«Когда ж ты убедишься, что польза от знания „канона“ сомнительна? Хотя, на крайний случай, можно взять за жабры проныру-Ниидзиму — благо, хоть в этом канон не соврал и он наш одногруппник — и пусть ищет этих двоих… Очень сильно подозреваю, что и Танимото где-то рядом ошивается. Под другой фамилией, конечно… Но дело даже не в этом — нас и так обучают шесть мастеров! Шесть! И каких! А толку-то… Нет, третий вариант гораздо брутальнее. И гораздо неприятнее. И чреват…»
«Кажется, догадываюсь. Но где ты возьмешь этот вариант в современной Японии?»
«Вот для этого нам Ниидзима и понадобится. Можно было б, конечно, спросить у мастеров, но что-то я пока опасаюсь это делать… Ты чего, малой?»
«Да вспомнил, что там у тебя в воспоминаниях Танимото с Хонокой сошелся… Точнее, она — с ним. Точнее, она его назначила — да? — то ли „резервным братиком“, то ли будущим женихом.»
«М-да… Ну, надо осторожно порасспросить ее о „взрослых“ братиках… и „прынцах“. И потом — представляешь, что устроит матушка, если узнает…»
«Прибьет Танимото сразу… Превентивно, так сказать. Даже разбираться не будет, как парень относится к семье той, что послужила причиной уничтожения его клана…»
«Честно говоря, Малой, я на ее месте поступил бы так же. И, честно говоря, плевать мне на Танимото»
«Хм…»
— Станция Дорогава! Станция Дорогава!
— Миу! — Я зарылся носом в соломенные волосы. — Пора просыпаться. Наша станция!
— М-м-м… — Девушка подняла сонный взгляд и отстранилась, поправляя юбочку. — Если будешь искать работу — попробуй подрабатывать подушкой для одиноких девушек — спится на тебе замечательно, как на полянке в тени сакуры в период цветения.
«Старик, что это сейчас было?»
«Это? Это, молодой человек, признание… именно так должны признаваться друг другу влюбленные. А не эти ваши унтер-офицерские: „Давай встречаться, ать-два!“»
«Слушай, а может, украдем эти десять тысяч баксов у кого-нибудь, а? И вычистим от молодых „бычков“ этих Асамия…»
«Хе! Думаешь, это так легко? Без агентуры, без связей, без напарника-наводчика, без денег, без прикрытия? И даже если нам это удастся, то Старейший скажет свое „хо-хо-хо, какая беда у Асамия!“ и отправит брачное предложение в другой клан с еще более извращенными обычаями… Еще и время подожмет»
«М-да, не вариант…»
Я смотрел на покрасневшую девушку, которая, кажется, и сама не могла поверить в свою смелую откровенность:
— Надеюсь, Миу, что эта моя способность действует только на одну-единственную девушку. И я уверен, что эта девушка не одинока.
«Как-то неуклюже»
«Пофиг. Главное — смысл и чувства… Она поймет. Поняла. Сам видишь, какие эмоции у нее сейчас…»
Пересекая с улыбающейся Миу дорогу по пешеходному переходу, я почувствовал странное напряжение:
«Старый, ты чего?»
«Следят за нами… хорошо так следят, совсем не обывательски, по-взрослому»
«Да кому мы, нах, сдались?!»
«Тебе весь список или кого-то одного? Первое, Драконы. Второе, Асамия. Третье, сами мастера. Четвертое, матушка кого-то наняла… а может, и сама решила… м-да, про такую потрясающую женщину даже не скажешь „решила стариной тряхнуть“ — к ней совсем неприменимо!»
«А кто более вероятен?»
«Асамия»
«Им-то с чего за нами следить?!»
«Старейший»
«Кхе… одним словом все объяснил. И ведь не придерешься!»
«А еще за нами могут следить Драконы. И объяснение — то же. Которое в одно слово. С него станется»
«И чего? Найдем следящих и нагнем?»
«Дурачок-нагибатор! Как бы самих не нагнули… Нет — топаем прежним шагом, не озираемся, шнурки не завязываем и в витрины не смотрим… Весело болтаем с Миу…»
«Как ты их учуял?»
«Умные книжки — раз, умные фильмы — два, непонятная херня со снами — три… и вообще — я, сцуко, просто умный и гениальный!»
«Если ты умный, то почему нам не на что купить снайперскую винтовку?»
«Ну что ты с этой винтовкой привязался! С одной винтовкой против Системы не повоюешь!»
«А как?»
«Либо долго и нудно ее разрушать… революция называется. И то — результат может выйти совсем не тем, который ожидался. Либо хитро и умно в нее встраиваться. Либо выходить из Системы. Но куда ты из нее выйдешь? В здешней России может быть и похлеще — погладят по головке и скажут: „Спасибо, что притащил к нам такую классную девушку!“ — вали обратно, а ЕЕ оставь!»
«Ненавижу!»
