Я глянула на него поверх меню и продолжила его изучать, на этот раз напитки. Хотелось что-нибудь горячительное, чтобы в голову ударило и наворотить дел. Но я за рулем, так что нельзя.
— Добрый вечер, я ваш официант, готовы сделать заказ?
— Добрый вечер, — поздоровалась я в ответ. — Строганов, пожалуйста и апельсиновый фреш.
Если мне придется платить за ужин, то это были, пожалуй, самые дешевые пункты во всем меню.
Пока я делала заказ, Макс достал из-под ноутбука два конверта. Подтолкнув их ко мне, он сказал:
— Письмо от журнала. В другом конверте адрес, куда надо будет приехать за машиной, это недалеко от твоего дома.
Вот так, ни привет, как дела, сразу к делу, сдержанным голосом, пряча взгляд, избегая смотреть в распахнутый ворот поло.
— Надо будет приехать? А как же «условия передачи машины обговариваются»? А ты уверен, что я вообще собираюсь брать этот автомобиль? — я напомнила Маску его слова и огорошила заявлением.
— В этот раз надо будет приехать по адресу, — ответил Макс, игнорируя мои последние слова, и принялся за свой ужин.
Я же открыла письмо от представителей журнала.
«Здравствуйте, уважаемая Диана! Мы, директор журнала, представители фокус группы и редакторы выражаем Вам свою благодарность за предоставленный материал.
Ваш труд будет неоценимым вкладом в развитие нашего журнала, нашей целью является привлечение новой группы читателей…»
И прочее, прочее, прочее. Письмо было слишком официальным, с описанием планов и целей, и возложением больших надежд на мое долгосрочное сотрудничество с ними. С витиеватыми хвалами моему опыту и мастерству и красноречивыми благодарностями.
Дочитав письмо, я положила его на стол поближе к блюду с салатом, который Макс стремительно поглощал.
— Интересное чтиво, но не мой жанр. На один раз и то с трудом.
Макс уставился на письмо, с недонесенной ко рту вилкой. Передо мной же мелькнуло блюдо с говядиной и картофельным пюре, щедро сдобренными по краям какой-то зеленью, порошком и неизвестно чем еще. В стакане с фрешем болталась трубочка.
Такой Макс, как сейчас, чересчур напряженный, меня не устраивал. Я готова была промолчать весь ужин, глядя ему в глаза, на ощупь тыкая вилкой в тарелку, затем в рот, но не терпеть это его напряжение. Оно просто коконом обволакивало все вокруг. Официанты, казалось, обходили нас стороной, лишь бы не влипнуть в эту грязь.
Быстро проглотив знакомые продукты, практически залпом выпив стакан сока, вынув при этом хилую трубочку, я вытащила из заднего кармана ту самую тысячу и положила на стол.
— Ты в прошлый раз забыл ее в моем кармане. Раз эта тысяча не пошла на мойку, то вот хоть за ужин ею расплачусь. Спасибо, за вкусный, не понятно, чем деловой, ужин.
Я промокнула губы салфеткой, оставляя след бальзама. Макс продолжал молчать, глядя на салфетку с отпечатком губ.
— Ты приедешь двадцать седьмого? — спросил он мне в спину.
— Не знаю, — повернув голову в бок, ответила я.
И не сказав больше ни слова, отправилась к выходу.
— Уже уходите? — окликнула меня девушка-портье.
Я повернулась к ней, оценивающе глядя снизу-вверх сделала два шага назад. Лаковые туфли на высоком каблуке, загорелые стройные ноги, юбка карандаш с разрезом до бедра, белая блузка, под которой просвечивал черный лиф, аккуратный пучок на голове, нежный макияж.
— Да, он весь ваш. Правда парень сейчас очень уставший, бегает за мной долго. Не нагружайте его слишком, хотя вы быстро ему отдадитесь, на одну ночь сойдет, — ехидно оскалившись, я заспешила на улицу, пока девушка не очнулась от такой наглости.
Только за рулем я расслабилась и выдохнула, даже я не ожидала от себя такой выходки. Но это было круто.
Теперь осталось дождаться субботы, взять бизнес-седан и наслаждаться.
