— Да, «Нео-Фарм» планирует основать несколько новых колоний... Но какое до этого дело фармацевтическим компаниям Земли? — агрессивно заметил Грант. Фокснолл изобразил некоторое подобие улыбки.
— Абсолютно никакого. Пусть они все процветают. — Он подмигнул Мейбл. — Но пусть все-таки не которые компании преуспевают больше, чем другие! — Он приподнял с головы воображаемую шляпу. — Кстати, мисс Плейнер, нам в «Мед-Техе» очень нужны хорошие работники. Если вас заинтересует возможность бесплатно получать «Чудесную Диету», вспомните о нас! — С этими словами Фокснолл повернулся и вышел из кабинки.
— Это маловероятно, — громко сказал Грант ему вслед, явно теряя самообладание. Он сделал знак роботу-официанту, и тот тут же подкатился к их столику. — Что такие подонки, как этот, делают в таком респектабельном ночном клубе, как «Фликерс»?
— Извините, уважаемый гость, но мистер Фокснолл — наш новый хозяин, — ответил робот, мигая лампочками.
У Гранта перехватило дыхание, но он нашел в себе силы улыбнуться.
— Так вот кто прислал на наш столик бутылку марочного шампанского и паюсную икру! — В задумчивости он почесал переносицу. — Кто бы мог подумать?
— Я тотчас проверю это, — произнес робот и удалился.
— Это он? — спросила Мейбл вполголоса.
— Да, это своего рода традиция между друзьями-соперниками по бизнесу, моя дорогая.
— О, мистер Грант, извините ради Бога, если я сказала лишнее. Я могу что-нибудь сделать, чтобы исправить эту оплошность?
— Лучше откроем эту бутылку и съедим икру, а заодно поговорим о делах.
Икра была холодная и очень вкусная, а шампанское превзошло всякие ожидания Гранта. Однако серьезный разговор на протяжении получаса не клеился. От разговора с Фоксноллом у Гранта осталось ощущение кислоты во рту, которое не мог заглушить даже сексуальный позыв.
«Черт побери, — думал он. — Неужели Фокснолл пронюхал о моих замыслах? Знает ли он, куда отправляется „Рэзия“ и с какой целью? Если знает, это не предвещает мне ничего хорошего».
Настроение стало еще хуже, когда он помог все больше и больше пьянеющей секретарше справиться с угощениями.
— Мистер Грант, — сказала она, глупо хихикая по поводу своего же саркастического высказывания в адрес какого-то политика. — Вы такой славный!
— Я думаю, надо заказать еще шампанского, Мейбл.
— Но только не икры. Я никогда не думала, что мне доведется есть рыбьи яйца, но это оказалось удивительно вкусно! Я просто млею!
— Надеюсь, вы оставите немного для друзей, — раздался из полумрака чей-то холодный голос и вскоре перед ними выросла фигура рослого человека с большим шрамом в форме молнии на лысом черепе. Он был хорошо одет, и от него пахло приятным одеколоном.
— Ха! Еще один конкурент, мистер Грант?
— Не совсем.
У Гранта похолодело внутри. Фиск. Мортон Фиск. Неужто эти демоны появляются здесь прямиком из ада?
— Добрый вечер, Грант. — Фиск даже не посмотрел в сторону Мейбл. Он не сводил свой пронзительный взгляд с Гранта. — Раньше я не посещал клиентов лично, но теперь завел новую традицию. Мне нравится оставлять отпечаток своего лица в зрачках умирающих людей.
— Фиск, к чему ты клонишь?
Грант догадывался, но не хотел допускать даже мысли об этом.
— Кто этот парень, мистер Грант? И что ему надо? — спросила Мейбл.
— Я ведь говорил, Грант, когда ты просил выручить тебя из беды, что я терпеливый человек... но только до тех пор, пока не становлюсь нетерпеливым. — Шрам на его голове, казалось, излучал розовый свет, пульсирующий в такт волнам ярости. — Мое терпение кончилось. Срок долга истек месяц назад, а ты не соизволил хотя бы из приличия вернуть часть денег. Ты меня очень обидел.
— Фиск, я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты же получал регулярные платежи!
Огромным кулаком Фиск схватил Гранта за рубашку и приподнял в воздух так, что тот едва не задохнулся.
— Ложь! Ты смеешь врать мне прямо в лицо! Тебе прекрасно известно, что я месяцами не получал от тебя ни цента!
Грант, конечно, хорошо знал это. Даже слишком хорошо.
В послевоенное время борьба за выживание вынуждала прибегать к не вполне легальным источникам финансирования. Частенько для осуществления даже благородных проектов приходилось обращаться за наличностью ко всякого рода темным личностям. К сожалению, все они были преступниками, жестокими преступниками.