«Рот Фронт! Но пасаран! Вот так, наверно, и рождаются революционеры, камрад!»
* * *
Студенты учились. Преподаватели преподавали. Лекторы читали лекции. Противный дождик из низких обложных туч накрапывал за окнами ярко освещенных уютных аудиторий и стимулировал желание «учиться, учиться и еще раз учиться» — лишь бы не вылезать на улицу.
Вторая лекция преподнесла «сюрприз».
В аудиторию зашел куратор группы, а следом…
«Вот так, Малой! Как говорят в таких ситуациях в книжках, „они сделали свой ход“!»
«Я его урою!»
«И мы ляжем трупом через две секунды… ну, может, через пять, учитывая нашу феноменальную живучесть. То-то они рады будут…»
…Следом за куратором скользящей походкой зашел мой сверстник в белом костюме-тройке и белых лакированных туфлях. Вместо галстука у нового студента (а никем иным он быть не мог) был повязан платок светло-кремового цвета… В очках и белых перчатках. На лацкане пиджака — какой-то крохотный красный значок.
«Пижон!»
«Пижон — не пижон, а посмотри на эмоциональный фон женской половины нашей группы»
«М-да…»
— Минуточку внимания! В нашу группу переведен новый студент. Асамия-сан, представьтесь пожалуйста!
Сзади, с парты Миу, полыхнуло страхом и чувством обреченности. Я с трудом подавил желание обернуться и накрыть руку испуганной девушки.
Новый студент встал рядом с кафедрой:
— Асамия Рююто. В силу некоторых обстоятельств личного характера я переведен в этот замечательный институт. Я тут человек новый, поэтому прошу позаботиться обо мне.
И сделал безукоризненный поклон. Разогнулся под жиденькие аплодисменты мужской части аудитории и под вполне воодушевленные — женской — и ожидающе посмотрел на куратора. По классу загуляли женские шепотки «Асамия… Асамия… Асамия…»
— Да, садитесь за свободную парту, Асамия Рююто-сан. Ююка-сан!
— Да, куратор-сан! — Застенчивая девочка в очках, наш староста, поднялась.
— Сделайте все необходимое для нового студента. Надеюсь на вас! — После чего покинул кабинет.
Тем временем Рююто, обведя аудиторию взглядом, мазнул по нам с Миу, чуть улыбнулся… и направился в противоположный конец аудитории, хотя как раз рядом с Миу была свободная парта.
«Умный, засранец!»
«Да, Малой. Умный. Теперь-то понимаешь, что с голой пяткой на танк прыгать пока рано?»
После окончания лекции, на перемене, Рююто оказался в осаде из девушек и попытки подойти не делал. А я развернулся к бледно улыбающейся Миу и все-таки накрыл ее ладонь своей.
— Все будет нормально, Миу!
— Ну, да, Кенчи! Замуж за Асамия — это ведь тоже «нормально». — Ответила та, стремительно успокаиваясь. Глубоко вздохнула и улыбнулась прежней лукавой улыбкой. — Спасибо, Кенчи! Жаль, тебя нельзя положить в дамскую сумочку и носить с собой в качестве антидепрессанта.
И, что самое главное, не спешила убирать руку из-под моей.
«Как бы она на конфронтацию с ним не пошла!»
«Я надеюсь на ее ум. Не пойдет. И — я тебе больше скажу — это целиком зависит от нас!»
— «…?»
— «Потому что женщину делает мужчина»
— Я надеюсь на отсутствие у тебя поводов употреблять успокоительное, Миу-сан!
— Подойдет позже? — Она чуть наклонила голову в сторону бормочущей толпы девушек, образовавшейся вокруг Рююто.
— Разумеется. Не сейчас. Скорее всего, на большой перемене. И, скорее всего, дождется, когда мы поедим.
— Ты…
— Я тебя не брошу… Если ты не против, разумеется.
— Нет, не против, Кенчи. — Девушка улыбнулась радостно. И в эмоциях…
«Ну, Малец, видишь! А вспомни, как ты переживал: „любит — не любит“… Но проблема-то наша, оказывается, совсем не в отношении Миу к нам!»
«Старик! А ты сможешь организовать революцию?»
«Ох, и дурачок же ты молодой, Молодой!»
— А не боишься? — Лукаво спросила девушка.
— Боюсь. Боюсь не успеть за оставшиеся месяцы.
— Страх… иногда может стать неплохим помощником, Кенчи.
— Кто-то старый и мудрый именно на это и рассчитывает, да?
— ОН редко ошибается, Кенчи. Почти никогда. Я ЕМУ верю!
И ведь, действительно, верит.
* * *
— Сирахама! Перетереть кое-что надо!
Цукуба Сайдзо, председатель клуба каратэ, поймал меня на перемене. Громила, мощный, грубоватый и большой. В остальном — никакого сходства с рисованным персонажем. Для начала — он был УМНЫЙ, хоть и старательно прятал это под маской быковатого «спортсмена».
