Тот, кто видит не так
Анатолий Барзах. Причастие прошедшего зрения. - М.: Наука, 2009. - 224 с. - (Русский Гулливер). Можно было бы начать шаблонно: проблематика книги Анатолия Барзаха, известного критика, автора работ, посвящённых Анненскому и Мандельштаму, связана со взаимоотношением поэзии и визуальности, с судьбой визуальности. И не погрешить против истины - именно об этом издание. Но вот вам начало части первой, озаглавленной "пространство письма путешествие в Италию" (именно так, без запятых, явно мешающих путешествию): "Область Венето была знаменита своими лошадьми - ночной стук дождя и громыхание ставен кажутся в полусне далёким поцокиванием копыт античных, окаменевших на надгробиях табунов, - камень стучит о камень, и страшный, косящий глаз фонаря перемещается между веток, всхрапывает порывом ветра, уносит прочь кибитку гэстхауса. Утром они высохли, ускакали, только едва слышно удаляющееся постукивание"Анатолий Барзах даже премию "Мост" получил за неопубликованную статью "Ритуальное общение любителей русской словесности". А весь издательский проект выходит под эпиграфом из Джонатана Свифта "Собственно говоря, лишь немногие живут сегодняшним днём. Большинство готовится жить позднее". Анатолий Барзах в своих удивительных эссе явно живёт днём сегодняшним, который в глазах автора - шажок в вечность.
Целая минута чуда
Галина Нерпина. Вместо разлуки: Книга стихов. - М.: Время, 2009. - 64 с. - (Поэтическая библиотека). Первая книга Галины Нерпиной вышла в свет в 1992 году на рубеже эпох. Сегодня это поэтическое имя известно многим ценителям поэзии. "Вместо разлуки" - четвёртая книга поэтессы, о которой немало писали критики и коллеги по поэтической работе. Владимир Корнилов отметил лаконичность "нерпинского" стиха: "Соединяется вроде бы несоединимое, и это даёт стихам глубину и объём Стихи никогда не бывают затянутыми - две-три, изредка четыре строфы, не больше. Ничего лишнего, наоборот, всякий раз недоговорённость" Поэтесса оправдывает данную ей характеристику:Метафора -подзорная труба.А правданеосознанно груба -И потомуне терпитискаженья.Но в линзу мощнуюглядит воображенье,И начинаетсясерьёзная игра.Там тени выпуклыи гроздьями висят.Туда подошвылёгкие скользят.Там вечностьприближается(как будто!).И длится чудоцелую минутуИ смыслане доищешься с утра. Многие стихи Нерпиной как раз об этом - о целой минуте чуда. Это подтверждает и Евгений Рейн - ещё один известный поэт, который откликнулся на творчество поэтессы: "Лучшие её стихи привлекают выразительной нервностью, неограниченно широким кругом ассоциаций, тонкостью письма. Их можно читать как дневник". Книга Галины Нерпиной и есть лирический дневник переживаний, снов и надежд
Совпадение реальностей
Михаил Левитин. Богемная трилогия. - М.: Эксмо, 2009. - 480 с. В книгу входят произведения, посвящённые трём неординарным людям уже прошлого века. "Сплошное неприличие" рассказывает о судьбе поэта, художника, театрального режиссёра-авангардиста, расстрелянного в 1937 году Игоря Терентьева. Название романа - перефразированное название работы самого Терентьева "Трактат о сплошном неприличии". Прототипом героя повести "Убийцы вы дураки" стал поэт и драматург Александр Введенский. По легендам, в начале 1930-х он был задержан за произнесение тоста в честь Николая II. В 1941-м был как "политически неблагонадёжный" арестован. Во время этапа из Харькова в Казань скончался от болезни. "У меня всегда ощущение собственной двуликости. Иногда я понимаю, что рассказы и повести пишет совсем другой человек, не тот, кто выходит в репетиционный зал. Литературу и театр нельзя противопоставлять. Это вещи разные по природе" - говорит о себе автор, по совместительству художественный руководитель и режиссёр театра "Эрмитаж". Как пишет режиссёр? Интересно. "Она родилась в Одессе. Ей всегда так хотелось". А как соотносит себя с героями? Не менее любопытно: "Реален ли герой этой книги? Настолько же, насколько реален её автор. Наши реальности совпадают". Или: "Жизнь кончалась напраслиной, а начиналась бедой. Бедой был он сам" (роман "Безумие моего друга Карло Коллоди, создавшего куклу Буратино", посвящённый кинорежиссёру Сергею Параджанову).
Кто придумал колесо?
