получить срок? — не теряла надежд воззвать меня к разуму, — Послушайте, я из обеспеченной семьи. Мой отец Вам заплатит сколько скажите…
— Ты решила сменить тактику? — перебил ее. Ее способ договориться со мной, откровенно говоря, веселил меня, — Сначала ты мне тыкала, бросаясь угрозами, но запугать не получилось. Сейчас выкаешь, пытаясь со мной договориться. Быстро же ты переобулась.
— Что ты собираешься сделать со мной?
— А сама как думаешь?
Пока она переваривала полученную информацию, я уже занялся ее второй рукой, так же освобождая от пут. Ее кожа была такой нежной, что на запястьях тут-же проступили следы от веревок.
— Что мне прокапали?
— Не бойся, ничего запрещенного.
— И это, по-твоему, все, что мне нужно знать? — разозлилась она.
— Послушай принцесса. Если бы я хотел твоей смерти, то поверь мне, ты была бы уже мертва. Но ты нужна мне живой, чтобы чуть позже передать сообщение своему любимому папочке. Но то, что я с тобой сделаю, тебе не понравится.
— Так ты за что-то мстишь папе? — стало доходить до нее, — Хорошо. Допустим. Но я, то, тут при чем?
— Ты его дочь. Его плоть и кровь.
— Но я не должна рассчитываться за его ошибки, — еле шевеля губами выдавила девушка.
— Не должна, — согласился с ней, — И моя сестра не должна была рассчитываться за своего отца.
Последние слова я отчеканил со злостью, а затем повалился на девушку сверху. Вспомнив про сестру, я вспомнил и про то, что сделали с ней. Как мы искали ее несколько дней, а когда нашли ее изувеченное тело, то с трудом смогли опознать. На теле Бьянки оставили записку, предназначавшуюся нашему отцу.
— Пожалуйста, не надо, — в слезах кричала Алексия.
Девушка била меня кулаками по груди, но я не давал ей вырваться из своих цепких лап. Меня охватила злость, и я стал рвать верх свадебного платья девушки, оголяя ее грудь. Член моментально восстал, отчего стало слишком тесно в штанах. Я был зол и слишком возбужден, что подействовало на меня вдвойне из-за отсутствия секса крайние пару недель. И если она не перестанет брыкаться, боюсь я действительно могу ей навредить.
— Принцесса, в твоих же интересах сейчас успокоиться и принять свою участь, — мне потребовалось максимум усилий, чтобы сказать ей это, — это все равно случится. Но ты можешь выбрать, либо ты успокоишься, расслабишься и я постараюсь тебя не порвать. Больно все равно будет, потому что ты целка, но я буду сдержан в своих действиях. Либо ты можешь продолжать со мной бороться, меня это веселит, и тогда будет больно и неприятно. И я могу тебе навредить, потому что я ни хрена не буду сдерживать себя. Поверь, мне подойдут оба варианта.
Тело девчонки напряглось, но она прекратила свою попытку вырваться, лишь продолжая всхлипывать. Все-таки здравый смысл у нее имелся.
Перемещаю свои руки с груди ниже, и пробираюсь под подол платья, нащупав края шелкового белья. Не церемонюсь и разрываю его к чертям. Приподнявшись, расстегиваю джинсы и спускаю их вместе с боксерами, выпустив на волю своего бойца, готового к действиям. Смотрю на Алексию и удовлетворенно ухмыляюсь. По лицу девушки дорожкой бегут слезы, а глаза глядишь выпадут из орбит, когда она смотрит на мой агрегат. В ее глазах страх, то, что нужно.
Вновь накрываю ее тело своим, и поднимаю к талии пышную юбку платья. Пристраиваю член к ее дырочке и начинаю медленные поступательные движения. Проскользнув совсем на чуток, выдыхаю и одним резким движением тараню ее тело, разрывая девственную плеву. Алексия вскрикивает и начинает дрожать от еще больших рыданий, а я замираю глубоко внутри нее, дав ей немного успокоиться. Сам же еле сдерживаю себя, чтобы не взять тот ритм, который нравится именно мне. Дьявол, да что с этой девчонкой не так? Почему я не могу просто выполнить задуманное и избавиться от нее? Я никогда прежде не был так терпелив с девушками, и уж тем более не заботился все ли их устраивало. Просто брал то, что мне предлагали.
Подождав немного, начинаю неспешные движения, а у самого сносит башку. В ней так узко и горячо, что член становится еще более каменным. Ее тело бархатное, а от кожи одурманивающе пахнет ванилью. Не сдержавшись, опускаю голову к ее упругим сиськам и вбираю в рот сосок на правой груди, наращивая темп и уже трахая ее более жестко. Девушка закусывает губу до крови, тем самым заглушая свои рыдания. Старается показаться сильной? Что ж, мы это исправим. Оставляю в покое ее грудь и целую искусанные губы, ощущая привкус металла, и делаю очередной выпад, оказавшись в ней на всю длину. И так несколько раз подряд, отчего девчонка измученно стонет.
Мои яйца напрягаются, готовые вот-вот взорваться. Делаю еще несколько движений и выскользаю из нее в последнюю минуту, изливаясь на бедра и живот, помогая себе рукой. Немного отдышавшись, встаю с кровати натягивая обратно боксеры со штанами.
— А теперь принцесса, ты едешь домой.
Алексия, не проронив ни слова, с трудом встала с постели, пытаясь прикрыть грудь тем, что осталось от ее платья. Но не сделав и шага рухнула обратно. Она не кричала, не проклинала меня, а взгляд у нее был пустой и остекленелый, она не плачет, не выказывает какие-либо эмоции, а просто молчит. Кажется, что внутри нее что-то сломалось.
— Так, понятно.
Я подошел к девушке, взял ее на руки и стал спускаться по лестнице. Выйдя из дома, пошел сразу к автомобилю, где уже ждал Габриэль. Друг все слышал, я в этом не сомневался. Увидев нас, он открыл заднюю дверцу машины, куда я усадил девушку и сел рядом с ней.
Дорога до города прошла в полном молчании, однако эта тишина была слишком удушающей. Мне было бы проще, если бы девушка кричала, плакала, ну или проявила хоть какую-то эмоцию. Но она молчала, невидящим взглядом уставившись перед собой.
Когда мы въехали в поселок,