Перемены в поведении Макса, как я позже признала самой себе, меня все-таки устраивали, нежели нет. С таким парнем я смогу работать. Дружить нет, работать да. Моя жажда до него угасла, встреча с ним лишь на мгновение всколыхнула былые желания, которые быстро успокоились. И это хорошо, определенно. Наверно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Макс
Это было дерьмо полное! Вести себя так с ней было выше моих сил, но приходилось. Так я даже не знаю, приедет ли она! Что мне теперь говорить Алексу и Мэри?
Ко мне подошла девушка-портье, ставя передо мной бокал шампанского на салфетке. Я разглядел номер телефона и след помадного поцелуя на салфетке.
— Комплимент от ресторана, — томно произнесла девушка.
Я хмуро глянул на нее.
— Зачем? Я не пью алкоголь, я за рулем. Да и салфетку вы мне грязную дали. Уберите это! Принесите счет, пожалуйста.
Девушка стушевалась, как-то невнятно извинилась и упорхнула с бокалом, оставив же салфетку. Я гневно смял ее, и размазал этой салфеткой оставшийся соус на тарелке. Взгляд мой упал на салфетку, которым Диана промокнула губы. Я спешно подхватил ее и помятую тысячу, ибо подошел официант с расчетницей. Заплатив за себя и Диану, я поторопился на выход, в надежде догнать девушку на дороге. Я не мог больше терпеть ее отсутствие в моей жизни.
Красный седан я заметил спустя пол часа. Однако, она достаточно быстро ехала, учитывая, что из ресторана ушла на десять минут раньше меня.
Я гнал, как сумасшедший, видя только ее машину. В какой-то момент я прозевал, что она собирается свернуть направо, в то время как я ехал в левом ряду. Ударив по тормозам и вывернув руль, уходя от столкновения с попутным автомобилем, проскочив перед бампером другого, я таки свернул на ту же улицу. Несомненно, Диана видела мой маневр. Она заехала на первую же парковку и выскочила из автомобиля на встречу мне.
— Ты сумасшедший что ли? Себя угробишь — все равно, о других подумай!
Я заткнул ее, впившись поцелуем в ее губы. Но Диана кулаком ударила меня в районе солнечного сплетения, я отшатнулся от нее, слегка сгибаясь, чтобы унять боль.
Она сердито смотрела на меня, все еще сжимая руку в кулаке. А потом молча ушла, села в машину и уехала. Я же остался на парковке. Что же я наделал? Если она не приедет в субботу, Мэри и Алекс уволят меня из журнала. Пусть я и был наследником строительной компании, но деньги на себя и свою машину зарабатывал сам. Может я и мог купить машину в любой момент, все-таки я единственный сын своих родителей, но зарабатывать самостоятельно было одним из условий родителей, если я хотел в дальнейшем взять их бизнес.
Я поджал губы, мучительно ощущая вкус малины. Как же не просто будет держать себя в руках рядом с ней. Если это такой способ наказания, за мои прошлые проступки, то он вполне справедлив, даже слишком.
Я не пытался более нагнать Диану. Честно не пытался. Но все-равно так получилось. Я ехал позади нее, держа между нами две-три попутные машины. Только на трассе, когда поток стал слишком редким, я ехал непосредственно за ней.
Специально или нет, Диана ехала со скоростью ниже средней скорости потока. Я же плелся за ней. Только когда она свернула на съезд с трассы, я нажал на газ, стремительно удаляясь от нее. Через пятнадцать минут я ехал по подъездной дороге нашего дома. Клэр сидела на террасе, наблюдая как ее сын и дети Мэри весело играли на детской площадке. Я остановился подле дома, заглушил двигатель и пошел к сестре.
— Привет, братишка! Как прошел ужин?
— Привет, — я поцеловал сестру в щеку и присел на скамью рядом с ней. — Плохо прошел ужин. Я не могу быть холоден к ней, это тяжело.
— Ничего, со временем ты сможешь, у тебя выбора просто не будет. Она приедет в субботу?
— Я не знаю, так она сказала.
— Ох, Макс, молись теперь, чтобы она приехала.
Я так и делал все оставшиеся до субботы дни.
Суббота 27 мая
Диана
Я снова тупо пялилась в кружку с чаем на кухне Питера и Мириам.
— Бизнес-седан говоришь? — спросил Питер.
Я молча кивнула головой.
— Двадцать пять тысяч, просто за то, чтобы ездить на нем, говоришь?