Владимир Портнов. Разлом: Повести. - Махачкала: ГУ "Дагестанское книжное издательство", 2008. - 504 с. Есть такие фильмы с титрами "Для семейного просмотра". А много ли таких книг? Сейчас - явно маловато. На что и обратил внимание Владимир Портнов. О кинематографе здесь упомянуто неслучайно. Автор "Разлома" в своё время был главным редактором киностудии им. М. Горького, по сценариям В. Портнова снимались фильмы. Геолог, журналист, прозаик и поэт, автор двадцати пяти книг - богатая судьба, в том числе и творческая. Многое передумано, есть что рассказать как взрослым, так и детям: "Жизнь всё более утверждала меня в желании объединить литературу, приемлемую как старшим, так и младшим поколениям, под одной обложкой" Объединил, собрав воедино повести "Разлом", "Третий не прикуривает" (Фрагменты маленькой войны), "В стране живых камней, или Приключения Рала" и "Аудиенции". Как и обещал, не обошлось без "детских" вопросов: "Из поколения в поколение мыслители ломают головы над тем, почему, исповедуя мирную жизнь, человечество мерит свою историю войнами. Почему человечество не знает имя изобретателя колеса, но знает имя изобретателя пороха? И почему, даже понимая, что в войне нет справедливости, доблестные и благородные натуры отправляются искать эту самую справедливость в огонь и под пули?" И если даже автор не вполне ответил на них, то уж точно заставил читателя крепко задуматься.
Любовь как алгебраическая топология
Паоло Джордано. Одиночество простых чисел: Роман / Пер. с итал. И.Г. Константиновой. - М.: РИПОЛ классик, 2009. - 320 с. Семейная сага, в которой много детских воспоминаний и неизжитых обид. Вроде бы давно брат ревновал весь мир к сестрёнке-близняшке, постоянно опасался, что она рассыплет все чипсы из тарелки или радостно сунет ему под нос свеженайденного червяка а всё равно вспоминается, как "Микела вытворяла какую-нибудь из своих глупостей". Сейчас о таких детях, как эта малышка, дипломатично говорят "отстаёт в развитии". А мальчика волновало лишь одно: рядом с такой сестрой он всегда будет выглядеть жалко. Маттиа вырастет, станет читать студентам лекции по алгебраической топологии (автор романа по образованию - физик-теоретик, вот и героя снабдил подходящей специализацией), но знание высшей математики не сделает более лёгкими жизненные коллизии, скорее, усложнит их. Однако к финалу все герои научатся любить и прощать, и видеть просто ослепительно прекрасный рассвет, не размышляя о небесной механике.
Его не было, но без него - никак
Вадим Эрлихман. Король Артур. - М.: Молодая гвардия, 2009. - 319 с.: 16 л. ил. - (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1195). Книга придётся по душе тем, кто историческую достоверность ценит выше романтической легенды. Король Артур - один из самых известных, но в то же время загадочных персонажей мировой истории. Он правил Британией на рубеже античности и Средневековья, основал рыцарское братство Круглого стола но на самом деле ничего этого не было, не то что одухотворённых поисков Грааля - даже просто правителя по имени Артур. Вся обширная литературная и мифологическая артуриана насквозь фантастична. И всё равно её влияние на всю европейскую цивилизацию оказалось столь велико, что, несмотря на результаты исследований, Артур существовал и, можно сказать, существует поныне. Да и прекрасной легенды жалко до слёз Возможно, именно поэтому не прекращаются попытки отыскать на страницах истории подлинного Артура. Одну из таких попыток и предпринял историк Вадим Эрлихман.
;На Тебя, Господи, возложил я свою надежду;
Жития святых, написанные святыми. - М.: ДАРЪ, 2009. - 880 с. Особый случай, когда жития святых составляют люди, сами прошедшие узким путём благочестия, неустанного исполнения заповедей Божьих и за то впоследствии, в свою очередь, причисленные к лику святых. "Чудно приходит к праведникам посреди их бедствий мысль благодарения Богу. Она исторгает сердца их из печали и мрака, возносит к Богу, в область света и утешения. Бог всегда спасает прибегающих к Нему с простотою и верою" - такими словами начинается повествование святителя Игнатия (Брянчанинова) о праотце Иосифе. С удивительной теплотой душевной написаны все произведения духовной литературы, а потому могут быть рекомендованы самому широкому кругу читателей.В книгу включены "Житие св. Антония Великого" и "Жизнь и наставления преподобной Синклитикии Александрийской, подвизавшейся в IV веке" святителя Афанасия Великого, "Жизнь блаженного Аврамия и племянницы его Марии" преподобного Ефрема Сирина, "Душеполезная повесть о жизни Варлаама и Иоасафа" преподобного Иоанна Дамаскина, "Однажды ночью. Повесть о святом Григории, епископе Акрагантийском" епископа Варнавы (Беляева), "Жизнь и подвижничество иже во святых отца нашего Симеона Нового Богослова" преподобного Никиты Стифата.
