— Ничего, Бог Троицу любит! На третий раз нам повезет! — попробовала успокоить мужа Тамара.
— Да я особенно и не расстраиваюсь. Прошло более пятидесяти лет! Если из четырех захоронок удастся найти хотя бы одну — и то я был бы счастлив. Для захоронок в Альбеке и Киле Франц использовал уже кем-то подготовленные клады, и он только догадывался, что в них может быть. А вот для Мюнхена и Везеля комплектацией кладов занимался лично. Поэтому мне известно, что там будет! Стоимости одного любого клада будет достаточно, чтобы приобрести прекрасный дом, например, в Мюнхене, и жить припеваючи до конца дней своих! Еще и дочери на приданое хватит!
— Андрей! Мы так не договаривались! Какой дом в Мюнхене? Какая жизнь в Германии? Какое приданое? Ты о чем говоришь?
— Ничего, поездишь еще по Германии, посмотришь, как здесь люди живут, еще не так заговоришь! Сама будешь проситься здесь остаться, тем более, если нам удастся договориться с работой, например, в Мюнхенском университете.
— Так ты уже ехал сюда с такими мыслями, а мне ничего не сказал? — ахнула Тамара. — Да как мы здесь жить-то будем? Ничего не знаем, знакомых — нет, я язык плохо знаю! Какой с меня преподаватель?
— Захочешь — научишься! Надо будет, и я помогу. Если меня примут на должность профессора истории читать курс лекции по расселению древних народов в Европе, или по древнегреческой истории, а лучше меня специалистов по этим дисциплинам здесь нет, то на мое жалование мы всей семьей безбедно жить будем. Не то, что нищенствовать у нас дома, когда ни моя научная работа, ни подготовка студентов и аспирантов по этим дисциплинам никого не интересует! Да и раньше — просто терпели, да только потому, что я был довольно известен за границей.
— А что с квартирой в Краснодаре и домом в Геленджике делать будем? Продадим?
— Кто тебе сказал, что мы откажемся от российского гражданства? Заключим контракт на работу здесь, например, лет на пять, а потом и домой можно будет вернуться. Тем более что заграничный паспорт действителен всего пять лет. Каждую пятилетку его менять надо, а для этого возвращаться в Россию. Если, конечно, не захотим навсегда здесь остаться. Сейчас мне пятьдесят лет, тебе — сорок шесть. Смело можно рассчитывать проработать за границей лет десять — пятнадцать! За это время может и у нас дома жизнь наладится. Чего сейчас загадывать? Поживем — увидим!
— Тогда нечего здесь нам время терять: поехали завтра с утра на вокзал, да на поезде в Мюнхен, раз он так тебе нравится. А почему именно Мюнхен?
— В мюнхенском университете Людвига-Максимилиана хорошо известны мои научные работы по истории. Думаю, там проще будет работу найти. Вот и попробую совместить поиски клада и работы в Мюнхене. Да и Везель оттуда недалеко. Тоже надо съездить, вдруг и повезет с кладом.
Следующим днем супруги сели в ночной экспресс Гамбург — Мюнхен, и уже на следующий день оказались на центральном вокзале Мюнхена. Шел пятый день их пребывания в Германии. До окончания действия виз оставалось двадцать пять дней.
Глава пятая
Андрей и Тамара поселились в Мюнхене в гостинице недалеко от вокзала. Прогулялись по городу.
— Мюнхен — намного лучше Киля и даже Берлина! — заметила Тамара.
— Я рад, что тебе здесь нравится. Мюнхен — это столица Баварии, центр микроэлектроники, автомобилестроения и машиностроения. Богатый сельскохозяйственный регион. Можно сказать — флагман Германии. Я узнавал: здесь самое дорогое в Германии жилье, самая высокая средняя заработная плата, одно из первых мест в Германии по количеству студентов и высших учебных заведений и прочее, прочее, прочее.
— Ты меня уже убедил: если куда в Германии стремиться, то только в Мюнхен! Теперь расскажи, как ты собираешься решать наши проблемы? У тебя есть план?
— Завтра я схожу в университет Людвига-Максимилиана, узнаю про работу. Здесь преподает профессор Штейн-Миллер, с которым я состоял в переписке по спорным вопросам истории древней Греции. Может быть, мне повезет, и с ним встречусь. На завтра же я наметил тщательно изучить путеводитель по Мюнхену. Может быть, там имеется упоминание о старинных подземных тоннелях для сброса сточных вод. Слышал, что в некоторых городах Европы, например, в Париже, проводятся для туристов специальные экскурсии по тоннелям под городом. Может и здесь есть что-нибудь подобное. И я решил взять в прокат автомобиль, иначе мы не сумеем выполнить и половину намеченного.
— Давай путеводителем и поиском информации по подземным тоннелям займусь я, а то ты все не успеешь сделать. Думаю, сейчас для нас наиболее важным является поиск работы в Мюнхене. Если удастся здесь зацепиться, то поиск кладов можно отложить на будущее. Тогда не будет того дефицита времени нашего нахождения в Германии из-за ограничений визового режима.
— Прекрасно! Тогда я с самого утра пойду в университет, а ты — в местные книжные магазины за путеводителем и подробнейшей картой Мюнхена. Она нам в любом случае пригодится.
На следующий день Андрей на метро добрался до площади Гешвистер-Шолль-Плац, где располагался главный корпус университета Людвига-Максимилиана, и направился в ректорат. Там он выяснил, где располагается факультет истории и искусствознания, на котором руководил одной из кафедр профессор Штейн-Миллер. Также оказалось, что сегодня он присутствует на кафедре — принимает экзамены у студентов, ранее получивших неудовлетворительные оценки.
«Просто день удач! Удалось бы еще переговорить с ним, а то я знаю, что такое участвовать в переэкзаменовках студентов — все нервы истрепишь!»
Добравшись до кафедры, Андрей обнаружил там только секретаря, оформлявшую какие-то бумаги. Представился и поинтересовался, может ли он сегодня рассчитывать на встречу с профессором.
— Так Вы профессор истории из России! Господин Пармин! Я слышала о Вас. Сейчас профессор на экзамене. Напишите ему записку, я схожу и передам, может быть, он сможет ненадолго оторваться от переэкзаменовки.
Андрей написал короткую записку, в которой попросил о встрече, не указав ее причину, и передал записку секретарю.
— Садитесь вот за этот стол, сегодня он свободен. Я быстро вернусь. А чтобы Вам не было скучно, познакомьтесь с последними трудами нашей кафедры. Секретарь положила перед Андреем довольно толстый фолиант и удалилась.
Андрей открыл сборник трудов кафедры древнего мира факультета истории и искусств, изданный по результатам исследований за прошлый год. Просмотрел названия статей. В основном, везде фигурировал профессор Штейн-Миллер, в одиночку и в соавторстве, хотя примерно в половине случаев — значились и другие фамилии. Всего он насчитал 17 фамилий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
