Подойдя к западной части окружности и подняв с пола агат, Кили разомкнула круг, закончив тем самым магический ритуал. Собрав остальные камешки, она положила их в мешочек, а затем села на край кровати и стала ждать, когда наступит день и можно будет ехать к отцу.
В полдень Кили и ее кузены спешились во дворе дома герцога Ладлоу, занимавшего самый великолепный особняк Лондона. Запрокинув голову, Кили увидела, что солнце стоит высоко на безоблачном синем небе, и вдруг подумала о том, что с этих пор полуденное солнце всегда будет напоминать ей о дне, когда она впервые встретилась с отцом.
– Может быть, нам все же следовало оставить свои вещи в таверне? – спросил Одо, вспомнив, какой прием им оказали в замке Ладлоу.
Кили отрицательно покачала головой.
– Если Роберт Толбот откажется признать меня своей дочерью, мы вернемся в Уэльс.
– Надеюсь, граф, которого мы ограбили, живет в другой части города, – сказал Хью, тревожно озираясь.
Хозяин таверны сообщил им, что вся английская знать обитает на Стрэнде, в самом богатом и изысканном районе Лондона.
– Не опасайтесь на этот счет, – сказала им Кили. – Я призвала богиню вам на помощь. Она защитит вас.
– Жаль, что ты не попросила ее сделать нас невидимками, – со вздохом сказал Хью.
– Мне это и в голову не пришло, – призналась Кили.
– Не будем тратить время попусту, – вмешался Одо. – Тебе пора встретиться с отцом, малышка.
Кили кивнула. Исполненная решимости, она в сопровождении кузенов вошла в особняк Толбота. В просторном зале мимо них сновали слуги, спеша по своим делам. У стены стояли два вооруженных стражника и о чем-то мирно разговаривали. Никто не обращал на них внимания.
Но когда Кили и ее кузены попытались переступить порог парадного зала, дорогу им преградил слуга, одетый в ливрею.
– Кто вы и по какому делу явились сюда? – спросил он.
– Мы хотим видеть герцога, – ответил Одо.
– У тебя какие-то затруднения, Мид? – донесся из зала громкий голос хозяина дома.
– Нет, ваше сиятельство, – ответил Мид, а затем снова обратился к непрошеным визитерам: – Герцог принимает гостей и не сможет уделить вам время. Уходите!
У Кили упало сердце, и как она ни старалась сдержать эмоции, у нее задрожали губы и на глаза навернулись слезы. Кили готова была повернуться и уйти, но тут в разговор со слугой вступил Одо.
– Мы проехали много миль, добираясь сюда, чтобы увидеться с твоим надменным господином! – набросился он на слугу.
– Мы просто так не уйдем отсюда, – поддержал брата Хью.
– Забирайте свою девку и убирайтесь! – возмущенно воскликнул Мид. – Или я вызову стражников.
– Вызывай кого хочешь! – рявкнул Одо и толкнул слугу так, что тот влетел в зал и свалился на пол.
Раздался женский крик, а затем кто-то из мужчин разразился проклятиями.
– Что все это значит?! – воскликнул хозяин дома.
В это время Кили в сопровождении Одо и Хью входила в зал. Конечно, первая встреча с отцом представлялась ей несколько иначе…
– Вы – герцог Ладлоу? – спросил Одо мужчину мощного телосложения.
– Да, – ответил тот.
У него, как и у Кили, были фиалкового цвета глаза и иссиня-черные волосы.
– Вы – Роберт Толбот? – спросила его Кили тихим голосом.
Герцог побледнел, и его взгляд затуманился так, как будто на него нахлынули мучительные воспоминания.
– Меган? – произнес он шепотом, протягивая руку к Кили. – Неужели это ты?
– Меня зовут Кили, – ответила девушка.
Ее поразило искаженное болью лицо герцога. Почему ее появление произвело на него такое сильное впечатление? Ведь он бросил Меган.
Герцог тряхнул головой, прогоняя мучительные мысли. Воображение сыграло с ним злую шутку. Ведь Меган умерла еще восемнадцать лет назад!
– Откуда у вас это? – спросил герцог, не сводя глаз с кулона в форме головы дракона, сверкавшего на шее Кили.
– Этот кулон дала мне мать, – промолвила Кили, дотрагиваясь до него.
– А как он попал к ней?
– Мой отец подарил его ей восемнадцать лет назад.
– А как зовут вашу мать? – взволнованно спросил герцог, глядя на Кили так, как будто она была призраком, явившимся из прошлого.
– Меган Глендовер.
– Ваша мать жива? – спросил Толбот с надеждой в голосе.
Кили отрицательно покачала головой.
– Она умерла два месяца назад.
Герцог закрыл глаза, пытаясь сдержать слезы, и тихий стон вырвался из его груди. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он снова взглянул на Кили и достал висевший у него под рубашкой золотой кулон в форме туловища дракона, усыпанный алмазами, изумрудами, сапфирами и рубинами.
– Этот кулон составляет с вашим одно целое, – сказал он, не сводя своих удивительных глаз с лица Кили.
Герцог уже готов был окружить Кили отцовской любовью и хотел встретить в ней ответное чувство. Но Кили, не желавшая снова испытать душевную боль, изобразила на лице полное безразличие.
– Да, я это вижу, – равнодушно сказала она.
– Дитя мое, я твой отец, – заявил герцог со слезами на глазах.
– Вы – ее отец? – раздался уже знакомый Кили мужской голос.
– Черт подери! – пробормотал Одо, стоявший за спиной кузины.
– Вот дьявол! – тихо выругался Хью.
Взглянув в ту сторону, откуда послышался голос, Кили оцепенела. Она увидела графа, которого ограбили ее кузены.
– Проклятие… – прошептала Кили, понимая, что все ее усилия обеспечить братьям защиту высших сил оказались тщетными.
Не обращая внимания на восклицание графа, герцог обвел толпящихся в зале людей взглядом и распорядился:
– Убирайтесь отсюда все до одного!
Слуги и стражники герцога, с любопытством наблюдавшие сцену встречи отца и дочери, тут же устремились к двери.
– Прошло восемнадцать лет, дитя мое, – сказал герцог, обращаясь к Кили, – что ты можешь сказать отцу по прошествии столь долгого времени?
– У меня нет отца, – заявила она с горечью, не сводя глаз с герцога. – Произвести на свет не значит быть отцом. Если бы Меган не заставила меня перед смертью поклясться, что я разыщу вас, я бы никогда не явилась сюда.
Герцог мгновенно отреагировал на дерзкое заявление Кили, но не так, как она ожидала. В его глазах вспыхнул лукавый огонек, и по лицу расплылась довольная улыбка.
– Чесси, ты слышала? – спросил он, обращаясь к стоявшей рядом с ним женщине с томными глазами. – Она унаследовала мой гордый нрав!
– Ты прав, Талли, она вся в тебя, – согласилась с ним Чесси, приветливо улыбаясь Кили.
Радость, прозвучавшая в голосе герцога, тронула сердце Кили, и впервые после смерти матери в ее душе проснулась надежда на то, что она, быть может, обретет близких.
