— Жаль, мяса нету, — тихонько пробубнил Зелен, искоса посматривая, с каким аппетитом ест рыбные пироги его новый хозяин. — Из тетеревов и вепрятины я умею готовить множество вкусных кушаний.
— Ты и без мяса готовишь бесподобно, — похвалила Лиарена, а Тайдир вдруг задумался, почему этот продукт так волнует лохматого малыша.
Он не в первый раз заводит разговор на эту тему, и всегда при этом посматривает на хозяев с обеспокоенным ожиданием.
— А где брал мясо Миттен? — напрямик спросил дорин зеленого прохвоста, и тот вдруг как-то испуганно сжался.
— Соседи давали. Взамен на продукты.
— Значит, у них была торговля… или мена? — задумался Тайдир и вопросительно уставился на жену. — Как ты думаешь, если кто-то из отступников действительно жив, не нуждаются ли они в муке или овощах?
— Тай, — серьезно посмотрела на него Лиарена и отложила пирог, — забудь, пожалуйста, об этом до того момента, пока сюда не доберется отец… — Она покосилась на Зелена и многозначительно добавила: — С сильными друзьями. Миттен ушел в соединительный тоннель и не вернулся, и я не верю, что он остался там по доброй воле. Не может так поступить человек, отдавший столько времени и сил устройству своего убежища. Ведь у него все продумано до мелочей, хотя мне странно, почему он сделал так мало спален. Места более чем достаточно, я ходила в кладовые.
— Их не мало, — тихо выдавил прислужник, скромно опуская глазки. — Они просто закрыты. Зелен съел отпирающее заклинание. Нечаянно.
— А что было в тех комнатах? — заинтересовался Тайдир. — Случайно не проход наружу?
— Прохода не было. Только спальни и обеденный зал, — еле слышно выдохнул решивший наконец признаться пройдоха, ведь приглашение пойти туда, где звезды, он уже получил. — И еще большое зеркало… хозяин его очень любил.
— Зеркало? — задумчиво прищурился дорин. — Помнится мне, родители поминали какой-то артефакт и жалели, что его больше нет. Хотелось бы глянуть.
— Придется потерпеть, — вздохнула Лиарена. — Я не стану рисковать и пытаться открывать незнакомый запор. Спасибо, Зелен, за завтрак. И не бойся, наказывать тебя никто не будет. Идем, Тай? Сначала запустим парочку сигналов, потом в зал испытаний.
— Сначала я тебя поцелую, — крепко обнимая жену, шепнул дорин и повел ее прочь, не замечая скептического взгляда лохматого слуги.
Да Тайдир и забыл уже и о Зелене, и о помаргивающем красными угольками Рыжаке, как забывал обо всем, оказываясь наедине с женой. Сейчас наступало его время, несколько минут, когда можно сидеть рядом с любимой и, спрятав девушку в кольце рук, нежно целовать и шептать жаркие признания. Это ничуть не мешало магине создавать воздушную лиану и проводить ее через ловушки по тоннелю, пробитому специально для туманного пути. Лиарена убедилась в этом, ощупывая воздушными пальцами ровные стенки почти идеально круглой наклонной трубы, лишь в двух местах прикрытой захлопывающимися решетками.
Через такие мог бы пройти только очень сильный магистр, чьей магии хватит, чтобы на секунду раздвинуть любые преграды. Возможно, у Экарда такое и получилось бы, но рисковать отцом Лиарена не желала категорически и потому заранее приготовила несколько писем с подробным объяснением всех выясненных ею деталей устройства тоннеля.
Тайдир помогал ей писать эти письма, рисовал на четвертинках простыней крупные буквы посланий и ловил на себе восхищенные взгляды жены, заставлявшие дорина чувствовать себя самым счастливым мужчиной дорантов и всех пределов. Хотя вовсе не ожидал, что Экард найдет их в ближайшие дни. На болотах сейчас самая горячая пора, и маги нужны на стенах замка и в ловчих избушках, а в одиночку или с парой-тройкой помощников отшельнику потребуется не одна декада, чтобы облазить северный хребет.
Оттого-то дорин и не сразу понял, почему жена внезапно замерла в его руках настороженным зверьком, потом нетерпеливо повела плечом, отстраняясь, и, прикрыв глаза, задвигала губами, словно читала невидимое другим письмо.
Однако Тайдир уже знал: таким способом она изучает какой-то предмет, неожиданно возникший на пути ее длинной воздушной ручки, заканчивающейся невероятно чуткими пальцами. И хотя Лиарена не могла видеть вещь, которую ощупывал этот палец, она умела довольно точно представлять ее себе и зачастую правильно угадывала, чего именно касается созданная ею лапка.
— По-моему, мужчина, — сообщила она наконец неуверенно и снова прикрыла глаза. — Ну верно, на лице щетина или короткая борода… а волосы длинные, рассыпались по плечам, нос с горбинкой, губы поджаты… в ухе серьга… что-то круглое и колючее.
— Ты точно описала своего отца, — не выдержат Тай и, притянув к себе любимую, заглянул в ее лицо: — Лиа! Лиечка, ну почему же ты плачешь? Радоваться нужно… и отправляй скорее письмо.
— Сейчас, — всхлипнула магиня и, прижавшись к его груди, еле слышно призналась: — Я не верила… но тебе говорить не хотела. Думала, это невозможно… найти камень, под которым прячется ход. Там, вверху, все густо заросло колючками, я через них полотно с трудом протаскивала.
— Но они все же нашли, — успокаивал ее муж, осыпая поцелуями соленые щеки. — И теперь ждут… представь, как он там волнуется…
— Сейчас, сейчас, — заторопилась, рванулась Лиарена, захватила воздушной плетью заготовленный сверток и послала наверх.
А потом крепко прижалась к не выпускавшему ее из рук мужу и настороженно притихла, следя ощущениями за путешествием своего посланца.
— Взял, — объясняла она вполголоса. — Читает… Теперь отдал кому-то, их там много, я даже сосчитать не могу. А вот этот, по-моему, Барент…
— Только его здесь и не хватает, — тихо буркнул дорин. — Ну что ты смеешься? Мне его уже почти жаль, если честно. Барент хороший путник и надежный боец, я же рядом с ним не первый год сражаюсь. Кого-то другого уже побил бы, а его не могу, просто рука не поднимается. Но неужели он сам не понимает, как напрасно тебя преследует?
— Я попытаюсь с ним поговорить, только ты не вмешивайся, — вздохнула Лиарена и снова насторожилась. — Отец пишет письмо. Сейчас я его принесу.
Послание, точнее записку, они читали вместе, Лиарена держала ее перед собой, а Тайдир заглядывал через ее плечо, попутно наслаждаясь близостью и теплом жены. И тайком сожалел, что так быстро закончилось время, когда они были хотя и узниками тайного убежища, зато единственными и счастливыми.
А сейчас налетят маги, и придется снова возвращаться к проблемам пусть привычной, но так надоевшей жизни в бесконечной осаде неумолимого болота. И снова он будет дни и ночи пропадать на стенах, так как считает для себя невозможным посылать туда своих воинов и отсиживаться в кабинете, как предписывают выдуманные кем-то правила. Только теперь станет волноваться не только за своих людей, а еще и за жену, ведь запереть ее в поместье, как других женщин, не удастся никогда и никому.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
