- Вот и молчи. Я никого не неволю. Что же касается Анюты, то она всегда может поесть, когда захочет.
- У меня нет слов по поводу тебя. Ты бы видела своё лицо, когда разукрашиваешь пряники...
- Пряники расписывают, - поправила я Игната.
- Да не важно, как это называется. Просто смотря на тебя во время этого занятия, так и хочется сбегать в книжный магазин и набрать тебе разукрашек, - и, не дав мне возможность съязвить, начал подгонять: - Пошли уже быстрее, а? Есть хочется, хотя, нет... Есть я хотел эдак часа два назад, сейчас к моему состоянию больше подходит слово жрать. Заодно посмотришь, что мы там наворотили.
- Мне начинать бояться? - убирая крем для эклеров в холодильник, уточнила у парней.
- Сахарок, бояться тебе как бы уже поздно, - весело отозвался одноклассник. - Ты влезла в это по самое не хочу. Теперь только вперёд, как говорил Кутузов: «Отступать некуда!».
- А политрук Клочков добавил: «За нами Москва!», - внёс свою лепту в моё просвещение Сергей.
- Наблюдает? - усмехнулась, видя, как Игнат осматривается столы в надежде что-нибудь утащить пожевать.
- Кто? - не понял вопроса Серёжа.
- Москва, говорю, наблюдает? - развила свою мысль более подробно.
- Конечно, - перехватил вновь инициативу Игнат, продолжая шарить голодным взглядом. Даже стало его немного жаль, что в принципе мне не свойственно, и для успокоения совести сунула голодающему пряник, который был принят с огромной благодарностью и практически молниеносно уничтожен, после чего он продолжил: - Видео наших с тобой «выступлений» имело оглушительный успех. Их успело посмотреть большое количество народу. Особо впечатлённые твоей харизмой оставили комментарии под постом, кстати, их на момент, когда я смотрел, было более полутора тысяч. Так что наши кулинарные шедевры ждут с нетерпением и критики, и простой люд.
Запнулась о порожек от этих слов, едва не упав, так что Савицкий, находящийся ближе всех, был вынужден подхватить меня одной рукой за локоть, а второй слегка приобнять за талию или же мне пришлось бы красоваться на всех его видео с расквашенным носом. Выпрямившись и поблагодарив своего «спасителя», я не смогла скрыть от него нервозность.
- Да я как бы личность непубличная и...
- И забудь об этом. Это было вчера, а сегодня ты одна из звёзд YouTube, - «успокоил» Савицкий, и потащил в импровизированную столовую, есть.
Каких-то радикальных перемен в помещении не было, да даже если бы и были, я не обратила бы на это никакого внимания. В данный момент все мои мысли занимали слова Игната. Вкус еды не чувствовала, просто наполняла желудок, правда, с большим трудом. Кусок застревал в горле, и приходилось его проталкивать чаем.
Когда я давала своё согласие на эту авантюру, о том, что нас будет смотреть огромное количество людей, как-то особо не задумывалась, в тот момент меня волновало лишь сколько мне не хватает денег на первоначальный взнос, а вот сейчас прямо прониклась этим осознанием. И ладно, если это будут чужие люди, но ведь нас могут посмотреть родные, друзья, знакомые! Хотя там и не будет ничего плохо и противозаконного, но внутренний страх, что моя жизнь может полностью измениться, и эти изменения могут мне не понравиться, приводил в нешуточное нервное напряжение.
Так что, когда зазвонил колокольчик входной двери, оповещая о том, что в кондитерской мы уже не одни, моя внутренняя истерия достигла апогея. Резко поставила чашку чая, расплескав при этом большую часть содержимого, и выбежала из комнаты встречать посетителей. И я уже не видела, какими взглядами меня проводили присутствующие.
Вечером, когда мы с Игнатом остались вдвоём, попробовали снять видео, но результат был настолько плачевным, что от радости у Савицкого не осталось и следа.