Талант сохранять уверенность в себе всегда служил Дэниелу Гранту антигравитационным полем, давшим ему возможность не только избежать падений, но и подняться над другими. Однако этот талант мог и ослеплять. Грант прекрасно знал, что должен Фиску и его банде миллионы, но поскольку жил всегда завтрашним днем, то и деньги отдавать все время собирался завтра, то есть когда больше разбогатеет.
Увы, он не увидел своего завтрашнего дня в глазах Мортона Фиска.
— Послушай, Морти. Сядь, выпей с нами, познакомься с этим очаровательным созданием... И ради Бога, давай спокойно поговорим, а? — Грант постучал ладонью по мягкому сиденью рядом с собой.
— Прости.
Великан круто повернулся на каблуках и скрылся в сумрачной дымке ресторанной атмосферы.
— Мистер Грант... Дэниел... — нерешительно произнесла Мейбл. — Что надо этой горилле?
— Это не горилла моей мечты, — сказал Грант и направился к выходу из кабинки. — Я сейчас вернусь, Мейбл. Только схожу в комнату для мальчиков.
Он лихорадочно думал: «Что происходит? Неужели это Фокснолл выдал его Фиску? Какая сволочь! Наверняка это его рук дело. Господи, какие только акулы не занимаются бизнесом в наши дни!»
Дэниел уже вышел из кабинки, когда вдруг услышал характерное «клик». Повинуясь инстинкту, он бросился на пол. Град пуль со свистом пролетел прямо над ним. Он ощутил даже струйки горячего воздуха, которые оставляли за собой пули. Упав на пол, Грант тут же покатился в сторону. В ушах стоял грохот автоматной очереди и вопль его секретарши.
В падении он успел заметить, как корчилась бедняжка Мейбл в потоке пуль, превративших ее красивое платье с блестками в кровавое месиво. Осколки стекла, брызги шампанского и икры разлетались фонтанами в разные стороны, словно в каком-то замедленном фантасмагорическом видении.
Воля к жизни заставила Гранта отвернуться от предсмертного танца девушки и броситься на четвереньках наутек, подобно крысе, удирающей от стаи котов.
Глава 7
Целый месяц жизни отняла у Александры Козловски подготовка к предстоящей «гастроли» ее «труппы».
Она сделала глоток кофе и бросила взгляд на последнюю партию ящиков, загружаемых на борт челнока. Александре удалось сократить на четверть свою ежедневную дозу «Огня». На сегодняшний день норма выполнена, и она кляла себя на чем свет стоит за то, что ей хочется еще. Для нее это не был наркотик, и в такие моменты ей не мерещились ползучие пресмыкающиеся. «Огонь» — все равно, что сигареты. И его так же трудно бросить. Алекс хотела бросить, показать себе свой характер. И именно из-за противоречия этих двух желаний она так отвратительно чувствовала себя сейчас.
Через несколько часов они стартуют на «Рэзию», дожидающуюся их на орбите, чтобы доставить туда все, что Дэниел Грант и его ученые пожелали взять в экспедицию, а заодно и последний отряд десантников, включая и ее собственную персону.
Алекс Козловски сидела на краю наклонного пандуса, подведенного к кромке грузового люка челнока. За будкой поста охраны и складским помещением сквозь облака пробивались первые лучи солнца. Скоро пандус откатят, люк закроют, и челнок, выведенный из ангара на стартовую площадку, устремится к «Рэзии», преодолевая земное притяжение и сопротивление атмосферы.
Она провожала взглядом ящики, исчезавшие в чреве челнока, и думала: «Господи, да когда же они кончатся?»
Козловски несла личную ответственность за то, чтобы ее команда была обеспечена всем необходимым. Она хотела бы включить в круг своих полномочий вообще все снабжение экспедиции, но в этом ей было отказано.
Скучающего вида человек, сопровождавший груз, подошел к ней и протянул накладную, закрепленную на планшетке.
— Подпишите, пожалуйста, полковник.
В накладной значилось только одно слово: «Оборудование».
— Как я могу проверить груз, если не знаю, что в ящиках?
— Послушайте, полковник, — ответил тот, — мое дело маленькое. Можете взять ломик и вскрыть пару ящиков, но предупреждаю, они прочные и внутри герметичная упаковка. Я слабо себе представляю, как вы будете складывать потом все барахло обратно.
Парень был гражданским, скорее всего государственным служащим. Это видно по его манере держаться. Козловски не любила мужчин, с которыми не могла изъясняться языком приказов, поэтому парень раздражал ее. Однако что оставалось делать? Ему не влепишь наряд на уборку туалетов. Это обыкновенный третьесортный чиновник.
