— Нет, — сказал Джо. — Нельзя безнаказанно нарушать закон. Только сосунки верят в это.
— Им придется послать за мной целый взвод, — заметил Баррент, перезаряжая иглолучевик.
— Все произойдет не так, — произнес Джо. — Поверь мне, Уилл, нельзя сосчитать способов избавиться от тебя. Когда закон решил действовать, его не остановишь. И, между прочим, не жди помощи от своей подруги.
— Ты знаешь ее? — спросил Баррент.
— Я знаю всех, — мрачно сказал Джо. — У меня друзья в правительстве. Я знаю, что тобой недовольны. Слушай меня, Уилл. Ты же не хочешь плохо кончить?
Баррент покачал головой.
— Джо, ты можешь найти Моэру?
— Возможно. Зачем?
— Я хочу, чтобы ты ей кое-что передал. Скажи ей, что я не совершал убийства, в котором меня обвинили.
Джо уставился на него.
— Ты спятил?
— Нет. Я нашел человека, который на самом деле совершил его: Житель Второго Класса Иллиарди.
— Чего же об этом распространяться? — удивился Джо. — Не имеет смысла терять уважение.
— Я не убивал, — упрямо повторил Баррент. — Передашь Моэре?
— Хорошо, — согласился Джо. — Если смогу найти ее. Но лучше послушай меня. Может, еще не поздно все исправить. Сходи на Черную Мессу…
— Возможно, я так и сделаю, — произнес Баррент. — Ты обязательно скажешь Моэре?
— Да, — пообещал Джо.
Он вышел из магазина противоядий, печально качая головой. Тремя днями позже Баррента посетил высокий, полный достоинства пожилой мужчина, такой же прямой, как церемониальный меч, висевший у него на боку. По одежде Баррент распознал в нем важного государственного чиновника.
— Правительство Омеги шлет вам поздравления, — начал гость. — Я Норис Джей, Субминистр Игр. В соответствии с законом я нахожусь здесь, дабы лично уведомить вас о великой удаче.
Баррент озабоченно кивнул и пригласил войти. Но посетитель отказался.
— Вчера была проведена ежегодная Лотерея, — объявил Джей. — Вы, гражданин Баррент, один из выигравших. Поздравляю вас.
— А что за награда? — поинтересовался Баррент.
Он слышал о Лотерее, но имел о ней лишь самое смутное представление.
— Почет и слава. Увековечение вашего имени. Сохранение для потомства вашей биографии. Конкретно — вы получите иглолучевик государственного выпуска и будете посмертно награждены Серебряным Знаком.
— Посмертно?
— Конечно. Серебряным Знаком всегда награждают посмертно.
— Да-да, — согласился Баррент. — Что-нибудь еще?
— Как выигравший в Лотерее, вы примете участие в символической церемонии Охоты, отмечающей начало ежегодных Игр. Охота, как вам известно, олицетворяет наш омегианский образ жизни. Даже пеонам позволено участвовать в Охоте, потому что это праздник, открытый для всех, праздник, символизирующий возможность любого человека выйти за рамки своего статуса.
— Если я вас верно понял, — заметил Баррент, — я выбран одним из тех, за кем будут охотиться?
— Да, — подтвердил Джей.
— Но вы сказали, что церемония символическая. Разве это не означает, что никого не убьют?
— Вовсе нет, что вы! — воскликнул Джей. — На Омеге символы и символизируемая вещь практически одно и то же. Когда мы говорим Охота, то имеем в виду настоящую охоту. Иначе все выродится в показуху.
Баррент молчал, обдумывая положение. Оно было не из приятных. Лицом к лицу с врагом, в простой дуэли он имел прекрасные шансы на победу. Но Охота с участием всего населения Тетрахида…
— Каким образом меня выбрали?
— Случайным отбором, — объяснил Норис Джей. — Никакой другой способ не достоин тех, кто отдает свою жизнь во имя вящей славы Омеги.
— Что-то не верится, что меня выбрали совершенно случайно.
— Выбор был случайным, — заверил Джей. — Производился он, конечно, по списку подходящих жертв. Не каждый годится на роль Дичи. Человек должен проявить немало сил и упорства, чтобы Комитет Игр включил его в список кандидатов. Быть Дичью — великая честь.
— Не верю, — заявил Баррент. — Просто вы преследуете меня.
— Вы не правы. Могу заверить, что никто в правительстве не питает к вам злых чувств. Вы нарушили закон, но это вовсе не касается правительства. Это дело касается исключительно вас и закона.
Синие ледяные глаза Джея сверкнули при упоминании о законе. Он выпрямился и еще плотнее сжал губы.
— Закон превыше всего. Он неотвратим, любое действие либо законно, либо противозаконно. Если можно так выразиться, закон живет своей жизнью, ведет существование, совершенно отдельное от конечных жизней существ, приводящих его в исполнение. Закон управляет каждым аспектом человеческого поведения; следовательно, в той степени, в какой люди являются законными существами, закон человечен. И, будучи человечным, закон имеет свои слабости. Для граждан, соблюдающих закон, он далек и незаметен. А тех, кто его обходит и нарушает, закон активно преследует.
— Вот почему меня выбрали на роль Дичи?
— Конечно, — сказал Субминистр. — Не выбрали бы вас сейчас, рьяный и никогда не дремлющий закон нашел бы другие пути.
— Благодарю за информацию, — произнес Баррент. — Сколько у меня времени до начала Охоты?
— Охота начинается на рассвете и заканчивается с первой зарей следующего дня.
— А что будет, если меня не убьют?
Норис Джей слабо улыбнулся.
— Такое случается не часто. Гражданин Баррент. Я уверен, это не должно волновать вас.
— Но все же бывает?
— Да. Те, кто остается в живых, автоматически включаются в Игры.
— А если я выживу в Играх?
— И не мечтайте, — посоветовал Джей дружеским тоном.
— Но почему?
— Поверьте мне. Гражданин, вы не выживете.
— Я все-таки желал бы знать, что произойдет в таком случае.
— Тот, кто проходит Игры, оказывается вне закона.
— Звучит многообещающе, — заметил Баррент.
— Вовсе нет. Закон, даже в самом своем карающем проявлении, стоит на страже ваших интересов. Как бы ни было мало у вас прав, закон проследит за их соблюдением. Я не убил вас сейчас и здесь только потому, что это было бы незаконно. — Джей разжал руку, и Баррент увидел крошечное однозарядное оружие. — Закон устанавливает правила и пределы жизни. Он гласит, что вы должны умереть. Но умирают все. Вам по крайней мере назначен день; без закона могло не быть и этого.
— И все же, — настаивал Баррент, — если я выживу в Играх и окажусь вне закона?
— Вне закона существует только один Великий Черный, — произнес Джей. — Те, кто находится вне закона, принадлежат ему. Но лучше тысячу раз умереть, чем попасть живым в руки Великого Черного.
Баррент давно пришел к выводу, что культ Великого Черного — пустая болтовня. Но теперь, слушая доверительный голос Джея, он начал сомневаться. Может существовать реальное отличие между обычным поклонением Злу и действительным присутствием самого Зла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