Вид камеры меня словно парализовывал, движения становились скованными и дёрганными, а речь робкой и нерешительной. И как бы Игнат ни пытался отвлечь разговорами, но это не сильно помогало. К концу съёмок у парня сдали нервы, и он, наконец-то, от меня отстал, сказав, что надо сделать перерыв до завтра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глава 11
Поздно вечером, сидя в своей комнате и просматривая отснятый материал, думал, как нам преодолеть возникшее препятствие и кого лучше к этому привлечь. Когда Олеся озвучила свою проблему, честно, я не особо проникся, так как мне на тот момент было важно получить её согласие, а вот сегодня во время пробных съёмок трудности встали в полный рост.
Я понимаю, что Сахарова не единственный человек, кто страдает таким «недугом», многие люди проходят через это. И путём проб и ошибок если и не избавляются полностью от своих страхов, то хотя бы могут их контролировать. В студенческую бытность, когда я только начинал делать первые шаги на этом поприще, были те же сложности с принятием камеры, как и у неё. И это несмотря на то, что излишней скромностью я никогда не страдал, да и язык хорошо подвешен. Мои проблемы заключались в чётком и лаконичном выражении мыслей. Если Олеся впадала в ступор, робела и не могла связать двух слов, то я, напротив, говорил много, но часто перескакивая с одного на другое и, как итог, пользы мой контент не нёс никакой. Из десяти отснятых видео до зрителя доходило лишь два. Два! То есть эффективность моей работы на первых порах была равна всего двадцати процентам, а вот затрачивать времени приходилось гораздо больше.
Знаю, многие люди думают, что вести свой канал на YouTube не составляет большого труда: снял, выложил и заработал, а сложности, о которых рассказывают многие известные блогеры - это лишь миф, необходимый для отпугивания конкурентов, но не всё так просто.
При таком соотношении, какое было у меня - восемьдесят к двадцати, пришлось провести глубокий анализ всей своей деятельности и взять несколько консультаций у специалистов. Причём не только у тех, кто знал, как снимать, но и у тех, кто мог помочь с правильным планированием времени. И положительный результат не заставил себя долго ждать.
Во-первых, пришлось пересмотреть отношение к сценарию. Если раньше я надеялся на свою говорливость, то теперь у меня был чётко прописанный план. Во-вторых, это репетиции. Перед каждой съёмкой я репетировал речь, стоя перед зеркалом. Знаю, смотрелось это по-идиотски, но результат превзошёл все мои ожидания. Ну, и в -третьих, практика, практика и ещё раз практика. Я снимал не то, что много, а очень много. Практика
- это самый эффективный метод в борьбе со страхами. Ты привыкаешь к постоянным съёмкам, и они становятся чем-то обыденными и не выходящими за рамки зоны комфорта.
Так что у Олеси надо выяснять, что именно её пугает, являясь для неё сдерживающим фактором.
Запись просматривал уже много раз, и в каждом просмотре отмечал что -то новое для себя. Сахарова очень хорошо смотрелась на экране. Есть у киношников такое выражение: «Его камера любит». Так вот к Олесе можно со стопроцентной уверенностью применить эту фразу. Приятный голос, внешность, энергетика, харизма. Смотрю на неё и понимаю, что цепляет, причём конкретно цепляет. Её хочется смотреть. И если убрать запуганное выражение лица, ужас в глазах и робкую речь, то это была бы бомба.
Резко зазвонил телефон, выводя меня из состояния задумчивости. На экране смартфона высветилось имя главного куратора нашего мероприятия. Непроизвольно скривился, но на звонок ответил.
- Привет, Игнат. Слышал, тебя можно поздравить с пополнением штата, - поприветствовал довольным голосом Антон Захвацкий.
- Ну, раз можно, то поздравляй.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Тогда поздравляю. Милая у тебя девочка, - не стал его поправлять, акцентируя внимание на том, что, во-первых, Сахарова по определению милой быть не может, но ему-то откуда это знать. И во-вторых, она такая же моя, как и луна на небосклоне.
- Спасибо. Ты что-то хотел или просто так звонишь? - дал понять, что не готов болтать по пустякам.
- Хотел. Смотри, я поговорил с Батуриным, и он готов начать выкладку видео хоть сейчас,
