чего нам бояться!
Соперничество Альты и Аралта — двух самых больших крепостей Голубой провинции — восходило ко временам незапамятным. А сейчас к нему прибавилось еще и соперничество их командоров. Точно так же, как Марон и Дигет, они были одних лет, оба приняли Посвящение в один и тот же день, оба долгое время числились в одном и том же заштатном гарнизоне, и ко всему (тут сравнение с Мароном и Дигетом уже становится неуместным) оба считали себя достойными занять пост магистра. Причем обоих ничуть не волновало то, что сам магистр уходить в отставку отнюдь не собирался.
С упорством, достойным лучшего применения, два командора делали друг другу гадости. Если в Аралт заходил странник из Альты, ему запросто могли всыпать в еду горькую соль, чтобы бедняга всю ночь потом мотался как угорелый между кроватью и уборной. Точно так же поступали с аралтскими рыцарями в Альте. Ходили слухи и пострашнее: несколько лет назад странник, шедший из Альты в Крихену, сразу же после ухода из Аралта почувствовал себя плохо и через три дня умер в Карсе. По официальной версии, он отравился ядовитыми грибами. Только мало кто этому верил.
Впрочем, справедливости ради надо сказать, что рыцарям из других крепостей дурацких шуток все-таки не устраивали. Тем более — из сопредельных провинций. Но все равно и Альта, и Аралт пользовались в Ордене не слишком доброй репутацией. Два идиота явно не понимали, что бесчестят прежде всего самих себя. Но это, в конце концов, было их личным делом.
— Хуже другое: к ужину мы, скорее всего уже не успели, — вздохнул Марон.
— Да брось ты, — махнула рукой Рэн. — Чтоб для странников не нашлось еды? Когда ж такое бывает?
Но Марон, успевший уже изрядно проголодаться, продолжал недовольно ворчать:
— Ага, выдадут на троих одно блюдо с позавчерашними объедками. Да еще, чего доброго, холодными. И вертихвостку какую-нибудь с кухни с этим блюдом пришлют, чтоб потом не жаловались.
— Марон! — укоряюще произнесла Рэн.
— А Рэну, чтоб он не смущался, будет прислуживать сама главная повариха, — съязвил Рахан. — Она тут молодая, пятьдесят только-только исполнилось…
Марон заразительно расхохотался. Рэн смутилась еще больше.
— Да будет вам, — произнесла, наконец, она. — Мы уже пришли.
Объяснения по поводу позднего визита много времени не заняли. Впущенный в крепость, Марон сразу же направился к колодцу. Зачерпнув воды ведром, он поставил его на край, зачем-то поддернул сапоги и только после этого с жадностью начал пить.
«Бульк!» — послышалось из колодца.
— Марон! — забеспокоилась Рэн. — Ты что-то уронил?
— Ничего, — быстро ответил он.
— Что-то определенно упало в воду.
— Не знаю. Камешек, наверное. Хочешь? — Марон протянул ей почти полное ведро. Рэн пожала плечами. В камешек ей почему-то не слишком верилось. Напившись, она поставила ведро на землю, и к нему тут же наклонился Рахан.
— Уфф… хорошо! — удовлетворенно вздохнул он, утирая губы рукавом. — Возьмите ужин и на меня. Ладно? А то мне сейчас надо идти к магистру, письмо ему вручить.
— Угу, — кивнул Марон. — С официальной просьбой прибыть на Совет Семи, который состоится в Крихене.
— А ты откуда знаешь? — недоверчиво спросил Рахан.
— А у меня точно такое же. Только не к здешнему магистру, а к вашему, в Румпату.
— Интересно! — удивленно произнес Рахан. — С какой это стати письмо в Румпату вручают вам, а в Аралт — мне?
— После расскажу, — пообещал Марон. — А сейчас иди. Насчет ужина я договорюсь, чтобы принесли прямо в странноприимное. А то трапезная, наверное, уже закрылась.
— Вручил? — спросил он полчаса спустя, когда Рахан появился на пороге кельи. — Садись, сейчас поесть принесут. В кои-то веки Совет опять соберется… Между прочим, это прямое нарушение Устава.
— Что? — не понял Рахан. — То, что ваш магистр потребовал созыва? Так это как раз не нарушение.
— Это — не нарушение, — согласился Марон. — Созыва внеочередного Совета любой из Семи вправе требовать в любое время. А то, что Советы созываются нерегулярно — это нарушение. В Уставе прямо сказано: не реже одного раза в год. Я специально смотрел в Карсе, там подлинная доска хранится, да ты же знаешь. И только в следующем пункте написано, что каждый магистр вправе единолично потребовать созыва внеочередного совета в любой момент и по любому вопросу. Причем Устав требует только одного: чтобы этот вопрос он не мог разрешить собственной властью.
Дверь кельи неожиданно распахнулась. На пороге стояла девушка лет двадцати трех с подносом в руках. На подносе дымились три маленькие сковородки с запеканкой, исходили паром два чайника — большой с кипятком и маленький с заваркой — и возвышались уложенные внушительной горкой ломти хлеба. Короче говоря, вожделенный ужин наконец был доставлен.
Марон, вежливо поблагодарив ее, аккуратно поставил все на стол. Но девушка продолжала стоять в дверях, словно не решаясь задать какой-то давно мучающий ее вопрос.
— Вот вы об Уставе сейчас говорили… — внезапно выдавила она из себя. И продолжала уже гораздо решительнее:
— А вы можете мне ответить на один вопрос? Это для меня очень важно.
— Это к Марону, — улыбнулся Рахан, — указывая глазами, кто из троих Марон. — Он у нас главный защитник буквы и духа Устава. Числится при крепости Крихена, — добавил он после небольшой паузы.
— Кели, — представилась девушка. — Дочь поварихи. И… и командора. Аралтского. Так что здесь мне на этот вопрос никто не ответит. А для меня это очень важно, — повторила она.
— Да какой вопрос-то? — улыбнулся Марон.
— Я хочу знать, — неожиданно твердо произнесла Кели, — есть ли в Уставе положение, формально запрещающее женщине принимать Посвящение.
— Такого положения не существует, — так же твердо ответил Марон. — И даже более того: в Уставе прямо сказано, что двери Ордена открыты для всех. Стало быть, Посвящение может принять и женщина. Если верить легендам — а я им верю — то в древности это случалось многократно. Как я понимаю, речь идет о тебе?
— Да.
— И, конечно, гарнизонная служба тебя не интересует. Только в странники. Я угадал?
— Да, — еще раз утвердительно кивнула Кели.
— Ну и, естественно, командор этого хочет меньше всего, — усмехнулся Марон. — Так что здесь тебе Посвящения не видать, как своих ушей. В Поиск-то ты ходила?
— Официально — нет. Но зверь у меня есть. Лесная кошка, как вот у Рэна. Я даже не знаю, как это получилось, но получилось. Теперь держу ее тайно в лесу возле крепости.
— Понятно, — Марон задумался. — Собственно, мы могли б тебя переодеть и вывести за ворота уже сейчас. Только это очень рискованно. Вошло трое странников, а вышло четверо. Часовой сразу же заподозрит неладное. И, чего
