– Судя по всему, ты очень славно провела время на вечеринке и пользовалась там большим успехом, – говорит Джеми.
– Не на вечеринке, – отвечаю я. Я понимаю, что мне надо ей все немедленно рассказать, иначе я рискую потерять свою лучшую подругу. – По пути домой в лимузине. – Я сажусь на софу и накрываюсь любимым пледом. Совершенно неожиданно я чувствую, что силы меня покинули и я очень устала. День был длинным и насыщенным.
– Нет, этого явно недостаточно, – заявляет Джеми и садится напротив меня на старинный журнальный столик из вишневого дерева, который я привезла с собой из Техаса. Она наклоняется ко мне и говорит: – Даже не вздумай говорить, что тебе хочется спать. Все это требует объяснений. Что произошло? Вы, видимо, запарковались где-то на Малхоланд-драйв и позабавились в свое удовольствие?
– Он отправил меня домой в лимузине, – отвечаю я, – одну.
– Не надо врать. Такого просто не может быть!
Я киваю и потом, черт побери, хихикаю.
– Это была та еще поездочка.
– О. Боже. Мой. – Глаза Джеми становятся большими, как тарелки. – Давай рассказывай. Все в деталях и поподробнее.
Я ощущаю новый прилив сил. Джеми – моя лучшая подруга, поэтому мне приятно ей все рассказать, хотя я и опускаю некоторые детали.
– Елы-палы, – произносит Джеми, когда я заканчиваю свой рассказ. За все это время она уже третий раз произносит эту дурацкую фразу.
– Трусики я оставила в машине, – добавляю я напоследок. Она начинает громко хохотать.
– Бог ты мой, – говорит она, – так значит, он все это время был в ресторане? У него наверняка яйца синие.
Я улыбаюсь, потому что раньше об этом не задумывалась.
– Тебе стоит носить в сумочке презервативы, – советует Джеми.
– Что?
– У меня есть пачка в ванной. Возьми несколько штук. Телефонный секс, конечно, штука приятная, но когда дело дойдет до спальни, ты должна себя обезопасить. Ты же не знаешь, с кем он до тебя спал. – Она ухмыляется и добавляет: – И в кого входил.
– Мне не нужны презервативы, потому что я не собираюсь с ним спать.
– Ники, – говорит она, и в ее голосе слышатся умоляющие нотки.
– Даже не начинай, – говорю я, – я не такая, как ты.
– Это верно, потому что такое сокровище, как я, производится в одном экземпляре, – произносит она с ухмылкой. Потом улыбка исчезает с ее лица, и она серьезным тоном произносит: – Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. Я тебя люблю.
– Но?
– Вспомни, зачем ты приехала в Лос-Анджелес.
– Я приехала сюда, чтобы работать. – И это истинная правда. Я хочу набраться опыта у Карла, а потом найти инвесторов, но уже для сосбственного стартапа – для раскрутки мобильного приложения, которое сама разработала. И когда я буду совершенно уверена в своих силах, то открою собственную компанию.
– Ну, да, я все это знаю. Я говорю тебе о Дэмиене Старке. Это очень неплохое и многообещающее начало, и ты должна это признать. На его месте мог бы быть человек значительно менее интересный. А тебе все это нужно, чтобы начать жизнь с нового листа.
Я качаю головой. Моя новая жизнь не начнется с того, что я разденусь перед Дэмиеном Старком.
– Нет, этому не бывать, – твердо говорю я. – Если я начну спать с ним, то буду одной из десятков женщин, которых он поимел и забыл.
– Ха! В чем-то ты права, а чем-то – нет.
– Поконкретнее, пожалуйста.
– Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы он тебя трогал, – говорит она, и я морщусь о том, что она сразу взяла быка за рога и говорит о моем больном месте. – Но подумай сама хорошенько. Я не была на вечеринке, но мне кажется, что ты для него не просто очередной перепих, а что-то гораздо более серьезное. – Она показывает на букет: – Улика номер один, Ваша честь.
– Он просто вежливый миллиардер. Один его звонок – и цветы уже доставлены. Может, у него есть договор с цветочным магазином о доставке цветов после секса по телефону.
– Нет, он тебя хочет. Не капризничай. Он же тебе сказал, что ты не такая, как все остальные? Я, кстати, его уже погуглила.
– Это ты когда успела?
– После твоего звонка с вечеринки. Он очень закрытый человек, и информации о его личной жизни мало. Но, судя по всему, у него нет постоянной подруги. Да, он часто встречается с самыми разными женщинами, но постоянной у него нет. То есть была какая-то тусовщица, но она умерла несколько месяцев назад.
– Умерла! Ничего себе! А как?
– Какая-то грустная история, несчастный случай. Но суть не в этом.
У меня начинает кружиться голова.
– А в чем?
– Суть исключительно в тебе самой. Даже если ты для него и очередной перепих, ты-то сама при этом не монахиня и обетов целомудрия не давала, правда? И честное слово, мне кажется, что ты ему нравишься.
Моя бровь удивленно ползет вверх.
– Все твои знания о человеке основаны на информации, которую ты почерпнула из Интернета в течение пяти минут?
– Не только. Я анализировала то, что он тебе говорил. Он хотел узнать твое мнение о картинах. Он чуть не убил Оли. Он довел тебя до оргазма, об этом тоже не стоит забывать. А то, как он массировал твою ступню, ты о этом забыла? Я не задумываясь пересплю с тем, кто сделает мне массаж. Более того, я готова выйти замуж за такого парня.
Я улыбаюсь. Кто знает, может быть, Джеми и не преувеличивает.
– Пойми, что не все мужики такие козлы, как Курт, – говорит она.
Я морщусь.
– Ладно, давай не будем об этом.
Иду в комнату, падаю на кровать, и в голове проносится только одна мысль: «Что же все-таки я наделала?!»
Глава 10
Я голая и лежу на прохладном шелке. Мои глаза закрыты, а ноги и руки связаны. Красная лента. Она обвивает мои запястья и щиколотки. Не могу пошевелиться, я пленница, мне некуда бежать. Да я и не хочу никуда бежать.
Чувствую, что мой возбужденный сосок что-то холодит, и начинаю извиваться от страсти.
– Тише, – слышу я голос, который ласкает меня свой нежностью.
– Пожалуйста, – шепчу я.
Он молча продолжает тереть мой сосок кусочком льда. На этот раз я не отстраняюсь от леденящего холода, и капли воды сбегают с груди. Он не прикасается ко мне руками, только кубиком льда.
– Умоляю, – страстно шепчу я. Изгибаюсь, хочу большего, но лента сковывает мои движения.
– Ты моя, – говорит он.
Я открываю глаза в надежде увидеть его лицо, но все кругом серое и размазанное. Я в мире фантазии. Я – девушка с картины. Та, которая возбуждена и на которую смотрит весь мир.
– Ты моя, – повторяет он и наконец кладет руки на мою грудь. Они такие сильные и нежные, что хочется плакать от удовольствия. Он гладит мою грудь, потом опускает руки на ребра, потом на живот. Его пальцы приближаются к моему влагалищу, и мне становится страшно. Но… он перекладывает руки на бедра, и я снова успокаиваюсь. Плыву, лечу, мое тело потеряло вес. Я как в омут бросаюсь в наслаждение с головой.
