожденных земель.
- А хрен тебе, Елисеев лучше этого унтерменша суперменша повесить.
- Господин командир вы не имеете права, я же военнопленный.
- А попутного хрена в горбатую спину не хочешь? Наше подразделение в плен не берет, наш принцип - хороший гитлеровец, гниющий гитлеровец.
- Все давайте следующего гитлерюгу. - лжеСазонов начал упираться, что то там говорить о рейхе, о высокодостопочтенноуважаемом адольфике, но приклад ППШ в солнечное сплетение отбил его приступ недержания речи, и энкаведилы вытолкали его, взамен ввели другого.
- Боец какого дрына не представляешься, ты что субординацию в реке утопил?
- Рядовой НННН-ской дивизии Маленков Сергей.
- Вот его красноармейская книжка, - протянул мне документ Елисеев, - обрати внимание, сам он вроде и помятый и грязноватый, а документ новый. Это мне и показалось мутным, потому и задержали, для обстоятельной проверки.
- Ну, Маленков, в каком году родился Ленин?
- В 1870, в городе Ульяновске, в семье работника системы образования, Ильи Ульянова.
Провоцирую и этого, вскакиваю и кричу, выкинув руку в нацистском приветствии, -
- Хайль Гитлер!
Тот успевает вскочить, выкидывая руку в ответном, но понимает, что прокололся и садится снова на место.
- Ну что дойче швайне попался?
- Я не немец, я латыш, признаю, что попался.
- Твои ошибки, слишком чистая и немятая красноармейская книжка, в абвере научили биографию Ленина лучше, чем знают наши красноармейцы, ну и твой "хайль гитлер" тоже попадалово.
- Не могу ли я как-то, выкупить свою жизнь, товарищ командир?
- Раз тебя так хорошо учили в абвере, скажи один из главных девизов большевиков?
- Кто не работает, тот не ест? Или мир хижинам вона дворцам?
- Кто не с нами, тот против нас, а кто против нас тот враг, и того убиваем и мучаем нещадно как собаку Павлова. Так вот, пристрели немца, того что раскололи до тебя, и будешь воевать с нами, за свободную советскую Латвию.
- Я согласен.
- Еще бы, ну, пошли, Елисеев пошли перевербовывать эксагента авбера.
Я, Елисеев, лжеМаленков повели лжеСазонова на расстрел, выйдя из расположения прошли еще километр, и я загнав патрон в ствол парабела, вытянул из него магазин, и кивнул Елисееву, тот передернув затвор ППШ взял под прицел обоих засланцев. После этого я протянул пистоль латышу-плохишу.
- На, и докажи что ты с нами, или сдохнете вместе.
Латыш-плохиш выхватил пистоль у меня из рук, и одним агентом абвера в лесу стало меньше, плохиш выстрелил неизвестному немцу в лоб вышибив арийские высшей расы мозги нахрен.
- А теперь господин из Риги, скажи три причины, по которым мы не должны тебя убить?
- Первая, я хорошо знаю немецкий язык.
- Насрать, у нас четверо знают немецкий как родной, и нам их хватает, - преувеличил я в два раза количество немецкогундящих, ведь я из ферганской долины, у нас очень долго торгуются даже из-за трусов. А тут торг идет на прибалтийскую жизнь, лицо прибалтийской национальности, лицо приравненное к истинно арийским харям.
